Экзистенциальный коллапс
Только в этом году я поняла, что можно разговаривать с женщинами не о мужиках. И в шоке от этого.
От того, что это понимание пришло ко мне так поздно.
Лет с 19 или 20, наверное, к ним скатывался любой разговор с любой подругой. Как будто всё остальное - друзья, учёба, работа, хобби, ничего не значили, о них можно было поговорить для разминки. А потом, как только мы усаживались поудобней, надо было переходить к мужикам. Как к центру нашей всленной. "А ты ему, а он, а она?"
Это продолжалось и даже тогда, когда и на горизонте не было никого. В этом случае обсуждались все гипотетические знакомые/коллеги/знакомые коллег. Потому что надо жеж чтобы чтобы...
А почему надо? Зачем?
Не хуже пожилых тётушек, мы пытались срочно просватать всех своих подруг, а до этого свести их, с кем-либо, желательно с их избранниками. И порой переживали за них больше, чем они сами.
"Как Маше Петя надоел?! Я ж его уже для неё завоевала? Не спала неделю, придумывала обходные манёвры! Советов у всего подъезда спрашивала! И что - всё?!"
А теперь вдруг оказалось, что можно с ними говорить об экзистенциализме, искусстве, науке, борьбе... И это в четыре миллиона раз интереснее, чем жевать сопли о мужиках.
Но приходит это только вместе с сознанием того, что женщина - не является вторым полом, а является самостоятельным существом.
И "бабий трёп", столь унизительно описывающийся мужским фольклором - не свойство женской коммуникации, а лишь навязанное патриархатом условие, выводящее женщину в спектр неполноценных существ, в том случае, если она никому не принадлежит.
От того, что это понимание пришло ко мне так поздно.
Лет с 19 или 20, наверное, к ним скатывался любой разговор с любой подругой. Как будто всё остальное - друзья, учёба, работа, хобби, ничего не значили, о них можно было поговорить для разминки. А потом, как только мы усаживались поудобней, надо было переходить к мужикам. Как к центру нашей всленной. "А ты ему, а он, а она?"
Это продолжалось и даже тогда, когда и на горизонте не было никого. В этом случае обсуждались все гипотетические знакомые/коллеги/знакомые коллег. Потому что надо жеж чтобы чтобы...
А почему надо? Зачем?
Не хуже пожилых тётушек, мы пытались срочно просватать всех своих подруг, а до этого свести их, с кем-либо, желательно с их избранниками. И порой переживали за них больше, чем они сами.
"Как Маше Петя надоел?! Я ж его уже для неё завоевала? Не спала неделю, придумывала обходные манёвры! Советов у всего подъезда спрашивала! И что - всё?!"
А теперь вдруг оказалось, что можно с ними говорить об экзистенциализме, искусстве, науке, борьбе... И это в четыре миллиона раз интереснее, чем жевать сопли о мужиках.
Но приходит это только вместе с сознанием того, что женщина - не является вторым полом, а является самостоятельным существом.
И "бабий трёп", столь унизительно описывающийся мужским фольклором - не свойство женской коммуникации, а лишь навязанное патриархатом условие, выводящее женщину в спектр неполноценных существ, в том случае, если она никому не принадлежит.