ферретти
Такое ощущение, что мир неуклонно падает. Может быть, это просто весеннее) Но падший мир так неинтересен, одинаков, маньячен и неприятен. Зачем?плоть же не сумеет жить без духа. Тело просто не сумеет в одиночку, пропадает без.
Зачем же плоть поедает душу, без которой сама жить не может?? -- такие перепевы есть и у хороших поэтов; только кто их сейчас читает!
"Что же ты со мной, душою, сделал?
Ты же Будда!
Ты же мог быть Буддой!
Он же Будда! -- Мне она кричала"..
Нашла!нашла, наконец, свои потерянные духИ. Да нет, не нашла, конечно:: их уже давным-давно не выпускают. Да и производитель тот тёмен и невнятен. Не Париж. Вполне возможно, что это был вполне такой себе жалкий дерибас, мне-то что.
Он же как-то изменил моё направление и удалил ненужное. Привнес алкогольную ноту удивления, как ни странно, всё ещё миром этим. Это тогда, вполне возможно, и спасло меня (а может, и нет, не спасло, а наоборот, сейчас я уже этого никогда не узнаю)
Пирамида духов (пишут) была такая::
начало - цитрусы, жасмин, специи;
середина - роза, ирис, сандал;
база - смолы, кедр, ваниль и амбра.
Ну, а я бы для себя рассредоточила так: начало - куколка бабочки, середина - взрыв, база - покой и воля.
Куколка неразвитая - это ведь тоже -- уже законченность бабочки, то есть -- осуществленность в будущем. Энтелехия. То есть:: сила, благодаря которой из маленького орешка вырастает крупное дерево (я прочитала это в википедии, и надеюсь не забыть)
Флакон был такой плотный и округлый, слегка шершавый, открывался под нажатием, до сих пор помню. До сих пор помню начало дня, утро, я в белой шёлковой блузке у зеркала. Запах пирамиды этих Ferretti гонит меня на улицу, в убогие переулочки и на широкие дороги, которые я тоже обходить не умею. Весь день около меня колышется бабочковый ванильный запах духов, которые я купила на собственные деньги, не выбирая, просто по названию (чаще всего я выбираю вообще всё по названию, никогда не подводит))
Ну что еще помню?вечером, уложив сына, еду в такси, - мы тогда много ездили в такси почему-то, - ругаемся, миримся, пьем чего-то, читаем вслух книги (!огого,,как отчаянно и много мы тогда читали, жгли костры у старых бараков, рвали репейник в старинные глиняные сосуды, огромные охапки лилового репейника, прикуриваем от горевших головёшек; зола поэтично падает на белый шёлк и, не побоимся этого слова, крепдешин, да)
Зачем же плоть поедает душу, без которой сама жить не может?? -- такие перепевы есть и у хороших поэтов; только кто их сейчас читает!
"Что же ты со мной, душою, сделал?
Ты же Будда!
Ты же мог быть Буддой!
Он же Будда! -- Мне она кричала"..
Нашла!нашла, наконец, свои потерянные духИ. Да нет, не нашла, конечно:: их уже давным-давно не выпускают. Да и производитель тот тёмен и невнятен. Не Париж. Вполне возможно, что это был вполне такой себе жалкий дерибас, мне-то что.
Он же как-то изменил моё направление и удалил ненужное. Привнес алкогольную ноту удивления, как ни странно, всё ещё миром этим. Это тогда, вполне возможно, и спасло меня (а может, и нет, не спасло, а наоборот, сейчас я уже этого никогда не узнаю)
Пирамида духов (пишут) была такая::
начало - цитрусы, жасмин, специи;
середина - роза, ирис, сандал;
база - смолы, кедр, ваниль и амбра.
Ну, а я бы для себя рассредоточила так: начало - куколка бабочки, середина - взрыв, база - покой и воля.
Куколка неразвитая - это ведь тоже -- уже законченность бабочки, то есть -- осуществленность в будущем. Энтелехия. То есть:: сила, благодаря которой из маленького орешка вырастает крупное дерево (я прочитала это в википедии, и надеюсь не забыть)
Флакон был такой плотный и округлый, слегка шершавый, открывался под нажатием, до сих пор помню. До сих пор помню начало дня, утро, я в белой шёлковой блузке у зеркала. Запах пирамиды этих Ferretti гонит меня на улицу, в убогие переулочки и на широкие дороги, которые я тоже обходить не умею. Весь день около меня колышется бабочковый ванильный запах духов, которые я купила на собственные деньги, не выбирая, просто по названию (чаще всего я выбираю вообще всё по названию, никогда не подводит))
Ну что еще помню?вечером, уложив сына, еду в такси, - мы тогда много ездили в такси почему-то, - ругаемся, миримся, пьем чего-то, читаем вслух книги (!огого,,как отчаянно и много мы тогда читали, жгли костры у старых бараков, рвали репейник в старинные глиняные сосуды, огромные охапки лилового репейника, прикуриваем от горевших головёшек; зола поэтично падает на белый шёлк и, не побоимся этого слова, крепдешин, да)