Окончание рассказа про концерты Пельтье в ноябре прошлого года. Часть 7.
1 http://le-successeur.livejournal.com/129518.html
2 http://le-successeur.livejournal.com/129781.html
3 http://le-successeur.livejournal.com/130683.html
4 http://le-successeur.livejournal.com/130816.html
5 http://le-successeur.livejournal.com/131563.html
6 http://le-successeur.livejournal.com/131833.html
Как это было. Часть 7.
Итак, поехали дальше.
Пельтье в Москве (боже, какой же это жоссткий сюр все-таки), более того, сегодня пресс-конференция и вручение подарка. А завтра и послезавтра - концерты. Этого не может быть, потому что не может быть никогда, но это происходит.
После всего, что мы пережили в процессе эпопеи «Привези Брюно Пельтье в Москву», Со-Бытие уже не просто близко, оно уже практически началось. 3 ноября Пельтье приземлился в Шереметьево. Человек, который изменил к лучшему судьбы стольких дорогих мне людей, этот человек, в результате наших нечеловеческих, не побоюсь этого слова, усилий, прилетел в Россию. Все. Это свершилось. Впереди - концерты.Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок.Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок. Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок. Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок.
Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок.
Я спешу на встречу в Мак-Кафе на Пушкинской. Там меня ждут Мишон, Би и Лорри. Там будут последние приготовления, репетиции вручения подарка продюсеру и принятие корвалола, чтобы подавить волнение.
Перед самым кафе что-то меня дернуло обернуться на газетный киоск...
А надо сказать, что я себе придумываю приметы, знаки. Причем все хорошие. Если я не буду менять что-то временное (например, коврик у дверей, который мне не нравится), значит я проживу в этой квартире без эксцессов столько, сколько мне будет надо. Проехал наш контейнер, когда я еду на работу - будет хороший день. Ну, и так далее...
И что я вижу в этом газетном киоске. Вижу очередной сюр. С обложки журнала на меня смотрит товарищ Кинчев. (Кинчев в глянцевом журнале? Не бывает такого!) Сумрачный и прекрасный. Я подхожу к киоску и оказывается, что журнал последний. Он перекочевывает ко мне в рюкзак. И я, пошатываясь от удивления, иду в кафе.
Это примета уровня... это значит, что у нас не просто «все получится», а «все получится так, как мы даже в самых несбыточных снах не могли увидеть, да еще умноженное на сто!»
Как показала история, примета все верно сообщила.
В кафе мы репетируем последние нюансы, приводим себя в порядок, пьем корвалол (чтобы не волноваться как сумасшедшие). И отправляемся на пресс-конференцию.
По дороге встречаем кучу наших. Я страшно рассеяна, по причине мандража. Меня с кем-то знакомят, но я знакомлюсь не со всеми - ведь завтра перезнакомимся на общей встрече... Так что товарищи, я могла показаться невежливой не потому что я невежливая. А потому что нервничала...
Пришли в отель, спустились вниз в конференц-зал, который оказался очень небольшой комнатой для встреч. Стоял стол-президиум (бумажка-табличка «Брюно Пельтье» - хочется ущипнуть себя за что-нибудь), много стульев, телекамеры. Рядом с «президиумом» Сапфира и Ульяна расставляли шахматы (тренировались на время и синхронность), и мне, наконец, удалось их рассмотреть. Правда, я заволновалась, что а вдруг сейчас войдет Пельтье, но меня успокоили, что раньше четырех он не придет.
Появляются знакомые лица. На втором ряду сидит барышня с очень знакомой внешностью, немного похожа на Кризалид, я тщетно пыталась вспомнить, где могла ее видеть. Так и не вспомнила. Потом оказалось, она с мюзикалс.ру, и, к тому же, она сперла один-в-один наш вопрос.
Рядом ходит Вика Коноплева. Она будет переводить Брюно на пресс-конференции. Накануне мы снабдили ее кучей материалов, она всю ночь изчала. Вика очень серьезная. Нервничает, но вида не подает. Показала мне вопросы в нашем списке, которые больше подойдут для пресс-конференции (по инструкциям Татьяны Михайлофф).
Появился мастер шахмат - Игорь, я его поблагодарила. Появился Морис, администратор Пельтье. Я поздоровалась, поприветстовала «на нашей стороне Атлантики» и сообщила, что документы на наш подарок, насколько я знаю, оформлены на него. Он показался не слишком довольным этой новостью...
