Oh, I've read Dostoevsky
Просмотр "Преступления и наказания" обернулся в итоге перечитыванием особо ярких моментов самого романа. На экране пауза, а в руке мрачноватая темно-серая книга с пожелтевшими листами и жесткой черной надписью.
Хорошая у ВВС экранизация, и Джон Симм - вполне себе Раскольников. Но это был не Достоевский. Не тот роман, который у меня остался в памяти. Хотя с другой стороны, это и не роман. Это все-таки кино. Вместить всю драму Раскольникова с каждым натянутым сухожилием, бьющимся нервом, каждой соленой каплей пота и слез пускай даже и в три часа - сложно. Вот поэтому и получилось: вроде история развертывается так же, а все равно чувствуются пробелы. По большей части не хватает внутренних монологов. Да и вообще монологов. Я помнила всю историю отца Сони, рассказанную как будто из последних сил. И историю Свидригайлова под аккомпанемент хмельных струн. И долгие беседы. Но здесь время ограничено. Ничего этого нет. Да, в кино достаточно показать один кадр, чтобы экранизировать пару абзацей описаний. Но в кино, к сожалению, нет автора. Его умения рассказать историю.
У меня в голове всегда был другой Раскольников. Болезненно-аристократичный, страшно запутавшийся. Может сказывается возраст, в котором я в первый раз прочитала роман. Джон Симм периодически попадал в этот образ. Крупные планы, глубокие темные глаза. Он очень хорош в отчаянии и раскаянии. И очень трогателен, когда просит молиться о себе маленькую девочку.
Но Соня... Эхх, Соня. Вот здесь не попали. И я так люблю момент в конце книги, когда Раскольников падает на колени перед этой невероятной девушкой, вдруг осознав всё. Почувствовав всё. Искупляющий. Здесь не так.
И еще здесь слишком яркий Петербург. Здесь мрачные грязно-серые комнаты, удушающий переулки, но все равно ясное питеркое небо. Есть в этом что-то от надежды, но хотелось бы меньше солнца. Этому роману пошла бы черно-белая экранизация.
Интересный ход выбрал режисер: сами герои говорят на английском, но всё, что происходит вокруг - на русском. Уличные песни, отпевание священника, вскрики толпы, надписи на документах и зданиях. Интересный ход, но немного выбивает из колеи, когда сам говоришь на русском.
