старые письма
В приступе сильнейшей ностальгии перечитываю старые электронные письма, давностью трех, четырех и пяти лет. От друзей, инет-знакомцев, поклонников... Странное чувство, которму никак не найти определения, будоражит меня в эти минуты. Держу в руках прошлое, что выскользнет через мгновение, прошлое, к которому нет возврата, и именно поэтому - неважно, счастливое ли, грустное - оно неизменно хорошее. Воспоминания - это такая сладкая печаль...
Вчера у меня случился прорыв сознания, и я вдруг понял, что
если бы Купчино называлось
не Купчино а Капуччино, то все в этом районе было бы совсем
иначе. Над ним круглый
год светило бы солнце, а небо было бы ярко голубого цвета.
Где-нибудь неподалеку от
твоего общежития плескалось бы Адриатическое Море, и
ласковый теплый ветер играл бы
кудрями шастающих по узким кривым улочкам смуглых
черноглазых красоток. В воздухе
носился бы запах оливкового масла и звуки мандалины.
Повсюду, между домами,
а как же без этого, было бы развешано белье, и толстые тетки
шумно перекрикивались бы,
ругаясь друг на друга из противоположных окон. И каждый,
буквально каждый в этом районе знал бы, что в доме
на берегу (доме, покрытом белой с
грязными разводами, которым
перевалило уже за две сотни лет, известью) живет
невероятной красоты рыжеволосая
девушка, с истинно аристократическими манерами, та, которая
ложится спать в четыре часа
ночи и встает после полудня, которая предпочитает лилии
розам и общество птиц обществу
людей :) Под ее окнами безнадежно влюбленные пели бы
серенады, но она слышала бы совсем
другую музыку, ей присылали бы восторженные письма, но она
читала бы совсем другие
письмена...
©
2002
Вчера у меня случился прорыв сознания, и я вдруг понял, что
если бы Купчино называлось
не Купчино а Капуччино, то все в этом районе было бы совсем
иначе. Над ним круглый
год светило бы солнце, а небо было бы ярко голубого цвета.
Где-нибудь неподалеку от
твоего общежития плескалось бы Адриатическое Море, и
ласковый теплый ветер играл бы
кудрями шастающих по узким кривым улочкам смуглых
черноглазых красоток. В воздухе
носился бы запах оливкового масла и звуки мандалины.
Повсюду, между домами,
а как же без этого, было бы развешано белье, и толстые тетки
шумно перекрикивались бы,
ругаясь друг на друга из противоположных окон. И каждый,
буквально каждый в этом районе знал бы, что в доме
на берегу (доме, покрытом белой с
грязными разводами, которым
перевалило уже за две сотни лет, известью) живет
невероятной красоты рыжеволосая
девушка, с истинно аристократическими манерами, та, которая
ложится спать в четыре часа
ночи и встает после полудня, которая предпочитает лилии
розам и общество птиц обществу
людей :) Под ее окнами безнадежно влюбленные пели бы
серенады, но она слышала бы совсем
другую музыку, ей присылали бы восторженные письма, но она
читала бы совсем другие
письмена...
©
2002