И вот, подошло четыре часа. Все расселись, ждем.
В комнату быстрым шагом входит Брюно, с ним Вика. Брюно очень серьезный и страшно-страшно нервный и напряженный. За стол рассаживаются Брюно, Вика, Татьяна Михайлофф, Ильдар.
Начинается пресс-конференция. Брюно говорит несколько приветственных слов. Все хлопают. Татьяна пригласила в президиум Поля Левека (очень прям его не хватало! - но видимо, это профессиональный этикет) просит задавать вопросы. Я выбрасываю руку вверх. Тут Брюно кто-то сказал, что «Чебурашка должен сказать речь». И Брюно заговорил. Он сказал, что много лет знал, что у него есть поклонники в России и других русскоязычных странах, но не было возможности приехать. Но вот, наконец, благодаря поклонникам, Татьяне и Ильдару, эта его мечта осуществилась. Что он хотел бы подольше побыть в Москве - ведь у нас такая история и культура - но времени мало, и что может, он постарается увидеть. Говорил очень красиво, ладно, искренне, и потихоньку успокаивался.
Вика начала переводить. Тоже, по мере перевода, успокаивалась. Я смотрела на нее кивала, она «работала» на меня. Все было отлично.
Потом, кажется, выступил Ильдар. Рассказал про свой «ыгсперимент».
И снова попросили задавать вопросы. Я опять выбросила руку вверх. Ведущая показала на меня, я встала, назвала свое имя... а сайт назвать не успела, потому что Пелтье вдруг закричал (по-русски):
- Привьет Елена!
Я опешила, сказала «Бонжур, бьянвеню» -тут ведущая попросила говорить по-русски.
Я задала свой вопрос, на который мы знаем ответ, и который Брюно очень любит, в немного видоизмененной форме.
Брюно начал отвечать своей «домашней заготовкой». Когда он говорил, на меня опять «напал сюр»: во-первых, я ВСЕ понимала, каждое слово. Во-вторых, само происходящее...
Он закончил, но на видоизмененность вопроса так и не ответил. Вопрос был о том, в какой момент он понимает, что нужно идти дальше, обращаться к другому жанру или виду деятельности.
Я прошу у ведущей разрешения на уточняющий вопрос. Она кивает. Я спрашиваю. Татьяна ему перефразирует вопрос. И, наконец, он дает ответ, довольно предсказуемый, зато с примером. И я опять все понимаю!
После этого барышня из Мюзикалс.ру задала «спертый» у нас вопрос про Нотр. И Татьяне - про конкуренцию с баронессой. Татьяна ответила, что Нотра в оригинальном виде не будет, но работа идет. И что с баронессой им делить нечего.
Потом задал вопрос квебекский журналист. Он спросил Ильдара про особенность его метода, на что Ильдар пространно ответил.
На этом первый акт Марлезонского балета Был завершен и мы перешли к «официальной части», т.е. Пельтье предложили выйти из-за стола и подойти к ящику, накрытому красивой красной тканью. Он подошел, ткань сняли, и он увидел ларец от шахмат. Глаза округлились. Объяснили все про инкрустацию. Он потихоньку начал офигевать.Потом ему дали ключ и попросили открыть. Открыл. Развернулась шахматная доска. «А, шахматы! » - с облегчением воскликнул Пельтье! И тут на доске начали появляться фигуры. Сначала пешки - танцоры Нотра и вампирессы Дракулы, потом фигуры-второстепенные герои мюзиклов...
У Пельтье отвалилась челюсть. Вот прямо как в мультиках показывают. Он открыл рот, глаза и не мог ничего сказать, кроме «О май гад» или что-то в этом роде.
В конце, ему в руки дали главных персонажей, которых играл он - Гренгуара и Дракулу. Ошалевший Пельтье что-то бормотал, а толпа народа, во главе с фотографами и операторами, сгрудились вокруг и это все снимали. Многие встали на стулья (например, Левек и Пельтьешная девушка).
Тут позвали мастера, который сделал шахматы. Пельтье бросился к нему обниматься и жать руки! Игорь сказал,что его очень тронуло, что мюзикл Дракула начинается с украинской песни и предложил ее вместе спеть. И они спели, как за столом после водки-закуски, как старые друзья - правда, кто в лес, кто по дрова, но братание получилось по полной программе!
