Мое интервью с Сергеем Михалком
ЛЯПИС ТРУБЕЦКОЙ и их эпоха Возрождения для портала www.music.com.ua
«Ляпис Трубецкой» - группа спорная и неоднозначная. Ну кто еще из музыкантов (обычно склонных к самолюбованию) способен публично принижать свои музыкальные заслуги и презрительно отзываться о собственном творчестве? Кажется, они нарушают едва ли не все правила шоу-бизнеса, но при этом остаются одной из самых популярных русскоязычных групп. Слушая развеселые песнопения этих анархо-скоморохов, с трудом верится в то, что их автор Сергей Михалок - скромный и даже застенчивый человек, ведущий исключительно здоровый образ жизни, интересующийся религией, философией и методами самопознания. Этот диссонанс подкрепляется еще и внешним видом фронтмена «Ляписов», который не вяжется ни с его творческим лицом, ни с манерой вести беседу. Ну можно ли ожидать от лысых татуированных качков рассуждений о неофутиризме, формуле «Зорба-Будда» и сексуально-психологических отклонениях? Вряд ли - если этот качок не Сергей Михалок, дающий интервью @music.
- В феврале группе исполнится целых 20 лет. Вас не шокирует столь впечатляющий возраст коллектива?
- Я вообще отношусь к этому так называемому юбилею с большой долей иронии. Какая-то смешная дата... У нас был период в жизни, когда за 10 лет было меньше концертов, чем теперь в месяц. Я для себя четко разделил: есть «Ляпис Трубецкой ’98» - это группа, которая участвует в ретро-ностальгических вечеринках за большие деньги, то есть для не бедствующей интеллигенции, и группа «Ляпис Трубецкой», восхождение которой началось в 2005 году.
- И в чем же разница между этими двумя группами?
- На самом деле мы - молодая начинающая группа, нам сейчас всего четыре года. Это новый состав, новая концепция, новый эпос. Все стало другим. В принципе, по законам жанра мы должны были сменить название. Например, на «Феникс», «Второе дыхание» или взять за основу нечто еще более ироничное. Но я верю в различные мистические вещи и поэтому мне не хотелось, чтобы кто-то говорил: «А вот этот человек играл в говняной группе «Ляпис Трубецкой», а потом он сделал хорошую группу». Вместо названия я попытался изменить отношение к группе. Мне было жалко коллектив, а не себя лично. Хотя для карьерного роста нужно было бы группу просто распустить и начать все заново. И я уверен, что с той музыкой, которую мы сейчас играем, группе было бы гораздо легче существовать с новым названием.
- Почему?
- Потому что тот негативный шлейф, который тянется за группой «Ляпис Трубецкой» особенно силен у тех, кто сейчас составляет основную массу наших слушателей и поклонников. Они либо нас люто ненавидели, либо вообще о нас ничего не знали. Это достаточно молодые люди, которым были непонятны наши шутовские образы и маски. Еще год тому назад на концертах иногда выкрикивали: «'Яблони' давай!», но сейчас этого нет. А если и случается, то меня это не выводит из себя. Любой негатив я могу превратить в позитивный опыт. Личным примером мне удалось показать, что человек способен на любые перерождения. У каждого человека есть не один и не два, а миллион шансов вернуть себе правильную карму. Нужно исправлять ошибки. Да, для этого нужно приложить массу усилий. Дестрой и разрушение получаются очень легко и изящно, а восстановление - это процесс, требующий максимальных затрат энергии и ежедневного труда.
- Вы склонны к самоиронии. Вам это помогает в жизни?
- Не всегда самоирония полезна! Я осознал, что если ее слишком много, то ты становишься объектом не только собственных насмешек. Многие люди начинают верить, что ты «андердог», некий лев без зубов. Надо найти универсальную гармонично сбалансированную формулу самоиронии. Например, некоторые мои насыщенные и отрывные интервью пользуются большей популярностью, чем те, где я высказываю свои псевдофилософствования и делаю попытки самоанализа. Но я отдаю себе отчет, что иногда публичный самоанализ и самопознание, которыми я люблю заниматься, могут перейти в форму публичного самовосхваления или самобичевания. Поэтому я стараюсь очень аккуратно обходить все темы, которые связаны с нарциссизмом, самолюбованием, похвалами, гордостью. Меня это не раздражает, а скорее смущает.
