"Дэниел Мартин" Фаулза
Ночью дочитала 2-томный труд господина Фаулза. Читала его примерно полгода, при чем первую треть с большими перерывами. Тысяча с лишним страниц сплошного занудства, философии и любви. Главный герой (вроде роман наполовину автобиографичен), сценарист средних лет, англичанин давно живущий в Америке, а в Англии бывающий только наездами, размышляет о своей жизни, о своем поколении (на дворе 70-е прошлого века), о творчестве, о киноиндустрии, о женщинах, которых у него было немало. Воспоминания перемежаются событиями настоящего. Он возвращается в Англию и встречается с бывшей женой и ее с родственниками, отношения с которыми много лет назад были испорчены. А потом отправляется в путешествие по Нилу с сестрой жены Джейн, которую любил давным-давно.
Впрочем, мне, конечно же, не хватает слов даже для описания сюжета. Читая, я часто думала, что мне никогда не написать такого. Если при чтании "Волхва" мне хотя бы хватало знаний, чтобы понять о чем или о ком идет речь (там много об изобразительном искусстве), то здесь часто я совершенно не знала упоминаемые персоналии или знала только их имена. Да и текст: часто я перечитывала фразу дважды, а так и не могла понять, что же он имеет в виду.
Его блестящие, точеные диалоги! Потом герой пересказывал содержание диалога третьему лицу, и я недоумевала: да? разве они говорили об этом?
И все-таки, конечно, "Дэниел Мартин" - это блеск. Чего стоят только сравнения киноязыка и языка романа. Об англичанах я тоже узнала порядочно. Об их загадочности, о том, что они так строго придерживаются правил приличия и еще каких-то правил в общении, что постоянно играют какие-то роли. Поэтому нет хороших фильмов об англичанах, но есть хорошие романы. Чтобы передать суть, нужен внутренний монолог, а средств киноизобразительности для него не хватает. Поэтому если роман об англичанах легко поддается экранизации, это плохой роман (это все Фаулз, разумеется). Чтобы определить анлгличанство, он сначала сталкивает английское с американским. И здесь много об открытости, обнаженности американцев в общении и в сексе, за которой не скрывается ничего, которая обедняет их. Затем Англия как бы противопоставляется Востоку, и, по-моему, с Египтом у нее оказывается гораздо больше общего, чем с Европой.
Женщины. И любовь. Таких тонких оттенков чувств и нюансов я, наверное, в литературе и не встречала раньше. Слово "любовь" используется совсем не часто, потому что оно слишком обобщает и тоже обедняет. Потому что речь о душе, а в ней твоится столько разного. В душе Дэна. В душе Джейн, которую он исследует и которую так до конца и не может понять. В душе Дженни, от лица которой ведется несколько повествований. В душе Кэролайн, дочери Дэна, тоже как он сам ее понимает. Где-то я прочитала, что все эти женщины для Фаулза - еще одна грань его "я". Не знаю, применяют ли филологи термин "полифонический роман" к творчеству Фаулза, но, насколько я могу судить, это именно он и есть. Многоголосица, из которой складывается единая картина. Хор. И то, как он сталкивает суждения, чувства, ощущения Дженни (или Джейн, но это немного под другим углом, потому что голоса Джейн, ее собственного рассказа от первого лица, мы так и не слышим) и свои собственные - это чудесно. Одни и те же события с точки зрения мужчины и женщины. Как по-разному, как правдиво. Все-таки мужчина-писатель может передать то, что чувствует женщина. Может ли писательница-женщина попасть в голову мужчины - для меня большой вопрос.