После этого все фотографировались, потом вручали подарок и цветы Ильдару, но журналисты продолжали щелкать шахматы, так что Ильдарова часть утонула в общем гаме.
Пельтье с ключом на шее удалился из зала, по дороге увидел меня и снова заорал:
- Са ва?
- Са ва!
Он, опять решив блеснуть:
- Да фстречи!
Я ему:
- До завтра!
Он, оживленно отреагировал - типа - да! И это выражение я знаю!
- Дазафтра!
Ну какой же заец, а!
В общем, ушел давать интервью телевиденью. А мы выдохнули и начали собираться на выход. Ильдар давал кому-то тоже интревью. Я подошла, представилась, поблагодарила... Говорю
- Ильдар, у меня два вопроса. Во-первых, на фанвстречу завтрашнюю будут пускать по списку сдававших на подарки. Но приехали люди из-за границы - Бельгия, Канада, Испания. Можно их тоже пустить?
- Сколько их человек?
- Человек шесть, максимум десять.
- Ну не знаю, пусть подойдут, а мы посмотрим.
- Второй вопрос. Фанвстреча в час, а у нас общая встреча назначена на три часа. Можно как-то фанвстречу пораньше начать?
- Нельзя, у нас все уже распланировано, и что ж вы мне про свою фанвстречу раньше не сказали.
- Ну так вы ж тянули с подтверждением тоже до последнего. А мы планировали заранее...
В общем, разговор без толку.
Ко мне подошла Катя Мишон - говорит, сообщаю, мы завтра с тобой даем интервью квебекскому журналисту. Я говорю - окей, мне уже все равно ))) Главное, что вручение прошло нормально. Теперь бы только звук на концерте был хороший, а там...
Вышли из гостиницы, а там куча наших девчонок с квебекскими флагами, стоят толпой, поют Ла Маник. Я совершенно обалдевшая, улыбаюсь до ушей... В голове пустота и счастье )
Мы пошли ужинать в какую-то забегаловку кафешно-столовского типа. Только расселись, как звонок по телефону - сообщают, что Пельтье кому-то из своих сказал «Гару лопнет от зависти!» Гыыыыыы... Канеш, лопнет, к чему и стремились )))
Только налили, второй звонок - сообщают, что только что Пельтье вышел в холл гостиницы, девочек тоже пустили вовнутрь, и они ему, лично ему, спели Ля Маник. Он счастлив, в шоке, все было красиво и трогательно.
Вот так Пельтье, еще не успев нам ничего спеть (расхлябанный Цвите тэрэн не в счет), уже получил песню от нас )))
Мы чудесно посидели, подошла Вельд, и кто-то отдал ей купленные для нее мной полгода назад фиалковые пастилки. Я передала через кого-то, они побывали в Риге, в Питере, кажется, и вот, наконец, добрались до нее...через много месяцев... в моем присутствии ))) Можно было просто подождать и самой привезти, но кто ж знал!
В общем, уставшие, измотанные, но счастливые, мы разъехались по домам. «Работа» закончилась. Теперь только радоваться - завтра и послезавтра концерты! А кто-то пошел тусить к гаруманкам в соседнее кафе. Там оказался Ильдар и Пельтьешные музыканты... Которые друг друга в лицо пока не знали )
Вечер. Ложимся спать. Перед сном я решила почитать журнал с интервью. Обычно я читаю наискосок, потому что одни и те же вопросы и ответы, которые я знаю напамять. Сначала так и было. А потом интервью оказалось настолько нестандартным, умным, глубоким, философским... и Костя в нем еще спокойнее, еще более углублен в себя, чем обычно... В общем, это было, пожалуй, самое потрясающее интервью с Кинчевым, которое я когда-либо читала. Я в приступах восхищения и любви останавливалась, докладывала Би о своих чувствах, и снова углублялась в интервью.
На следующий вечер мне снова захотелось его перечитать, как будто я забыла там вычитать что-то очень важное. Вот так, почти каждый вечер я просматривала этот материал опять и опять, как будто толком до конца ни разу не дочитала...