- Вы не очень-то похожи на человека, которого легко смутить.
- Наверное, это потому что внешность обманчива. На самом деле мне свойственна некоторая сдержанность. Вообще, несмотря на народную мудрость о том, что наглость - второе счастье, некая зажатость многим помогает. Яна Кертиса, вокалиста группы Joy Division, считали чуть ли не умственно отсталым из-за его постоянных перепадов настроения, приступов глубокой апатии, суицидальных наклонностей. Он выпустил всего два альбома, но этот человек навсегда останется в истории рок-музыки. А если внимательно взглянуть на людей искусства, то 99 процентов из них были непригодны к службе в армии из-за своей шизофрении и психопатии. Иногда это делалось напоказ, иногда это действительно являлось проявлением их божественного дара и харизмы. Кто-то назовет это комплексами, но мне бы не хотелось рассматривать их с точки зрения психологии. Психология не может быть медицинской наукой, это скорее созерцательный научный эксперимент. Я считаю, что между комплексами, воспитанием и чертами характера существует очень тонкая грань, если она существует вообще.
- Вы религиозный человек?
- Вы знаете, я могу говорить о религии совершенно спокойно. И мое мнение по этому вопросу может раздражать собеседника. У меня достаточно парадоксальные взгляды на все эти вещи. Я верю в формулу «Зорба-Будда». Эта концепция предполагает, что нужно быть правильным человеком в миру. И если мы затронули тему веры, ангелов, наших незримых помощников, мистики и магии, то нужно понимать, что у каждого человека есть его сугубо личное предназначение и задание, которое нужно найти, прочесть, расшифровать и выполнить. Поэтому я против любых общественных матриц. И когда меня спрашивают, хожу ли я в церковь, я честно отвечаю: «Нет». Потому что мне хватает сил найти самому свой путь. И я не могу кому-то говорить: пить или не пить, курить или не курить. Кто я такой, чтобы раздавать подобные советы?
- Говорят, семья - это самое важное в жизни человека. Вы согласны с этим?
- С этим тяжело не согласиться! Семья в моей жизни занимает очень важное место. Кстати, семья ведь может состоять и из ста близких тебе людей. Многих из них я могу назвать своим синдикатом и табором. Мы можем не видеться годами, но именно эти люди всегда придут мне на помощь. Помимо достаточно большого количества этих названных братьев и сестер у меня есть сын. Я стараюсь быть хорошим отцом для него и очень надеюсь, что у меня это получается. Время покажет.
- Какой смысл заложен в названии вашего нового альбома «Культпросвет», недавно презентованного в Киеве?
- Начнем с того, что мы вместе с нашими минскими друзьями (художниками, музыкантами, поэтами, различными социумными изгоями, авангардистами и нонконформистами) в свое время создали творческое объединение «Дети Солнца». Это своеобразная культурологическая игра, некое подобие анархо-синдикализма в искусстве. То есть мы говорим о том, что нами движут достаточно позитивные, гуманистические, миролюбивые идеи в творчестве, но мы не хотим мыслить в рамках бизнес-проектов. То есть нам не интересен маркетинг, нам не интересно объединение по каким-то юридическим и бизнес-шаблонам. Поэтому мы это называем анархо-синдикат. Нас объединяют какие-то творческие порывы к свободному и независимому самовыражению. Поэтому мы все время пытаемся создать вокруг себя некое игровое, культурное, творческое биополе. Иногда оно требует какого-то названия. «Культпросвет» подошло лучше всего. Кроме того, оно больше всего своей визуальной и идеологической концепцией напоминает концепцию русского футуризма. То есть именно русского: с Давидом Бурлюком, Владимиром Маяковским, Велимиром Хлебниковым. Пафос эпатажа этих поэтов с кастетами в кармане, их революционность, перманентная бунтарская основа в творческом поведении, вообще их взгляд на жизнь как некий творческий перформанс, мы использовали в своих задумках и в выражении своих идей.
