Музыка войны
Оригинал взят у incvar_garcavi в Музыка войны
По мере того, как Вы, в микроавтобусе, набитом примерно такими же как Вы, приближаетесь к очагу войны;
не той войны, в которой опасность одета в форму, регламентирована уставом, и разграничена стройными линиями оборонительных рубежей, - но войны гражданской, стихийной и всеобщей;
в определённый момент, чем дальше тем сильнее, Вы замечаете, как местами, в неких точках, начинает уплотнятся воздух, имея целью спрятать в себе иглы, нацеленные в Вас отовсюду, которые, чем дальше тем быстрее, имеют целью воплотиться в пули.
И вот, тогда, когда Вы почти "на месте", когда невидимые пули в одном шаге от того, что б воплотиться в мины и снаряды, воздух внезапно разряжается, и Вам кажется, что Вы снова, в той самой, "банальной", "Киевской губернии"..
Гружёный рюкзаком, дополнительными боекомплектами, и всем остальным, я ступаю по скрипящему полу этого дома;
перевёрнутого с ног на голову кем-то, кто был здесь до нас..
Горы книг, платьев, костюмов, детских игрушек, вперемежку с обувью, посудой, и прочим..
Вывороченные шкафы и тумбочки, поставленная вертикально, своей железной сеткой к окну кровать, на тот случай, если нужно будет отпружинить то, что однажды может залететь в это окно..
Я иду и едва не наступаю на фотографии, рассыпанные по этому полу.. Фотографии, на которых семья..
Сколько бы ещё не зашло сюда после меня других, подобных мне, в подобной или в совсем иной форме, но для них всех, эти стены, несмотря на сантиметры пыли, сберегут в своей чистоте, полноте, в своём молчаливом крике, дух того дня, когда этот дом в спешке покидали те, "первые", кто жил здесь всегда..
В небольшой комнатке, более всех иных открытой для дневного света, мы бросаем на пол свои карематы, фляги, каски, и рюкзаки.
Спустя минуту, я замечаю, что наше звено уверенно располагается в детской комнате.
Пластмассовая, полуигрушечная мебель, с одеждой размера на девять - десять лет. Школьные тетради и рисунки..
Василиса, ..., 2-й Б класс.
Даже здесь, кто-то, так же настойчиво что-то искал.. Под ногами, вперемежку с выпотрошенными из альбомов рисунками, валяются окурки..
"Кто же рылся и курил в твоей комнате, Василиса?..."
Думаю я, возвращая на полки эти рисунки и фото, одновременно подыскивая там место для своей аптечки, двух магазинов, и гранат..
Остап, Рыба, Адлер, Хрест, Джо, Хохол, Вермут, Дуб, и Клык..
Кто, из взвода, мог себе представить, что в этом доме, в котором мы должны были приходить в себя и отсыпаться, в те, короткие интервалы времени перед уходом на позицию, будет более опасно и рисково, чем в траншее, там, на точке..
Кто мог подумать, что именно рядом с нами окажется наша миномётная батарея, пытаясь достать которую, враг, по большей части будет доставать нас..
В поисках своего философского уединения, в надежде сосредоточиться перед лекцией, которая, хочешь не хочешь но должна быть завтра, я открываю дверь в самую тёмную и мрачную комнату.
Первое, что замечаю в этом полумраке, силуэт чёрного пианино.
Поднимаю крышку и несколько раз жму на клавиши. Никогда не был способен, ни воспроизвести, ни нормально воспринять эти звуки.
Видимо услышав произведённый мной шум, спустя десять минут в комнату заходит Клык. Ставит у стены свой автомат, а у пианино стул..
Наверное, действительно, тот, кто молчалив больше всех других, кто постоянно выпадает из коллектива, как-то созерцательно проваливаясь внутрь себя, однажды, находит своё время и свой способ сказать, озвучить, то, что должен был сказать.
Я не знаю, откуда он взял эту мелодию. Говорит, что больше ничего играть не умеет, а это из какого-то сериала..
Но, если тот воздух, ту землю, те переживания и те мысли превратить в музыку, то тогда это была именно та музыка.
Только двое из взвода, самые старшие, я и Хрест, сумели оценить её по достоинству.
Когда тебе всего двадцать, не так легко принять трагизм в его непреходящести и мрачной, внутренней красоте.
"Клык, прекращай играть", кричал, не выдерживая "психологической атаки", из другой комнаты, кто-то из молодёжи, когда я, иной раз, всего лишь воспроизводил эту мелодию на своём планшете.