2 http://le-successeur.livejournal.com/129781.html
3 http://le-successeur.livejournal.com/130683.html
4 http://le-successeur.livejournal.com/130816.html
5 http://le-successeur.livejournal.com/131563.html
6 http://le-successeur.livejournal.com/131833.html
Как это было. Часть 7.
Итак, поехали дальше.
Пельтье в Москве (боже, какой же это жоссткий сюр все-таки), более того, сегодня пресс-конференция и вручение подарка. А завтра и послезавтра - концерты. Этого не может быть, потому что не может быть никогда, но это происходит.
После всего, что мы пережили в процессе эпопеи «Привези Брюно Пельтье в Москву», Со-Бытие уже не просто близко, оно уже практически началось. 3 ноября Пельтье приземлился в Шереметьево. Человек, который изменил к лучшему судьбы стольких дорогих мне людей, этот человек, в результате наших нечеловеческих, не побоюсь этого слова, усилий, прилетел в Россию. Все. Это свершилось. Впереди - концерты.Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок.Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок. Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок. Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок.
Мы идем на пресс-конференцию. Жутчайший торг с оргами, сколько из нас туда попадет. Полнейшее поражение - нас пускают в минимальном количестве. Неожиданная радость - можно аккредитоваться в качестве журналистов. Все на нервах. На прессухе должны вручать наш дорогой в прямом и переносном смысле и выражающий нашу многолетнюю любовь подарок.
Я спешу на встречу в Мак-Кафе на Пушкинской. Там меня ждут Мишон, Би и Лорри. Там будут последние приготовления, репетиции вручения подарка продюсеру и принятие корвалола, чтобы подавить волнение.
Перед самым кафе что-то меня дернуло обернуться на газетный киоск...
А надо сказать, что я себе придумываю приметы, знаки. Причем все хорошие. Если я не буду менять что-то временное (например, коврик у дверей, который мне не нравится), значит я проживу в этой квартире без эксцессов столько, сколько мне будет надо. Проехал наш контейнер, когда я еду на работу - будет хороший день. Ну, и так далее...
И что я вижу в этом газетном киоске. Вижу очередной сюр. С обложки журнала на меня смотрит товарищ Кинчев. (Кинчев в глянцевом журнале? Не бывает такого!) Сумрачный и прекрасный. Я подхожу к киоску и оказывается, что журнал последний. Он перекочевывает ко мне в рюкзак. И я, пошатываясь от удивления, иду в кафе.
Это примета уровня... это значит, что у нас не просто «все получится», а «все получится так, как мы даже в самых несбыточных снах не могли увидеть, да еще умноженное на сто!»
Как показала история, примета все верно сообщила.
В кафе мы репетируем последние нюансы, приводим себя в порядок, пьем корвалол (чтобы не волноваться как сумасшедшие). И отправляемся на пресс-конференцию.
По дороге встречаем кучу наших. Я страшно рассеяна, по причине мандража. Меня с кем-то знакомят, но я знакомлюсь не со всеми - ведь завтра перезнакомимся на общей встрече... Так что товарищи, я могла показаться невежливой не потому что я невежливая. А потому что нервничала...
Пришли в отель, спустились вниз в конференц-зал, который оказался очень небольшой комнатой для встреч. Стоял стол-президиум (бумажка-табличка «Брюно Пельтье» - хочется ущипнуть себя за что-нибудь), много стульев, телекамеры. Рядом с «президиумом» Сапфира и Ульяна расставляли шахматы (тренировались на время и синхронность), и мне, наконец, удалось их рассмотреть. Правда, я заволновалась, что а вдруг сейчас войдет Пельтье, но меня успокоили, что раньше четырех он не придет.
Появляются знакомые лица. На втором ряду сидит барышня с очень знакомой внешностью, немного похожа на Кризалид, я тщетно пыталась вспомнить, где могла ее видеть. Так и не вспомнила. Потом оказалось, она с мюзикалс.ру, и, к тому же, она сперла один-в-один наш вопрос.
Рядом ходит Вика Коноплева. Она будет переводить Брюно на пресс-конференции. Накануне мы снабдили ее кучей материалов, она всю ночь изчала. Вика очень серьезная. Нервничает, но вида не подает. Показала мне вопросы в нашем списке, которые больше подойдут для пресс-конференции (по инструкциям Татьяны Михайлофф).
