Вдогонку вчерашнему посту.
Вот вчера люди удивлялись - и абсолютно справедливо,- как тюремщики и прокуратура могут выдавать такие глупости, что, мол, не могут найти место для встречи четырех человек, а судья это принимает. И я, выйдя из зала суда, ломала голову, почему такое омерзительное ощущение. Вроде как все ясно заранее. Кажется, поняла, почему, и на что это похоже.
Представьте, что главврач больницы описывает ситуацию, что есть у него в инфекционном отделении больной не то бубонной чумой, не то какой-то особенно злокачественной и заразной формой проказы. Ко всему, он еще и буйнопомешанный, все время норовит выскочить и заразить остальных, так что его надо привязывать к койке. А от врача требуют включить этого больного в общие процедуры с другими пациентами. И как ему, бедняге, соблюсти карантин? Головоломка...
А вы, при этом, знаете, что этот человек ни разу не прокаженный и не буйнопомешанный. И, по всей видимости, вообще ничем не болен. Более того, знаете далеко не только вы. Вчера, во время дачи показаний, замначальника тюрьмы обменялся несколькими репликами с Игалем (обсуждались какие-то технические детали "хавруты"), - и вдруг у него совершенно изменилась интонация. То есть эти несколько фраз он произнес человеческим, даже дружественно-приятельским тоном. А потом повернулся к судье и снова продолжил казенным голосом, не выходя из роли:
- Что? Из лепрозория?! Прямиком в отделение "ухо, горло, нос"?! Да как это возможно?!!
Как легко догадаться, и представитель прокуратуры, и судья, и все остальные тоже принимают эти правила игры. И поэтому, как видно, бессмысленно обсуждать детали карантина. Вероятно, единственное, о чем имеет смысл говорить, это о диагностировании болезни...
Представьте, что главврач больницы описывает ситуацию, что есть у него в инфекционном отделении больной не то бубонной чумой, не то какой-то особенно злокачественной и заразной формой проказы. Ко всему, он еще и буйнопомешанный, все время норовит выскочить и заразить остальных, так что его надо привязывать к койке. А от врача требуют включить этого больного в общие процедуры с другими пациентами. И как ему, бедняге, соблюсти карантин? Головоломка...
А вы, при этом, знаете, что этот человек ни разу не прокаженный и не буйнопомешанный. И, по всей видимости, вообще ничем не болен. Более того, знаете далеко не только вы. Вчера, во время дачи показаний, замначальника тюрьмы обменялся несколькими репликами с Игалем (обсуждались какие-то технические детали "хавруты"), - и вдруг у него совершенно изменилась интонация. То есть эти несколько фраз он произнес человеческим, даже дружественно-приятельским тоном. А потом повернулся к судье и снова продолжил казенным голосом, не выходя из роли:
- Что? Из лепрозория?! Прямиком в отделение "ухо, горло, нос"?! Да как это возможно?!!
Как легко догадаться, и представитель прокуратуры, и судья, и все остальные тоже принимают эти правила игры. И поэтому, как видно, бессмысленно обсуждать детали карантина. Вероятно, единственное, о чем имеет смысл говорить, это о диагностировании болезни...