- И что же вы в итоге выразили? Что представляет из себя эта работа?
- То, что мы сейчас делаем, называется неофутуризм. Нас интересует искусство устремленных в будущее, нас интересует возвращение полезного в сферу развлекательного, нас интересует лозунговость, плакатность в некоторых наших образах, но нас интересует также и откровенное хулиганство, и пафос эпатажа. Да, мы бравируем, даже иногда на грани вульгарности, психологического транса. Вот так мы вместе со своими друзьями видим образ современного независимого искусства. «Культпросвет» - это третий альбом у новой группы «Ляпис Трубецкой». То есть у нашей эпохи Возрождения, потому что все, что было до этого, мы публично отвергаем, и не раз говорили о том, что мы считаем прошлое шлаком и фейком.
- Но ведь это ваше прошлое! И ваше настоящее обязано прошлому…
- Не важно. Все, что попало в современный поп-культурный иконостас, все, что дышит прошлым хаосом 1990-х, для нас является фейком и трешем. И мы считаем, что мы должны это уничтожать. Мы не очень понимаем эти дискотеки 1990-х, дискотеки 1980-х, когда из анналов истории достают скелеты модных некогда, но спившихся артистов, пытаются с помощью косметологов и наркологов привести их в себя, сделать им какие-то прививки современности и вытащить на сцену. Мне кажется, что это какое-то достаточно серьезное сексуально-психологическое отклонение и со стороны артистов, и со стороны тех, кто на это смотрит. Поэтому мы готовы исполнять свои старые песни только в рамках предлагаемых обстоятельств на каких-то закрытых вечеринках. Мы не будем лицемерить - сейчас трудное время, и чтобы быть независимым, нужен какой-то достаточно стабильный источник дохода. А во всем, что касается нашей публичной деятельности, мы демонстрируем только наше нынешнее лицо или, как говорят многие, имидж.
- Откуда такая подача нового альбома в стиле советских агитплакатов? Это стеб, ностальгия или что-то другое?
- Я примерил образ Маяковского, который был растиражирован в постсоветское время. Человек это был достаточно неординарный. Мне нравится, что несмотря на свои человеческие слабости и излишний романтизм, несмотря на свою влюбчивость и бешеную привязанность к романтическим составляющим революционной эпохи, он смог с помощью литературы и своего творческого дара оставить после себя именно такой образ - очень мощного поэта-хулигана, человека, который своим собственным жизненным опытом достигает нравственного и физического совершенства и равновесия. В этом он похож на древних греков. Он вернул людям веру в то, что личностный творческий литературный опыт может из человека со слабостями создать образ современного человека-героя. Вообще мне кажется, что Маяковский возвращает понятие «масскульт», возвращает культурную основу этому понятию. В наше время «масскульт» ассоциируется с вульгарностью и пошлостью. Но есть же еще и Питер Гэбриэл, и Дэвид Боуи - это тоже масскульт, но это не пошло и не вульгарно. Я считаю, что можно мыслить масштабно и при этом не стать телевизионным надувным безмозглым пупсиком. Поэтому мы сделали такой визуальный образ.
- Что вас связывает с Украиной помимо того, что вы пишете здесь альбомы?
- Друзья, люди, общение с которыми доставляет удовольствие. Мы не просто пишем в Киеве альбомы. Мы творим, а для этого нужна особая атмосфера и понимание со стороны тех, кто нас окружает. Мы говорим с Виталиком Телезиным и с нашими звукоинженерами на студии «211» на одном музыкальном языке. Они знают, о каком саунде идет речь и как его добиться. Поэтому нам здесь всегда комфортно. В Киеве нам всегда рады, а мы рады тем, кто рад нам!
Елена Полякова для @music: http://music.com.ua/interviews/2009/12/21/30369.html
Мое интервью с Сергеем Михалком для журнала XXL - ЧИТАТЬ.