Появился мастер шахмат - Игорь, я его поблагодарила. Появился Морис, администратор Пельтье. Я поздоровалась, поприветстовала «на нашей стороне Атлантики» и сообщила, что документы на наш подарок, насколько я знаю, оформлены на него. Он показался не слишком довольным этой новостью...
И вот, подошло четыре часа. Все расселись, ждем.
В комнату быстрым шагом входит Брюно, с ним Вика. Брюно очень серьезный и страшно-страшно нервный и напряженный. За стол рассаживаются Брюно, Вика, Татьяна Михайлофф, Ильдар.
Начинается пресс-конференция. Брюно говорит несколько приветственных слов. Все хлопают. Татьяна пригласила в президиум Поля Левека (очень прям его не хватало! - но видимо, это профессиональный этикет) просит задавать вопросы. Я выбрасываю руку вверх. Тут Брюно кто-то сказал, что «Чебурашка должен сказать речь». И Брюно заговорил. Он сказал, что много лет знал, что у него есть поклонники в России и других русскоязычных странах, но не было возможности приехать. Но вот, наконец, благодаря поклонникам, Татьяне и Ильдару, эта его мечта осуществилась. Что он хотел бы подольше побыть в Москве - ведь у нас такая история и культура - но времени мало, и что может, он постарается увидеть. Говорил очень красиво, ладно, искренне, и потихоньку успокаивался.
Вика начала переводить. Тоже, по мере перевода, успокаивалась. Я смотрела на нее кивала, она «работала» на меня. Все было отлично.
Потом, кажется, выступил Ильдар. Рассказал про свой «ыгсперимент».
И снова попросили задавать вопросы. Я опять выбросила руку вверх. Ведущая показала на меня, я встала, назвала свое имя... а сайт назвать не успела, потому что Пелтье вдруг закричал (по-русски):
- Привьет Елена!
Я опешила, сказала «Бонжур, бьянвеню» -тут ведущая попросила говорить по-русски.
Я задала свой вопрос, на который мы знаем ответ, и который Брюно очень любит, в немного видоизмененной форме.
Брюно начал отвечать своей «домашней заготовкой». Когда он говорил, на меня опять «напал сюр»: во-первых, я ВСЕ понимала, каждое слово. Во-вторых, само происходящее...
Он закончил, но на видоизмененность вопроса так и не ответил. Вопрос был о том, в какой момент он понимает, что нужно идти дальше, обращаться к другому жанру или виду деятельности.
Я прошу у ведущей разрешения на уточняющий вопрос. Она кивает. Я спрашиваю. Татьяна ему перефразирует вопрос. И, наконец, он дает ответ, довольно предсказуемый, зато с примером. И я опять все понимаю!
После этого барышня из Мюзикалс.ру задала «спертый» у нас вопрос про Нотр. И Татьяне - про конкуренцию с баронессой. Татьяна ответила, что Нотра в оригинальном виде не будет, но работа идет. И что с баронессой им делить нечего.
Потом задал вопрос квебекский журналист. Он спросил Ильдара про особенность его метода, на что Ильдар пространно ответил.
На этом первый акт Марлезонского балета Был завершен и мы перешли к «официальной части», т.е. Пельтье предложили выйти из-за стола и подойти к ящику, накрытому красивой красной тканью. Он подошел, ткань сняли, и он увидел ларец от шахмат. Глаза округлились. Объяснили все про инкрустацию. Он потихоньку начал офигевать.Потом ему дали ключ и попросили открыть. Открыл. Развернулась шахматная доска. «А, шахматы! » - с облегчением воскликнул Пельтье! И тут на доске начали появляться фигуры. Сначала пешки - танцоры Нотра и вампирессы Дракулы, потом фигуры-второстепенные герои мюзиклов...
У Пельтье отвалилась челюсть. Вот прямо как в мультиках показывают. Он открыл рот, глаза и не мог ничего сказать, кроме «О май гад» или что-то в этом роде.
В конце, ему в руки дали главных персонажей, которых играл он - Гренгуара и Дракулу. Ошалевший Пельтье что-то бормотал, а толпа народа, во главе с фотографами и операторами, сгрудились вокруг и это все снимали. Многие встали на стулья (например, Левек и Пельтьешная девушка).
