dear diary,
Бульвар под окнами за считанные дни взорвался яркими зелеными брызгами. По утрам и по вечерам он расцветает разномастными пятнами - собачники выводят на прогулку своих питомцев. Бессобачная я тихо и угрюмо завидую...
*
В художке мне наконец вернули все мои наброски, количеством около ста штук. Перебираю и раздумываю - что бы с ними сделать...к примеру, можно рисовать на обратной стороне бумаги или придавить кипой листов закручивающиеся пленки...
За время своего худо-бедномолчания я успела перейти к акварели(вернее, к гризайли), робко потоптаться по натюрмортам и отдельным яблокам-грушам, и вновь вернуться к карандашу. Рисую рубленые фрукты и кувшины и чувствую себя тупиковой ветвью. Показывать ничего не хочется.
*
После Поэтроники мы оба зазнались и рьяно корчим из себя поэтов. Паузы почаще, интонации поярче, все слова ударные - и вот любой разговор превращается во вполне себе современное стихотворение.
А если серьезно - лишний раз убедилась, что так писать я не смогу. Не умею, не получается. Какой-то особый для этого талант нужен; мой, куценький и старенький, не подходит...
*
Гроздь гелиевых шаров продержалась рекордное время - больше двух недель, и только на днях шарики начали вянуть и хиреть. Вчера они окончательно ослабли и весь день носились по комнате в бешеном танце, гонимые сперва вентилятором, а затем двумя не в меру любопытными кошами. Надо будет почаще покупать себе такие шаровые букеты - с ними как-то веселее.
*
Май месяц предстоит суетной и хлопотный. Я, как водится, заранее нервничаю и суечусь. Лелею робкую надежду на то, что когда придет время настоящих хлопот, у меня не останется сил - буду наблюдать за проходящей суетой спокойная и умиротворенная...
*
В художке мне наконец вернули все мои наброски, количеством около ста штук. Перебираю и раздумываю - что бы с ними сделать...к примеру, можно рисовать на обратной стороне бумаги или придавить кипой листов закручивающиеся пленки...
За время своего худо-бедномолчания я успела перейти к акварели(вернее, к гризайли), робко потоптаться по натюрмортам и отдельным яблокам-грушам, и вновь вернуться к карандашу. Рисую рубленые фрукты и кувшины и чувствую себя тупиковой ветвью. Показывать ничего не хочется.
*
После Поэтроники мы оба зазнались и рьяно корчим из себя поэтов. Паузы почаще, интонации поярче, все слова ударные - и вот любой разговор превращается во вполне себе современное стихотворение.
А если серьезно - лишний раз убедилась, что так писать я не смогу. Не умею, не получается. Какой-то особый для этого талант нужен; мой, куценький и старенький, не подходит...
*
Гроздь гелиевых шаров продержалась рекордное время - больше двух недель, и только на днях шарики начали вянуть и хиреть. Вчера они окончательно ослабли и весь день носились по комнате в бешеном танце, гонимые сперва вентилятором, а затем двумя не в меру любопытными кошами. Надо будет почаще покупать себе такие шаровые букеты - с ними как-то веселее.
*
Май месяц предстоит суетной и хлопотный. Я, как водится, заранее нервничаю и суечусь. Лелею робкую надежду на то, что когда придет время настоящих хлопот, у меня не останется сил - буду наблюдать за проходящей суетой спокойная и умиротворенная...