«Ляпис Трубецкой» - группа спорная и неоднозначная. Ну кто еще из музыкантов (обычно склонных к самолюбованию) способен публично принижать свои музыкальные заслуги и презрительно отзываться о собственном творчестве? Кажется, они нарушают едва ли не все правила шоу-бизнеса, но при этом остаются одной из самых популярных русскоязычных групп. Слушая развеселые песнопения этих анархо-скоморохов, с трудом верится в то, что их автор Сергей Михалок - скромный и даже застенчивый человек, ведущий исключительно здоровый образ жизни, интересующийся религией, философией и методами самопознания. Этот диссонанс подкрепляется еще и внешним видом фронтмена «Ляписов», который не вяжется ни с его творческим лицом, ни с манерой вести беседу. Ну можно ли ожидать от лысых татуированных качков рассуждений о неофутиризме, формуле «Зорба-Будда» и сексуально-психологических отклонениях? Вряд ли - если этот качок не Сергей Михалок, дающий интервью @music.
- В феврале группе исполнится целых 20 лет. Вас не шокирует столь впечатляющий возраст коллектива?
- Я вообще отношусь к этому так называемому юбилею с большой долей иронии. Какая-то смешная дата... У нас был период в жизни, когда за 10 лет было меньше концертов, чем теперь в месяц. Я для себя четко разделил: есть «Ляпис Трубецкой ’98» - это группа, которая участвует в ретро-ностальгических вечеринках за большие деньги, то есть для не бедствующей интеллигенции, и группа «Ляпис Трубецкой», восхождение которой началось в 2005 году.
- И в чем же разница между этими двумя группами?
- На самом деле мы - молодая начинающая группа, нам сейчас всего четыре года. Это новый состав, новая концепция, новый эпос. Все стало другим. В принципе, по законам жанра мы должны были сменить название. Например, на «Феникс», «Второе дыхание» или взять за основу нечто еще более ироничное. Но я верю в различные мистические вещи и поэтому мне не хотелось, чтобы кто-то говорил: «А вот этот человек играл в говняной группе «Ляпис Трубецкой», а потом он сделал хорошую группу». Вместо названия я попытался изменить отношение к группе. Мне было жалко коллектив, а не себя лично. Хотя для карьерного роста нужно было бы группу просто распустить и начать все заново. И я уверен, что с той музыкой, которую мы сейчас играем, группе было бы гораздо легче существовать с новым названием.
- Почему?
- Потому что тот негативный шлейф, который тянется за группой «Ляпис Трубецкой» особенно силен у тех, кто сейчас составляет основную массу наших слушателей и поклонников. Они либо нас люто ненавидели, либо вообще о нас ничего не знали. Это достаточно молодые люди, которым были непонятны наши шутовские образы и маски. Еще год тому назад на концертах иногда выкрикивали: «'Яблони' давай!», но сейчас этого нет. А если и случается, то меня это не выводит из себя. Любой негатив я могу превратить в позитивный опыт. Личным примером мне удалось показать, что человек способен на любые перерождения. У каждого человека есть не один и не два, а миллион шансов вернуть себе правильную карму. Нужно исправлять ошибки. Да, для этого нужно приложить массу усилий. Дестрой и разрушение получаются очень легко и изящно, а восстановление - это процесс, требующий максимальных затрат энергии и ежедневного труда.
- Вы склонны к самоиронии. Вам это помогает в жизни?
- Не всегда самоирония полезна! Я осознал, что если ее слишком много, то ты становишься объектом не только собственных насмешек. Многие люди начинают верить, что ты «андердог», некий лев без зубов. Надо найти универсальную гармонично сбалансированную формулу самоиронии. Например, некоторые мои насыщенные и отрывные интервью пользуются большей популярностью, чем те, где я высказываю свои псевдофилософствования и делаю попытки самоанализа. Но я отдаю себе отчет, что иногда публичный самоанализ и самопознание, которыми я люблю заниматься, могут перейти в форму публичного самовосхваления или самобичевания. Поэтому я стараюсь очень аккуратно обходить все темы, которые связаны с нарциссизмом, самолюбованием, похвалами, гордостью. Меня это не раздражает, а скорее смущает.
