Ещё один материал памяти Миаила УспенскогоlartisDecember 16 2014, 16:58:18 UTC
Славной смертью скрипача Дмитрий Юрьев: памяти писателя Михаила Успенского
Умер Михаил Успенский. Великий русский писатель. Который написал не так много книг, большинство из которых были фантастикой и сказками. Который был филолог и структуральнейший лингвист, и который занимался самым отмороженным постмодернизмом, какой только можно измыслить. Он писал для людей, которым будет смешно читать про деревянного проппа (ему еще надо приносить жертвы сказками). Он создал насквозь испоперецитаченный мир Жихаря, с Тихим Доном Корлеонушкой, Эдгаром Алланом Шепардом-Митчеллом и еще такими людьми, что на свете не живут («их за это мертвецами и покойными зовут»). Он - вместе с Андреем Лазарчуком - сотворил в середине 90-х фантастический мир марширующих экклезиастов, в котором супермен Гумилёв-неубиенный бился с драконами и нацистскими оккультистами (как «с», так и «плечом к плечу»), и который был, конечно, миром игровым, шутейным, потешным, но, как и принято у нас в истории, вполне успешно выступал в качестве тренажера правильных чувств и мыслеформ, куда более соответствующих и требованиям русского времени, и данностям русского пространства, чем обрушившаяся на них искусственная реальность. Сейчас немыслимо печально перечитывать интервью Успенского - совсем недавно, в августе только, данное Сергею Корзуну. Человек, по его словам, спасённый гласностью от ранней «гибели в канаве» советской казарменной литературы, писатель, чей своеобразный рассвет был бы немыслим в любой другой реальности, чем реальность переходного периода девяностых-нулевых, он оказался в этой самой реальности нереально не ко двору. Читайте далее: http://svpressa.ru/culture/article/107140/
Дмитрий Юрьев: памяти писателя Михаила Успенского
Умер Михаил Успенский. Великий русский писатель. Который написал не так много книг, большинство из которых были фантастикой и сказками. Который был филолог и структуральнейший лингвист, и который занимался самым отмороженным постмодернизмом, какой только можно измыслить.
Он писал для людей, которым будет смешно читать про деревянного проппа (ему еще надо приносить жертвы сказками). Он создал насквозь испоперецитаченный мир Жихаря, с Тихим Доном Корлеонушкой, Эдгаром Алланом Шепардом-Митчеллом и еще такими людьми, что на свете не живут («их за это мертвецами и покойными зовут»). Он - вместе с Андреем Лазарчуком - сотворил в середине 90-х фантастический мир марширующих экклезиастов, в котором супермен Гумилёв-неубиенный бился с драконами и нацистскими оккультистами (как «с», так и «плечом к плечу»), и который был, конечно, миром игровым, шутейным, потешным, но, как и принято у нас в истории, вполне успешно выступал в качестве тренажера правильных чувств и мыслеформ, куда более соответствующих и требованиям русского времени, и данностям русского пространства, чем обрушившаяся на них искусственная реальность.
Сейчас немыслимо печально перечитывать интервью Успенского - совсем недавно, в августе только, данное Сергею Корзуну. Человек, по его словам, спасённый гласностью от ранней «гибели в канаве» советской казарменной литературы, писатель, чей своеобразный рассвет был бы немыслим в любой другой реальности, чем реальность переходного периода девяностых-нулевых, он оказался в этой самой реальности нереально не ко двору.
Читайте далее: http://svpressa.ru/culture/article/107140/
Reply
Leave a comment