И еще. В начале второго тома есть чудесная глава "Филлида" - воспоминание Дэна о первой любви. Ее вполне можно читать как отдельную повесть. Такого проникновения в сокровенные переживания мальчика-подростка я тоже до сих пор не знала. В чем-то, конечно, перекливается с "Над пропастью во ржи", но уводит в одну, конкретную область. Пробуждающаяся, зрееющая чувственность, первое влечение, и весь ворох смятений, ревности, физиологии, который оно приносит. "... теперь он знал, что девчонки вовсе не "подстилки", обладающие выпуклостями и вогнутостями, не средство будоражить кровь и исторгать семя на землю, не фетиш и не воплощение всяческих табу; просто девчонки - это совсем другое, чем ты, гораздо милее, мягче, загадочнее".
Впрочем, мне, конечно же, не хватает слов даже для описания сюжета. Читая, я часто думала, что мне никогда не написать такого. Если при чтании "Волхва" мне хотя бы хватало знаний, чтобы понять о чем или о ком идет речь (там много об изобразительном искусстве), то здесь часто я совершенно не знала упоминаемые персоналии или знала только их имена. Да и текст: часто я перечитывала фразу дважды, а так и не могла понять, что же он имеет в виду.
Его блестящие, точеные диалоги! Потом герой пересказывал содержание диалога третьему лицу, и я недоумевала: да? разве они говорили об этом?
И все-таки, конечно, "Дэниел Мартин" - это блеск. Чего стоят только сравнения киноязыка и языка романа. Об англичанах я тоже узнала порядочно. Об их загадочности, о том, что они так строго придерживаются правил приличия и еще каких-то правил в общении, что постоянно играют какие-то роли. Поэтому нет хороших фильмов об англичанах, но есть хорошие романы. Чтобы передать суть, нужен внутренний монолог, а средств киноизобразительности для него не хватает. Поэтому если роман об англичанах легко поддается экранизации, это плохой роман (это все Фаулз, разумеется). Чтобы определить анлгличанство, он сначала сталкивает английское с американским. И здесь много об открытости, обнаженности американцев в общении и в сексе, за которой не скрывается ничего, которая обедняет их. Затем Англия как бы противопоставляется Востоку, и, по-моему, с Египтом у нее оказывается гораздо больше общего, чем с Европой.
Женщины. И любовь. Таких тонких оттенков чувств и нюансов я, наверное, в литературе и не встречала раньше. Слово "любовь" используется совсем не часто, потому что оно слишком обобщает и тоже обедняет. Потому что речь о душе, а в ней твоится столько разного. В душе Дэна. В душе Джейн, которую он исследует и которую так до конца и не может понять. В душе Дженни, от лица которой ведется несколько повествований. В душе Кэролайн, дочери Дэна, тоже как он сам ее понимает. Где-то я прочитала, что все эти женщины для Фаулза - еще одна грань его "я". Не знаю, применяют ли филологи термин "полифонический роман" к творчеству Фаулза, но, насколько я могу судить, это именно он и есть. Многоголосица, из которой складывается единая картина. Хор. И то, как он сталкивает суждения, чувства, ощущения Дженни (или Джейн, но это немного под другим углом, потому что голоса Джейн, ее собственного рассказа от первого лица, мы так и не слышим) и свои собственные - это чудесно. Одни и те же события с точки зрения мужчины и женщины. Как по-разному, как правдиво. Все-таки мужчина-писатель может передать то, что чувствует женщина. Может ли писательница-женщина попасть в голову мужчины - для меня большой вопрос.
И еще. В начале второго тома есть чудесная глава "Филлида" - воспоминание Дэна о первой любви. Ее вполне можно читать как отдельную повесть. Такого проникновения в сокровенные переживания мальчика-подростка я тоже до сих пор не знала. В чем-то, конечно, перекливается с "Над пропастью во ржи", но уводит в одну, конкретную область. Пробуждающаяся, зрееющая чувственность, первое влечение, и весь ворох смятений, ревности, физиологии, который оно приносит. "... теперь он знал, что девчонки вовсе не "подстилки", обладающие выпуклостями и вогнутостями, не средство будоражить кровь и исторгать семя на землю, не фетиш и не воплощение всяческих табу; просто девчонки - это совсем другое, чем ты, гораздо милее, мягче, загадочнее".