- Вы не очень-то похожи на человека, которого легко смутить.
- Наверное, это потому что внешность обманчива. На самом деле мне свойственна некоторая сдержанность. Вообще, несмотря на народную мудрость о том, что наглость - второе счастье, некая зажатость многим помогает. Яна Кертиса, вокалиста группы Joy Division, считали чуть ли не умственно отсталым из-за его постоянных перепадов настроения, приступов глубокой апатии, суицидальных наклонностей. Он выпустил всего два альбома, но этот человек навсегда останется в истории рок-музыки. А если внимательно взглянуть на людей искусства, то 99 процентов из них были непригодны к службе в армии из-за своей шизофрении и психопатии. Иногда это делалось напоказ, иногда это действительно являлось проявлением их божественного дара и харизмы. Кто-то назовет это комплексами, но мне бы не хотелось рассматривать их с точки зрения психологии. Психология не может быть медицинской наукой, это скорее созерцательный научный эксперимент. Я считаю, что между комплексами, воспитанием и чертами характера существует очень тонкая грань, если она существует вообще.
- Вы религиозный человек?
- Вы знаете, я могу говорить о религии совершенно спокойно. И мое мнение по этому вопросу может раздражать собеседника. У меня достаточно парадоксальные взгляды на все эти вещи. Я верю в формулу «Зорба-Будда». Эта концепция предполагает, что нужно быть правильным человеком в миру. И если мы затронули тему веры, ангелов, наших незримых помощников, мистики и магии, то нужно понимать, что у каждого человека есть его сугубо личное предназначение и задание, которое нужно найти, прочесть, расшифровать и выполнить. Поэтому я против любых общественных матриц. И когда меня спрашивают, хожу ли я в церковь, я честно отвечаю: «Нет». Потому что мне хватает сил найти самому свой путь. И я не могу кому-то говорить: пить или не пить, курить или не курить. Кто я такой, чтобы раздавать подобные советы?
- Говорят, семья - это самое важное в жизни человека. Вы согласны с этим?
- С этим тяжело не согласиться! Семья в моей жизни занимает очень важное место. Кстати, семья ведь может состоять и из ста близких тебе людей. Многих из них я могу назвать своим синдикатом и табором. Мы можем не видеться годами, но именно эти люди всегда придут мне на помощь. Помимо достаточно большого количества этих названных братьев и сестер у меня есть сын. Я стараюсь быть хорошим отцом для него и очень надеюсь, что у меня это получается. Время покажет.
- Какой смысл заложен в названии вашего нового альбома «Культпросвет», недавно презентованного в Киеве?
- Начнем с того, что мы вместе с нашими минскими друзьями (художниками, музыкантами, поэтами, различными социумными изгоями, авангардистами и нонконформистами) в свое время создали творческое объединение «Дети Солнца». Это своеобразная культурологическая игра, некое подобие анархо-синдикализма в искусстве. То есть мы говорим о том, что нами движут достаточно позитивные, гуманистические, миролюбивые идеи в творчестве, но мы не хотим мыслить в рамках бизнес-проектов. То есть нам не интересен маркетинг, нам не интересно объединение по каким-то юридическим и бизнес-шаблонам. Поэтому мы это называем анархо-синдикат. Нас объединяют какие-то творческие порывы к свободному и независимому самовыражению. Поэтому мы все время пытаемся создать вокруг себя некое игровое, культурное, творческое биополе. Иногда оно требует какого-то названия. «Культпросвет» подошло лучше всего. Кроме того, оно больше всего своей визуальной и идеологической концепцией напоминает концепцию русского футуризма. То есть именно русского: с Давидом Бурлюком, Владимиром Маяковским, Велимиром Хлебниковым. Пафос эпатажа этих поэтов с кастетами в кармане, их революционность, перманентная бунтарская основа в творческом поведении, вообще их взгляд на жизнь как некий творческий перформанс, мы использовали в своих задумках и в выражении своих идей.
