об удалениии наблюдающего из самовоспоминания
Из книги "Преодоление духовного материализма" (Чогьям Трунгпа), ч.5. Самообман:
~ • ~ • ~ • ~"...Вспоминание себя в действительности является весьма опасной техникой. Оно может включать слежку за собой и за своими действиями, когда вы уподобляетесь голодному коту, высматривающему мышей; или же оно может быть разумным жестом: вы пребываете там, где находитесь сейчас. Все дело в том, что если у вас налицо какая-то идея взаимоотношений - «я переживаю это, я делаю это»,- тогда «я» и «это» оказываются в одинаковой степени очень сильными личностями. И между ними - «мною» и «этим» - неким образом, должен возникнуть конфликт. Можно сказать, что «это» является матерью, а «я» - отцом. А когда в дело вовлечены две такие полярные крайности, вы непременно порождаете нечто. И вся идея здесь в том, чтобы дать возможность «этому» не быть там, тогда и «я» там не будет. Но тут дело не в убеждении себя в этом, но в том чтобы это почувствовать, в реальном переживании. Вы должны убрать следящего, наблюдателя этих двух крайностей. Когда наблюдатель удален, рассыпается на части и вся структура. Подобная дихотомия сохраняет существование только до тех пор, пока имеется наблюдатель, удерживающий целостность картины. Вам необходимо убрать надзирателя и всю ту весьма запутанную бюрократию, которую он создает, чтобы ничего важного не прошло минуя главное управление. И как только мы убрали надзирателя, для нас вдруг открывается пространство огромной протяженности, потому что он со своим бюрократическим аппаратом занимали в этом пространстве слишком много места. Если мы удалили фильтр «Я» и «Другого», тогда пространство становится четким, точным, разумным. Такое пространство содержит колоссальную точность, дающую возможность работать с конкретной ситуацией в нем. При этом, ни "надзиратель", ни "наблюдатель" нам вовсе не требуются."
Чогьям Трунгпа может быть прав насчёт опасности, особенно в рамках своей традиции...
С другой стороны, самонаблюдение вместе с самовоспоминанием - это одни из важнейших техник гурджиевской работы, связанных с первым сознательным толчком.
Но что наблюдает во мне? Голодный кот в мышином дозоре? Погружённый в привычные формы собственных мыслей, переживаний и негативных эмоций, и не выпускающий их из виду, как всегда доступную чечевичную похлёбку? Если так, то действительно дальнейшее развитие подобных "методов" наблюдения - это прямая дорога в дурдом - как форма невроза, способная доходить до крайних навязчивых состояний одержимости.
Самонаблюдение - только одна из техник, которая не должна применяться отдельно. Если вспомнить, как раз чрезмерное увлечение самонаблюдением группами Орэйджа в Нью-Йорке привело к тому, что приехавший к ним Гурджиев признал всех нуждающимися в психиаторе кандидатами в лунатики и срочно заставил написать их письменное отречение от Орейджа (включая собственное отречение от самого себя последнего)).
На самом деле, для правильных результатов, здесь должны присутствовать не две, а три составляющие, соответствующие и направляемые к разным частям нашей машины:
воспоминание себя
наблюдение себя
ощущение себя
Это три составляющих одного процесса - присутствия себя, как целого, здесь и сейчас.
Но поскольку у нас в начале работы, да и довольно долго потом, недостаточно активного внимания (углерода 12), способного сочетать и объединить все эти три аспекта вместе одновременно, они обычно берутся в начале как три независимых рода деятельности.
~ • ~ • ~ • ~"...Вспоминание себя в действительности является весьма опасной техникой. Оно может включать слежку за собой и за своими действиями, когда вы уподобляетесь голодному коту, высматривающему мышей; или же оно может быть разумным жестом: вы пребываете там, где находитесь сейчас. Все дело в том, что если у вас налицо какая-то идея взаимоотношений - «я переживаю это, я делаю это»,- тогда «я» и «это» оказываются в одинаковой степени очень сильными личностями. И между ними - «мною» и «этим» - неким образом, должен возникнуть конфликт. Можно сказать, что «это» является матерью, а «я» - отцом. А когда в дело вовлечены две такие полярные крайности, вы непременно порождаете нечто. И вся идея здесь в том, чтобы дать возможность «этому» не быть там, тогда и «я» там не будет. Но тут дело не в убеждении себя в этом, но в том чтобы это почувствовать, в реальном переживании. Вы должны убрать следящего, наблюдателя этих двух крайностей. Когда наблюдатель удален, рассыпается на части и вся структура. Подобная дихотомия сохраняет существование только до тех пор, пока имеется наблюдатель, удерживающий целостность картины. Вам необходимо убрать надзирателя и всю ту весьма запутанную бюрократию, которую он создает, чтобы ничего важного не прошло минуя главное управление. И как только мы убрали надзирателя, для нас вдруг открывается пространство огромной протяженности, потому что он со своим бюрократическим аппаратом занимали в этом пространстве слишком много места. Если мы удалили фильтр «Я» и «Другого», тогда пространство становится четким, точным, разумным. Такое пространство содержит колоссальную точность, дающую возможность работать с конкретной ситуацией в нем. При этом, ни "надзиратель", ни "наблюдатель" нам вовсе не требуются."
Чогьям Трунгпа может быть прав насчёт опасности, особенно в рамках своей традиции...
С другой стороны, самонаблюдение вместе с самовоспоминанием - это одни из важнейших техник гурджиевской работы, связанных с первым сознательным толчком.
Но что наблюдает во мне? Голодный кот в мышином дозоре? Погружённый в привычные формы собственных мыслей, переживаний и негативных эмоций, и не выпускающий их из виду, как всегда доступную чечевичную похлёбку? Если так, то действительно дальнейшее развитие подобных "методов" наблюдения - это прямая дорога в дурдом - как форма невроза, способная доходить до крайних навязчивых состояний одержимости.
Самонаблюдение - только одна из техник, которая не должна применяться отдельно. Если вспомнить, как раз чрезмерное увлечение самонаблюдением группами Орэйджа в Нью-Йорке привело к тому, что приехавший к ним Гурджиев признал всех нуждающимися в психиаторе кандидатами в лунатики и срочно заставил написать их письменное отречение от Орейджа (включая собственное отречение от самого себя последнего)).
На самом деле, для правильных результатов, здесь должны присутствовать не две, а три составляющие, соответствующие и направляемые к разным частям нашей машины:
воспоминание себя
наблюдение себя
ощущение себя
Это три составляющих одного процесса - присутствия себя, как целого, здесь и сейчас.
Но поскольку у нас в начале работы, да и довольно долго потом, недостаточно активного внимания (углерода 12), способного сочетать и объединить все эти три аспекта вместе одновременно, они обычно берутся в начале как три независимых рода деятельности.