И еще несколько дней потом
Утром двадцать пятого числа мы двинулись вдоль берега Женевского озера и остановились у замка Оберхофен. Замок окружён образцово-показательным парком с гравийными дорожками, стриженными клумбами и фонтанчиками, в этом парке растёт лаванда и бессовестно пахнет. Внутри дома тоже пахнет, особенно книжками в библиотеке, прекрасное место для аромафила вроде меня. Кроме того, внутри он представляет собой прекрасно сохранившееся жилище какого-то там века, с мебелью, утварью, картинами, книгами, оружием, бильярдным столом без луз и большой комнатой в арабском стиле на самом верху. Картины, правда, нарисованы в весьма зловещем стиле, какому самое место в квестах-страшилках, но в целом это место предлагает вполне приятные ощущения, свежие после пустых каменных стен замков Беллинцоны.
А потом был Берн, город с самыми черепичными из всех черепичных видов Швейцарии.
На окнах по всей стране регулярно встречаются вертушки и прочие ветряные штуковины. Встречаются они, преимущественно, в тех местах, мимо которых мы стремглав проносимся на машине, поэтому кадра сделать не удалось, но вскоре я найду магазин, продающий такие штуки, где и поспешу их себе нахватать. Магазин детских игрушек, который для меня в полной мере проиллюстрировал слова узника: “меня не покидает ощущение, что всё это - аттракцион для туристов, а под землёй живут настоящие люди”. Помимо вертушек там продавались головоломки, книги, куколки, игрушечные чайные сервизы и прочее подобное, и всё это было какое-то… созданное быть антикварным. Казалось бы, вполне понятные игрушки для вполне понятного применения, но я не вижу их в руках живых детей, не вижу и всё. Стеклянные витрины производят совершенно музейное впечатление, а куклы просятся в руки сумасшедших коллекционеров.
А перед магазином посреди улочки - лужа. Тут на манер потешных фонтанов Петергофа на головы зазевавшихся прохожих раз в полминутки верзится бодрящая струя холодной воды откуда-то из плевательницы под крышей.
В общем-то, несмотря на неизменную красоту пейзажей и зданий, одной из целей нашей прогулки было потянуть время. Мы ждали шести вечера, времени открытия, чтобы попасть в ресторан, в котором папа бывал раньше, лет шесть-семь назад, и был впечатлён. Когда мы осмотрели уже всё и вся, пососали интернета под стенами старбакса и прошли в обе стороны пятикилометровую магазинную улицу Берна, до времени икс оставалось еще полчаса. Их мы потратили традиционным образом - выпили по гиннесу в пабе с развесёлым ирландским индусом, подарившим нам ручки и ножики. А вот после этого мы отправились в тот самый ресторан.
Мы вошли в маленькое, ничем не примечательное здание, спустились по лесенке к следующим дверям, а дальше всё было как в кино. Как будто в Чикаго при сухом законе, за этой заветной дверью вместо тесного полуподвала взгляду открылся вид с широкой лестницы на огромный зал с расписным сводчатым потолком, укрытый в согретом светом свечей полумраке. Мы сели за один из множества круглых столиков неподалёку от лестницы, спускающейся от входа, изучили меню и заказали еду и вино. Мне принесли рыбу, которая с четырёх языков меню переводилась как лещ, дорада, макрель и золотая рыбка, соответственно, и…
Ребята, я даже не знаю, как это описать. Я ела медленно, очень медленно. Я ела с закрытыми глазами. Последний крохотный кусочек я оставила на последний момент… потом на самый последний момент, потом на самый-самый распоследний момент. Такие ощущения принято сравнивать с занятиями любовью. Это - как последние несколько секунд перед сокрушительным оргазмом, бесконечно растянутые во времени, это - чистое концентрированное удовольствие, не имеющие ничего общего с радостью коснуться лицом подушки после тридцати часов вынужденного бодрствования или от благополучного разрешения ещё каких-нибудь подобных неприятностей, здесь - абсолютное, первобытное наслаждение, вещь в себе.
Для тех, с кем у нас сходятся вкусы, я могла бы написать про рыбу, цуккини и розмарин, но, боюсь, это никак не поможет мне передать всю прелесть их соседства.
А потом был СЫР.