- И что же вы в итоге выразили? Что представляет из себя эта работа?
- То, что мы сейчас делаем, называется неофутуризм. Нас интересует искусство устремленных в будущее, нас интересует возвращение полезного в сферу развлекательного, нас интересует лозунговость, плакатность в некоторых наших образах, но нас интересует также и откровенное хулиганство, и пафос эпатажа. Да, мы бравируем, даже иногда на грани вульгарности, психологического транса. Вот так мы вместе со своими друзьями видим образ современного независимого искусства. «Культпросвет» - это третий альбом у новой группы «Ляпис Трубецкой». То есть у нашей эпохи Возрождения, потому что все, что было до этого, мы публично отвергаем, и не раз говорили о том, что мы считаем прошлое шлаком и фейком.
- Но ведь это ваше прошлое! И ваше настоящее обязано прошлому…
- Не важно. Все, что попало в современный поп-культурный иконостас, все, что дышит прошлым хаосом 1990-х, для нас является фейком и трешем. И мы считаем, что мы должны это уничтожать. Мы не очень понимаем эти дискотеки 1990-х, дискотеки 1980-х, когда из анналов истории достают скелеты модных некогда, но спившихся артистов, пытаются с помощью косметологов и наркологов привести их в себя, сделать им какие-то прививки современности и вытащить на сцену. Мне кажется, что это какое-то достаточно серьезное сексуально-психологическое отклонение и со стороны артистов, и со стороны тех, кто на это смотрит. Поэтому мы готовы исполнять свои старые песни только в рамках предлагаемых обстоятельств на каких-то закрытых вечеринках. Мы не будем лицемерить - сейчас трудное время, и чтобы быть независимым, нужен какой-то достаточно стабильный источник дохода. А во всем, что касается нашей публичной деятельности, мы демонстрируем только наше нынешнее лицо или, как говорят многие, имидж.
- Откуда такая подача нового альбома в стиле советских агитплакатов? Это стеб, ностальгия или что-то другое?
- Я примерил образ Маяковского, который был растиражирован в постсоветское время. Человек это был достаточно неординарный. Мне нравится, что несмотря на свои человеческие слабости и излишний романтизм, несмотря на свою влюбчивость и бешеную привязанность к романтическим составляющим революционной эпохи, он смог с помощью литературы и своего творческого дара оставить после себя именно такой образ - очень мощного поэта-хулигана, человека, который своим собственным жизненным опытом достигает нравственного и физического совершенства и равновесия. В этом он похож на древних греков. Он вернул людям веру в то, что личностный творческий литературный опыт может из человека со слабостями создать образ современного человека-героя. Вообще мне кажется, что Маяковский возвращает понятие «масскульт», возвращает культурную основу этому понятию. В наше время «масскульт» ассоциируется с вульгарностью и пошлостью. Но есть же еще и Питер Гэбриэл, и Дэвид Боуи - это тоже масскульт, но это не пошло и не вульгарно. Я считаю, что можно мыслить масштабно и при этом не стать телевизионным надувным безмозглым пупсиком. Поэтому мы сделали такой визуальный образ.
- Что вас связывает с Украиной помимо того, что вы пишете здесь альбомы?
- Друзья, люди, общение с которыми доставляет удовольствие. Мы не просто пишем в Киеве альбомы. Мы творим, а для этого нужна особая атмосфера и понимание со стороны тех, кто нас окружает. Мы говорим с Виталиком Телезиным и с нашими звукоинженерами на студии «211» на одном музыкальном языке. Они знают, о каком саунде идет речь и как его добиться. Поэтому нам здесь всегда комфортно. В Киеве нам всегда рады, а мы рады тем, кто рад нам!
Елена Полякова для @music: http://music.com.ua/interviews/2009/12/21/30369.html
Мое интервью с Сергеем Михалком для журнала XXL - ЧИТАТЬ.