Нил Гейман, The Graveyard book.
Мир без границ
Темной-претемной ночью в темно-претемном доме черный-пречерный человек выходит, как месяц из тумана, вынимает, натурально, ножик из кармана, вырезает мирно спящее семейство, а затем, подобно всем остальным Иродам мировой мифологии, ищет невинного младенца с целью физического изничтожения последнего.
Младенец же, не будь дурак, успевает совершить побег в неизвестном злоумышленнику направлении (вызвав у читателя бодрый ассоциативный ряд со сценой спасения малышом семейства Аддамс) и оказывается на самой нейтральной из возможных территорий, куда остальным пока лучше не торопится - все равно все там будем.
Местный люд берет мальца под покровительство, и мальчик растет себе, как любой другой небольшой человечек, разве что приемные родители у него привидения, учится он не математике и химии, а науке Исчезания и Наведения ужаса, а в опекунах числится некто и вовсе неизъяснимого роду-племени.
И, конечно же, там, за родной кладбищенской оградой по-прежнему бродят извечные люди в черном, с которыми, как это всем нам ясно с первой главы, ещё предстоит последний и решительный бой.
После феноменального успеха “Гарри Поттера” любому писателю стало очень трудно написать произведение о мальчике, который не только выжил, но и всем показал, и не быть при этом обвиненным в плагиате или, на худой конец, заимствовании.
Но англичанин Нил Гейман слишком давно числится звездой мировой фэнтези, чтобы ему так легко можно было предъявлять подобные претензии.
Тем не менее “Кладбищенскую книгу” практически невозможно не сравнить с историй юного волшебника со шрамом. Избегнувший гибели младенец, допустим, сам по себе не является собственностью Дж.К. Ролинг, бывали такие младенцы и поизвестнее Гарри Поттера. Но вот история с пророчеством - это уже слишком для простого совпадения. Прибавьте к этому ходячий архетип мудрого наставника-защитника и учительницы с не менее говорящей фамилией, чем у профессора Люпина, и Ролинг поневоле начнет задаваться. В том числе начнет задаваться вопросом - зачем же так все прозрачно?
Впрочем, претензии с пророчеством с тем же успехом можно предъявлять и самой Ролинг. В конце концов, в истории самого известного Младенца все началось с того же самого.
В свете избиения младенцев и пророчеств можно, конечно, надуться, сделать интеллектуально лицо и книгу не читать.
Но все дело в том, что Нил Гейман может писать очень мрачно, может обманчиво просто, может крайне неприятно и может даже тащить, как сорока, все блестящие побрякушки чужого воображения, но чего Нил Гейман не может совершенно - так это писать скучно.
Несмотря на то, что “Кладбищенская книга” периодически довольно неаккуратно распадается на отдельные главы и истории (одну из которых даже вытащили в недавний сборник рассказов “Хрупкие вещи”), чтение захватывает и тащит читателя в один из тех странных, причудливых, реально-нереальных миров, которые так любит и умеет творить Гейман.
Ведьмы, призраки, гули, мировой заговор - большинство авторов сварили бы из всех этих до боли знакомых ингредиентов неудобоваримый компот. Автор одного из лучших фэнтези-романов “Американские боги” варит очередную порцию колдовского зелья.
Помимо наслаждения самими довольно жутковатыми приключениями юного героя, ценители получают удовольствие и от языка, его каллиграфически совершенной, доведенной почти до абсолюта простоты, мало-помалу ставшей отличительной чертой писателя.
“Кладбищенская книга” это, если угодно, идеальный комикс, с них когда-то начинал Гейман. Разница лишь в том, что картинки рисует наше сознание, помноженное на наше же бессознательное с его неутомимой жаждой узнать и разведать, что же именно происходит за оградой, очерчивающей пространство внешнего и внутреннего мира.
Подобно “Гарри Поттеру” новая книга Геймана, безусловно, представляет собой роман воспитания. Герой взрослеет и меняется, беззащитный младенец в конечном итоге сам встает на защиту тех, кто когда-то помогал ему.
И, разумеется, выигрывает свою битву.
Это не удивительно, не странно и, конечно же, не ново.
Ироды всегда напарываются на свои ножички.
А дети всегда взрослеют и покидают тот мир, границы которого ставили для них взрослые.
“Кладбищенская книга” именно об этом и, если вы будете ждать иного, то разочаруетесь в романе.
Но, прежде чем герой выйдет в тот мир, который мы видим каждый день, он проведет нас по тропинкам своего.