Тут позвали мастера, который сделал шахматы. Пельтье бросился к нему обниматься и жать руки! Игорь сказал,что его очень тронуло, что мюзикл Дракула начинается с украинской песни и предложил ее вместе спеть. И они спели, как за столом после водки-закуски, как старые друзья - правда, кто в лес, кто по дрова, но братание получилось по полной программе!
После этого все фотографировались, потом вручали подарок и цветы Ильдару, но журналисты продолжали щелкать шахматы, так что Ильдарова часть утонула в общем гаме.
Click to viewПельтье с ключом на шее удалился из зала, по дороге увидел меня и снова заорал:
- Са ва?
- Са ва!
Он, опять решив блеснуть:
- Да фстречи!
Я ему:
- До завтра!
Он, оживленно отреагировал - типа - да! И это выражение я знаю!
- Дазафтра!
Ну какой же заец, а!
В общем, ушел давать интервью телевиденью. А мы выдохнули и начали собираться на выход. Ильдар давал кому-то тоже интревью. Я подошла, представилась, поблагодарила... Говорю
- Ильдар, у меня два вопроса. Во-первых, на фанвстречу завтрашнюю будут пускать по списку сдававших на подарки. Но приехали люди из-за границы - Бельгия, Канада, Испания. Можно их тоже пустить?
- Сколько их человек?
- Человек шесть, максимум десять.
- Ну не знаю, пусть подойдут, а мы посмотрим.
- Второй вопрос. Фанвстреча в час, а у нас общая встреча назначена на три часа. Можно как-то фанвстречу пораньше начать?
- Нельзя, у нас все уже распланировано, и что ж вы мне про свою фанвстречу раньше не сказали.
- Ну так вы ж тянули с подтверждением тоже до последнего. А мы планировали заранее...
В общем, разговор без толку.
Ко мне подошла Катя Мишон - говорит, сообщаю, мы завтра с тобой даем интервью квебекскому журналисту. Я говорю - окей, мне уже все равно ))) Главное, что вручение прошло нормально. Теперь бы только звук на концерте был хороший, а там...
Вышли из гостиницы, а там куча наших девчонок с квебекскими флагами, стоят толпой, поют Ла Маник. Я совершенно обалдевшая, улыбаюсь до ушей... В голове пустота и счастье )
Мы пошли ужинать в какую-то забегаловку кафешно-столовского типа. Только расселись, как звонок по телефону - сообщают, что Пельтье кому-то из своих сказал «Гару лопнет от зависти!» Гыыыыыы... Канеш, лопнет, к чему и стремились )))
Только налили, второй звонок - сообщают, что только что Пельтье вышел в холл гостиницы, девочек тоже пустили вовнутрь, и они ему, лично ему, спели Ля Маник. Он счастлив, в шоке, все было красиво и трогательно.
Вот так Пельтье, еще не успев нам ничего спеть (расхлябанный Цвите тэрэн не в счет), уже получил песню от нас )))
Мы чудесно посидели, подошла Вельд, и кто-то отдал ей купленные для нее мной полгода назад фиалковые пастилки. Я передала через кого-то, они побывали в Риге, в Питере, кажется, и вот, наконец, добрались до нее...через много месяцев... в моем присутствии ))) Можно было просто подождать и самой привезти, но кто ж знал!
В общем, уставшие, измотанные, но счастливые, мы разъехались по домам. «Работа» закончилась. Теперь только радоваться - завтра и послезавтра концерты! А кто-то пошел тусить к гаруманкам в соседнее кафе. Там оказался Ильдар и Пельтьешные музыканты... Которые друг друга в лицо пока не знали )
Вечер. Ложимся спать. Перед сном я решила почитать журнал с интервью. Обычно я читаю наискосок, потому что одни и те же вопросы и ответы, которые я знаю напамять. Сначала так и было. А потом интервью оказалось настолько нестандартным, умным, глубоким, философским... и Костя в нем еще спокойнее, еще более углублен в себя, чем обычно... В общем, это было, пожалуй, самое потрясающее интервью с Кинчевым, которое я когда-либо читала. Я в приступах восхищения и любви останавливалась, докладывала Би о своих чувствах, и снова углублялась в интервью.
На следующий вечер мне снова захотелось его перечитать, как будто я забыла там вычитать что-то очень важное. Вот так, почти каждый вечер я просматривала этот материал опять и опять, как будто толком до конца ни разу не дочитала...