Хочется сказать...
Уже несколько недель думаю одну мысль.
Многие верующие сейчас, в это сложное время, решили оставаться нейтральными, не придерживаться ни чьей позиции, не собротивляться, а молиться о "врагах", неважно, мнимых ли, настоящих ли. Для них вся ситуация всего лишь абстракция, которая проявляет только их духовную суть - выстоят ли они в вере. Не разгневаются ли. Не потеряют ли свой святой христианский облик в глазах мира. Ненасилие, не противление злу, подставляние другой щеки... Очень много можно сейчас прочесть об этом.
Хочу для ясности просветить вас особенно, дорогие братья и сестры во Христе о моей позиции. Простите, но за неимением физического времени воспользуюсь одной цитатой,которая достаточно точно выражает то, что я чувствую и каких взглядов придерживаюсь. И еще, раз. Да, я незлой человек. Многие говорят, что добрый. Но во мне сильно развито чувство справедливости. НЕсправедливость я ощущаю еще в зародыше. И очень сопротивляюсь ей.
Итак - цитата.
"Существует ли критерий, в данном случае - христианский критерий, по которому можно было бы судить, когда война является справедливой, а когда - нет? И может ли вообще война быть справедливой? Чтобы ответить на этот вопрос, сначала необходимо выяснить, что делает убийство злом? Очевидно, что не сама по себе смерть. Убийство становится злом лишь тогда, когда оно совершается по ненависти к человеку. Владимир Соловьев хорошо сказал об этом: "При убийстве зло состоит не в физическом факте лишения жизни, а в нравственной причине этого факта - в злой воле убивающего". Поэтому быть убитым, как и умереть от холеры, не есть зло, ибо здесь нет нравственно злого акта воли. Но при этом злобу нельзя смешивать с гневом, ибо бывает и праведный гнев. Вспомним хотя бы, как Сам Христос, войдя в храм и увидев там торговлю, сделал кнут и начал им выгонять торговавших. И это не какой-то исключительный факт в земной жизни Господа. Евангелисты пишут о Христе: "И с гневом посмотрел на них..." Он Сам говорит иудеям гневные слова: "Змеи, порождения ехиднины, гробы окрашенные, снаружи кажущиеся святыми, а внутри исполненные всякой мерзости..."...
...по какому критерию можем мы оценивать ту или другую войну?
Сначала приведем интересный рассказ из "Трех разговоров" В. С. Соловьева. В первом разговоре ведется беседа, в которой генерал рассказывает такой случай: "Во время Кавказской кампании, когда шла война с турками в связи с Арменией, мы медленно продвигались за противником, и однажды перед нами открылось огромное армянское село. Мы увидели там жуткую вещь: не только совершенно спаленную деревню, но телеги, к которым были привязаны армяне, не успевшие убежать, а под телегами разведенные костры - их садистки убивали. Но одна картина поразила всех до глубины души. К оси телеги навзничь на земле была привязана женщина так, чтобы не могла головы повернуть. Она была мертва, у нее никаких ран, лишь лицо было искажено Что же случилось? Буквально перед ней был вбит шест, на котором привязан голый младенец, видимо, ее сын, весь почерневший и с выкатившимися глазками, а рядом валяется решетка с потухшими углями. Ясно, что сделали изверги.
Вдруг из какого-то сухого колодца к нам выбрался армянин. Кричит, что турки пошли в рядом находящееся село. - Сколько их? - спрашиваю. - Сорок тысяч. А у нас было порядка пятисот человек и шесть пушек.
Тем не менее мы спросили короткий путь, - продолжал генерал,- и по этому пути, не рассуждая, двинулись. Получилось так, что наш отряд вышел как раз в то время, когда турки (их оказалось около четырех тысяч) входили в другое армянское селение. Тогда небольшой отряд казаков поскакал к ним, а основная наша часть осталась в засаде с замаскированными пушками. Турки, заметив казаков, не раздумывая, погнались за ними. Мы же, подпустив их, открыли по басурманам огонь картечью буквально в упор, так что успели сделать всего два залпа. Если бы турки оказались посмелее и продолжали наступление, то нам бы всем несдобровать. Но они испугались и стали отступать. Тут мы еще произвели залп картечью и потом все ринулись на них. Турки бросали оружие, просили пощады, но мы изрубили их всех, никого не оставили. И вот теперь, господа, говорю вам: у м”ня нет никаких добрых дел, но до сих пор, когда я вспоминаю этот случай, у меня на душе светлое Христово Воскресение. Я считаю единственным в своей жизни святым, истинно добрым делом то, которое тогда совершил!"