А в мирах Геймана границ - не существует.
Темной-претемной ночью в темно-претемном доме черный-пречерный человек выходит, как месяц из тумана, вынимает, натурально, ножик из кармана, вырезает мирно спящее семейство, а затем, подобно всем остальным Иродам мировой мифологии, ищет невинного младенца с целью физического изничтожения последнего.
Младенец же, не будь дурак, успевает совершить побег в неизвестном злоумышленнику направлении (вызвав у читателя бодрый ассоциативный ряд со сценой спасения малышом семейства Аддамс) и оказывается на самой нейтральной из возможных территорий, куда остальным пока лучше не торопится - все равно все там будем.
Местный люд берет мальца под покровительство, и мальчик растет себе, как любой другой небольшой человечек, разве что приемные родители у него привидения, учится он не математике и химии, а науке Исчезания и Наведения ужаса, а в опекунах числится некто и вовсе неизъяснимого роду-племени.
И, конечно же, там, за родной кладбищенской оградой по-прежнему бродят извечные люди в черном, с которыми, как это всем нам ясно с первой главы, ещё предстоит последний и решительный бой.
После феноменального успеха “Гарри Поттера” любому писателю стало очень трудно написать произведение о мальчике, который не только выжил, но и всем показал, и не быть при этом обвиненным в плагиате или, на худой конец, заимствовании.
Но англичанин Нил Гейман слишком давно числится звездой мировой фэнтези, чтобы ему так легко можно было предъявлять подобные претензии.
Тем не менее “Кладбищенскую книгу” практически невозможно не сравнить с историй юного волшебника со шрамом. Избегнувший гибели младенец, допустим, сам по себе не является собственностью Дж.К. Ролинг, бывали такие младенцы и поизвестнее Гарри Поттера. Но вот история с пророчеством - это уже слишком для простого совпадения. Прибавьте к этому ходячий архетип мудрого наставника-защитника и учительницы с не менее говорящей фамилией, чем у профессора Люпина, и Ролинг поневоле начнет задаваться. В том числе начнет задаваться вопросом - зачем же так все прозрачно?
Впрочем, претензии с пророчеством с тем же успехом можно предъявлять и самой Ролинг. В конце концов, в истории самого известного Младенца все началось с того же самого.
В свете избиения младенцев и пророчеств можно, конечно, надуться, сделать интеллектуально лицо и книгу не читать.
Но все дело в том, что Нил Гейман может писать очень мрачно, может обманчиво просто, может крайне неприятно и может даже тащить, как сорока, все блестящие побрякушки чужого воображения, но чего Нил Гейман не может совершенно - так это писать скучно.
Несмотря на то, что “Кладбищенская книга” периодически довольно неаккуратно распадается на отдельные главы и истории (одну из которых даже вытащили в недавний сборник рассказов “Хрупкие вещи”), чтение захватывает и тащит читателя в один из тех странных, причудливых, реально-нереальных миров, которые так любит и умеет творить Гейман.
Ведьмы, призраки, гули, мировой заговор - большинство авторов сварили бы из всех этих до боли знакомых ингредиентов неудобоваримый компот. Автор одного из лучших фэнтези-романов “Американские боги” варит очередную порцию колдовского зелья.
Помимо наслаждения самими довольно жутковатыми приключениями юного героя, ценители получают удовольствие и от языка, его каллиграфически совершенной, доведенной почти до абсолюта простоты, мало-помалу ставшей отличительной чертой писателя.
“Кладбищенская книга” это, если угодно, идеальный комикс, с них когда-то начинал Гейман. Разница лишь в том, что картинки рисует наше сознание, помноженное на наше же бессознательное с его неутомимой жаждой узнать и разведать, что же именно происходит за оградой, очерчивающей пространство внешнего и внутреннего мира.
Подобно “Гарри Поттеру” новая книга Геймана, безусловно, представляет собой роман воспитания. Герой взрослеет и меняется, беззащитный младенец в конечном итоге сам встает на защиту тех, кто когда-то помогал ему.
И, разумеется, выигрывает свою битву.
Это не удивительно, не странно и, конечно же, не ново.
Ироды всегда напарываются на свои ножички.
А дети всегда взрослеют и покидают тот мир, границы которого ставили для них взрослые.
“Кладбищенская книга” именно об этом и, если вы будете ждать иного, то разочаруетесь в романе.
Но, прежде чем герой выйдет в тот мир, который мы видим каждый день, он проведет нас по тропинкам своего.
А в мирах Геймана границ - не существует.