Байка о любви
Бармен, надев максимально доброжелательное выражение лица, взбивал коктейль, украдкой разглядывая странного клиента. Тот был однорук и горбат, лицо же его выдавало личность незаурядную и даже заношенная рубашка грубой вязки не делала его похожим на копающегося в заплёваной урне бродягу.
-Проблемы? - бармен пододвинул клиенту заказ. - Ваш коктейль, сэр.
-У меня нет проблем, которых нельзя было бы решить за деньги, - равнодушно ответил горбун.
-Дождь какой зарядил, - бармен моментально увел разговор в сторону, - та самая погода, в которую если и умереть придется, то не обидно будет.
-Зато куча проблем, которые ни за какие деньги не решить, - неожиданно продолжил горбун.
-С женщинами? - понятливо кивнул бармен.
-С женщиной.
-Не любит?
-Любит. Даже слишком, - горбун задумчиво вертел стакан в ухоженных пальцах.
-Ревнует, - бармен с трудом оторвал взгляд от драгоценного перстня, украшавшего мизинец клиента.
-Да нет же! - горбун досадливо поморщился. - Я о сестре своей единственной, об Эльзе. Это она сделала меня инвалидом, - он ссутулился над своим коктейлем, из под рубашки выпало белое перо.
-Ну, не успела ты доплести рубашку, - забормотал он, - так зачем же напяливать на брата недоделанную вещь? Доплела бы потом, а я бы уж сам решил, оно мне надо? А так ни человек, ни лебедь, ни к чему не не приспособлен - с одной-то рукой, крыло под одеждой горбом выпирает. И я, - сделав длинный глоток, горбун как-то странно закашлялся, - я до сих пор тоскую по небу.
-Проблемы? - бармен пододвинул клиенту заказ. - Ваш коктейль, сэр.
-У меня нет проблем, которых нельзя было бы решить за деньги, - равнодушно ответил горбун.
-Дождь какой зарядил, - бармен моментально увел разговор в сторону, - та самая погода, в которую если и умереть придется, то не обидно будет.
-Зато куча проблем, которые ни за какие деньги не решить, - неожиданно продолжил горбун.
-С женщинами? - понятливо кивнул бармен.
-С женщиной.
-Не любит?
-Любит. Даже слишком, - горбун задумчиво вертел стакан в ухоженных пальцах.
-Ревнует, - бармен с трудом оторвал взгляд от драгоценного перстня, украшавшего мизинец клиента.
-Да нет же! - горбун досадливо поморщился. - Я о сестре своей единственной, об Эльзе. Это она сделала меня инвалидом, - он ссутулился над своим коктейлем, из под рубашки выпало белое перо.
-Ну, не успела ты доплести рубашку, - забормотал он, - так зачем же напяливать на брата недоделанную вещь? Доплела бы потом, а я бы уж сам решил, оно мне надо? А так ни человек, ни лебедь, ни к чему не не приспособлен - с одной-то рукой, крыло под одеждой горбом выпирает. И я, - сделав длинный глоток, горбун как-то странно закашлялся, - я до сих пор тоскую по небу.