Откушав тёплого утреннего круасана, мы отправились прямиком в замок Грюйер. Грюйер - симпатичное странное место с кучей непонятно как связанных между собой комнат и современным фантастическим искусством.
И виды, конечно, прекрасные. А вообще, сыр.
Дабы проиллюстрировать всю странность этого места, вот вам несколько заведений, встречающихся по пути: почти сразу после входа на территорию находится музей чужих. Ага, тех самых чужих. После него - музей Будды.
А теперь, всё-таки, сыр. Фондю! Фондю из аутентичного грюйера.
Ну, короче, сыр.
А утро нового дня встретило нас дождём.
И была там скучная урбанистическая Лозанна и очаровательный Вивей с Гоголем, Чаплином и вилкой.
И потом еще замок Шильон, где куча комнат вроде “зал пыток, примыкающий к спальне, раньше служивший хранилищем гороха для питания заключённых в тюрьме этажом ниже, которая в эпоху герцогов савойских служила не то бальным залом, не то чёрти чем еще”.
Еще там был весьма внушительный туалет. С пояснительными картинками.
И на следующий день - снова замок, что же еще может быть? Винный замок в городке Эгль.
В 11 утра там не оказалось ни одного заблудшего туриста, кроме нас. Ну ладно, 2-3 человека там было. Зато была целая толпа с мечами и шпагами.
Замок Эгль, сейчас - музей вина, такое светлое и позитивное заведение, музей весь насквозь интерактивный, в одной из комнат можно было даже нюхать разные составляющие винного букета.
Все два местных жителя на улочках Эгля дружелюбно с нами поздоровались, а старушка в шляпке в кафе поздоровалась и пожелала приятного аппетита “здравствуйте, мадам и месье, приятного аппетита”.
Еще некоторое время мы озадачивались, неужели Шабли - в Швейцарии? Оказалось, в Швейцарии - шаблээ. Очень вкусное шаблээ!
Общее наблюдение: везде пускают с собаками :) К Лозанне, кстати, собаки начались совсем уже огромные. Один раз видели сенбернара с бочонком на шее.
И кажется, все сколько-нибудь жилые районы равномерно покрыты часовыми башнями.
Следующим пунктом нашего путешествия неожиданно оказалась соляная шахта Бе. В неё нас доставили на тесной капсульной колбасе. Туда мы ехали внутри, а обратно - снаружи в торце первого вагона, и это куда веселее. Экскурсию вёл Хабенский, хотя родители это и отрицают. Что-то говорил много. Я понимала “как тут, каждый день, много-много” и прочее подобное. Естественно, на выходе предлагают купить местную живительную соль для ванны и для пищи, да так скромно и ненавязчиво, что даже хочется купить. Я не стала, у меня еще из Израиля её чемодан.
А на следующий день мы поехали, во не поверите, в замок!
В Сьёне располагаются два замка на холмах, один представляет собой одну только церковь, правда, интересную стеной посередине, отделяющей аристократию и духовенство от всех прочих, а второй - и вовсе одни только развалины, но вид на него снизу, да и вообще вокруг очень хорош. Ну и сам городишечка милый и безлюдный, с центральной улицей, навевающей размышления о техасе.
Вторым пунктом на повестке дня было самое большое в Европе подземное озеро, тишина, красота, очень здорово, но мало.
А потом мы поехали в Ивуар, Францию. Очаровательнейший городочек на берегу озера! И смешной маленький отельчик.
12 номеров на трёх этажах, один из них даже с большим балконом, отель, весь заросший листвой. Всё здорово, даже дверь запиралась, правда, когда мы постучались к предкам и устали ждать их ответа, мы просто открыли их дверь своим ключом и вошли.
Напоследок мы приехали в Женеву. Она встретила нас аккордеоном и россыпью крутых брендовых бутиков.
Там мы посетили собор и выполнили долг туриста - поднялись на высокую башню.
Далее, в силу наличия тучи времени, мы медленно догуляли в сторону паба мимо рекомендованного магазина часов, потом обратно в центр через другой магазин часов, рекомендованный в рекомендованном магазине, сели на набережной выпить вина. Женева - первый настоящий город. Пейзаж равномерно и органично состоит из черепичных крыш и современных зданий. Правда, в поисках вожделенного пиквика, в котором, кстати, нашлось нежно любимое мной ИПА, мы забрели в достаточно унылый район…
Но с башни сенпьера этого видно не было.