Совершенно очевидно, что это был настоящий подвиг, так как русские шли на явную смерть. Ведь они думали, что турок там сорок тысяч, а их самих было всего около пятисот человек. Но, с другой стороны, русские перебили всех турок, никого не пощадили. Зло совершили? Нет! Не из желания зла они действовали, но из глубокого чувства праведного гнева, которое есть одно из существенных характеристик истинной любви. Христианская оценка войны и здесь остается той же: убийство является преступлением, когда оно совершается по злобе, зависти, корыстности. Русские же, в данном случае, убивали, борясь и жертвуя своей жизнью за ту правду, за ту истину, которую видели, которую чувствовали в своей душе, и которую чувствует и понимает каждый человек.
Таким образом, оказывается, что, с христианской точки зрения, война может быть делом священным и военная служба делом святым, когда она карает злодеев и насильников...
...Но, вот, подали записку с вопросом: "Как можно говорить, что главным принципом справедливой, даже священной войны является любовь, если в Библии мы находим повеление Бога евреям после их сорокалетнего странствия по Аравийской пустыне идти и уничтожать исконные народы Палестины? Причем уничтожать полностью даже стариков, женщин и детей, не оставляя никого и ничего живого?" Это непростой вопрос. Но, думаю, ответ на него таков. Если бесспорно, что Бог мог бы найти и другие средства уничтожить эти народы за их беззакония, например, болезни, междоусобицы, землетрясения и т.д., а здесь для этой цели посылается именно еврейский народ, то причина, по-видимому, следующая. Бесспорно, что далеко не каждый гражданин способен приводить в исполнение законный смертный приговор преступнику. Для этого избираются люди с соответствующими душевными свойствами. Так и здесь, Бог не ангелом, не мором, не чумой, а руками евреев уничтожает народы с очевидной целью, чтобы показать им печальную реальность их духовного состояния, в котором они находились несмотря на все чудеса во время сорокалетнего странствия по пустыне. Бог этим как бы говорил Израилю: "Неужели не понимаешь, почему именно ты был избран совершить это страшное дело? Задумайся и покайся". Подобное обращение Бога к евреям проходит через весь Ветхий Завет, а затем и Новый, где содержатся самые резкие обличения их жестоковыйности. неверности, и т.д. Но такое же обращение Бога имеет место и ко всем другим народам мира, когда они оказываются в том же положении и состоянии."
Полностью статью можно прочитать здесь - http://www.pravbeseda.ru/library/index.php?page=book&id=222
Спасибо за внимание и понимание.
Ушла работу работать.
Многие верующие сейчас, в это сложное время, решили оставаться нейтральными, не придерживаться ни чьей позиции, не собротивляться, а молиться о "врагах", неважно, мнимых ли, настоящих ли. Для них вся ситуация всего лишь абстракция, которая проявляет только их духовную суть - выстоят ли они в вере. Не разгневаются ли. Не потеряют ли свой святой христианский облик в глазах мира. Ненасилие, не противление злу, подставляние другой щеки... Очень много можно сейчас прочесть об этом.
Хочу для ясности просветить вас особенно, дорогие братья и сестры во Христе о моей позиции. Простите, но за неимением физического времени воспользуюсь одной цитатой,которая достаточно точно выражает то, что я чувствую и каких взглядов придерживаюсь. И еще, раз. Да, я незлой человек. Многие говорят, что добрый. Но во мне сильно развито чувство справедливости. НЕсправедливость я ощущаю еще в зародыше. И очень сопротивляюсь ей.
Итак - цитата.
"Существует ли критерий, в данном случае - христианский критерий, по которому можно было бы судить, когда война является справедливой, а когда - нет? И может ли вообще война быть справедливой? Чтобы ответить на этот вопрос, сначала необходимо выяснить, что делает убийство злом? Очевидно, что не сама по себе смерть. Убийство становится злом лишь тогда, когда оно совершается по ненависти к человеку. Владимир Соловьев хорошо сказал об этом: "При убийстве зло состоит не в физическом факте лишения жизни, а в нравственной причине этого факта - в злой воле убивающего". Поэтому быть убитым, как и умереть от холеры, не есть зло, ибо здесь нет нравственно злого акта воли. Но при этом злобу нельзя смешивать с гневом, ибо бывает и праведный гнев. Вспомним хотя бы, как Сам Христос, войдя в храм и увидев там торговлю, сделал кнут и начал им выгонять торговавших. И это не какой-то исключительный факт в земной жизни Господа. Евангелисты пишут о Христе: "И с гневом посмотрел на них..." Он Сам говорит иудеям гневные слова: "Змеи, порождения ехиднины, гробы окрашенные, снаружи кажущиеся святыми, а внутри исполненные всякой мерзости..."...
...по какому критерию можем мы оценивать ту или другую войну?