Click to viewПо мере того, как Вы, в микроавтобусе, набитом примерно такими же как Вы, приближаетесь к очагу войны;
не той войны, в которой опасность одета в форму, регламентирована уставом, и разграничена стройными линиями оборонительных рубежей, - но войны гражданской, стихийной и всеобщей;
в определённый момент, чем дальше тем сильнее, Вы замечаете, как местами, в неких точках, начинает уплотнятся воздух, имея целью спрятать в себе иглы, нацеленные в Вас отовсюду, которые, чем дальше тем быстрее, имеют целью воплотиться в пули.
И вот, тогда, когда Вы почти "на месте", когда невидимые пули в одном шаге от того, что б воплотиться в мины и снаряды, воздух внезапно разряжается, и Вам кажется, что Вы снова, в той самой, "банальной", "Киевской губернии"..
Гружёный рюкзаком, дополнительными боекомплектами, и всем остальным, я ступаю по скрипящему полу этого дома;
перевёрнутого с ног на голову кем-то, кто был здесь до нас..
Горы книг, платьев, костюмов, детских игрушек, вперемежку с обувью, посудой, и прочим..
Вывороченные шкафы и тумбочки, поставленная вертикально, своей железной сеткой к окну кровать, на тот случай, если нужно будет отпружинить то, что однажды может залететь в это окно..
Я иду и едва не наступаю на фотографии, рассыпанные по этому полу.. Фотографии, на которых семья..
Сколько бы ещё не зашло сюда после меня других, подобных мне, в подобной или в совсем иной форме, но для них всех, эти стены, несмотря на сантиметры пыли, сберегут в своей чистоте, полноте, в своём молчаливом крике, дух того дня, когда этот дом в спешке покидали те, "первые", кто жил здесь всегда..
В небольшой комнатке, более всех иных открытой для дневного света, мы бросаем на пол свои карематы, фляги, каски, и рюкзаки.
Спустя минуту, я замечаю, что наше звено уверенно располагается в детской комнате.
Пластмассовая, полуигрушечная мебель, с одеждой размера на девять - десять лет. Школьные тетради и рисунки..
Василиса, ..., 2-й Б класс.
Даже здесь, кто-то, так же настойчиво что-то искал.. Под ногами, вперемежку с выпотрошенными из альбомов рисунками, валяются окурки..
"Кто же рылся и курил в твоей комнате, Василиса?..."
Думаю я, возвращая на полки эти рисунки и фото, одновременно подыскивая там место для своей аптечки, двух магазинов, и гранат..
Остап, Рыба, Адлер, Хрест, Джо, Хохол, Вермут, Дуб, и Клык..
Кто, из взвода, мог себе представить, что в этом доме, в котором мы должны были приходить в себя и отсыпаться, в те, короткие интервалы времени перед уходом на позицию, будет более опасно и рисково, чем в траншее, там, на точке..
Кто мог подумать, что именно рядом с нами окажется наша миномётная батарея, пытаясь достать которую, враг, по большей части будет доставать нас..
В поисках своего философского уединения, в надежде сосредоточиться перед лекцией, которая, хочешь не хочешь но должна быть завтра, я открываю дверь в самую тёмную и мрачную комнату.
Первое, что замечаю в этом полумраке, силуэт чёрного пианино.
Поднимаю крышку и несколько раз жму на клавиши. Никогда не был способен, ни воспроизвести, ни нормально воспринять эти звуки.
Видимо услышав произведённый мной шум, спустя десять минут в комнату заходит Клык. Ставит у стены свой автомат, а у пианино стул..
Наверное, действительно, тот, кто молчалив больше всех других, кто постоянно выпадает из коллектива, как-то созерцательно проваливаясь внутрь себя, однажды, находит своё время и свой способ сказать, озвучить, то, что должен был сказать.
Я не знаю, откуда он взял эту мелодию. Говорит, что больше ничего играть не умеет, а это из какого-то сериала..
Но, если тот воздух, ту землю, те переживания и те мысли превратить в музыку, то тогда это была именно та музыка.
Только двое из взвода, самые старшие, я и Хрест, сумели оценить её по достоинству.
Когда тебе всего двадцать, не так легко принять трагизм в его непреходящести и мрачной, внутренней красоте.
"Клык, прекращай играть", кричал, не выдерживая "психологической атаки", из другой комнаты, кто-то из молодёжи, когда я, иной раз, всего лишь воспроизводил эту мелодию на своём планшете.