Сначала приведем интересный рассказ из "Трех разговоров" В. С. Соловьева. В первом разговоре ведется беседа, в которой генерал рассказывает такой случай: "Во время Кавказской кампании, когда шла война с турками в связи с Арменией, мы медленно продвигались за противником, и однажды перед нами открылось огромное армянское село. Мы увидели там жуткую вещь: не только совершенно спаленную деревню, но телеги, к которым были привязаны армяне, не успевшие убежать, а под телегами разведенные костры - их садистки убивали. Но одна картина поразила всех до глубины души. К оси телеги навзничь на земле была привязана женщина так, чтобы не могла головы повернуть. Она была мертва, у нее никаких ран, лишь лицо было искажено Что же случилось? Буквально перед ней был вбит шест, на котором привязан голый младенец, видимо, ее сын, весь почерневший и с выкатившимися глазками, а рядом валяется решетка с потухшими углями. Ясно, что сделали изверги.
Вдруг из какого-то сухого колодца к нам выбрался армянин. Кричит, что турки пошли в рядом находящееся село. - Сколько их? - спрашиваю. - Сорок тысяч. А у нас было порядка пятисот человек и шесть пушек.
Тем не менее мы спросили короткий путь, - продолжал генерал,- и по этому пути, не рассуждая, двинулись. Получилось так, что наш отряд вышел как раз в то время, когда турки (их оказалось около четырех тысяч) входили в другое армянское селение. Тогда небольшой отряд казаков поскакал к ним, а основная наша часть осталась в засаде с замаскированными пушками. Турки, заметив казаков, не раздумывая, погнались за ними. Мы же, подпустив их, открыли по басурманам огонь картечью буквально в упор, так что успели сделать всего два залпа. Если бы турки оказались посмелее и продолжали наступление, то нам бы всем несдобровать. Но они испугались и стали отступать. Тут мы еще произвели залп картечью и потом все ринулись на них. Турки бросали оружие, просили пощады, но мы изрубили их всех, никого не оставили. И вот теперь, господа, говорю вам: у м”ня нет никаких добрых дел, но до сих пор, когда я вспоминаю этот случай, у меня на душе светлое Христово Воскресение. Я считаю единственным в своей жизни святым, истинно добрым делом то, которое тогда совершил!"
Совершенно очевидно, что это был настоящий подвиг, так как русские шли на явную смерть. Ведь они думали, что турок там сорок тысяч, а их самих было всего около пятисот человек. Но, с другой стороны, русские перебили всех турок, никого не пощадили. Зло совершили? Нет! Не из желания зла они действовали, но из глубокого чувства праведного гнева, которое есть одно из существенных характеристик истинной любви. Христианская оценка войны и здесь остается той же: убийство является преступлением, когда оно совершается по злобе, зависти, корыстности. Русские же, в данном случае, убивали, борясь и жертвуя своей жизнью за ту правду, за ту истину, которую видели, которую чувствовали в своей душе, и которую чувствует и понимает каждый человек.
Таким образом, оказывается, что, с христианской точки зрения, война может быть делом священным и военная служба делом святым, когда она карает злодеев и насильников...
...Но, вот, подали записку с вопросом: "Как можно говорить, что главным принципом справедливой, даже священной войны является любовь, если в Библии мы находим повеление Бога евреям после их сорокалетнего странствия по Аравийской пустыне идти и уничтожать исконные народы Палестины? Причем уничтожать полностью даже стариков, женщин и детей, не оставляя никого и ничего живого?" Это непростой вопрос. Но, думаю, ответ на него таков. Если бесспорно, что Бог мог бы найти и другие средства уничтожить эти народы за их беззакония, например, болезни, междоусобицы, землетрясения и т.д., а здесь для этой цели посылается именно еврейский народ, то причина, по-видимому, следующая. Бесспорно, что далеко не каждый гражданин способен приводить в исполнение законный смертный приговор преступнику. Для этого избираются люди с соответствующими душевными свойствами. Так и здесь, Бог не ангелом, не мором, не чумой, а руками евреев уничтожает народы с очевидной целью, чтобы показать им печальную реальность их духовного состояния, в котором они находились несмотря на все чудеса во время сорокалетнего странствия по пустыне. Бог этим как бы говорил Израилю: "Неужели не понимаешь, почему именно ты был избран совершить это страшное дело? Задумайся и покайся". Подобное обращение Бога к евреям проходит через весь Ветхий Завет, а затем и Новый, где содержатся самые резкие обличения их жестоковыйности. неверности, и т.д. Но такое же обращение Бога имеет место и ко всем другим народам мира, когда они оказываются в том же положении и состоянии."
Полностью статью можно прочитать здесь - http://www.pravbeseda.ru/library/index.php?page=book&id=222
Спасибо за внимание и понимание.
Ушла работу работать.