От Владимира Пастухова.
“Я хорошо помню эту церемонию вручения «Ники» в Доме кино в 1999 году - на изломе эпохи. За главный приз боролась «Страна глухих» Тодоровского, но победителем вышел странноватый фильм Балабанова «Про уродов и людей». С высоты сегодняшнего дня я понимаю, что это сиквел: в стране глухих всегда будут рождаться люди-уроды. Кстати, любопытно, что в следующем году главный приз взял фильм «Хрусталев, машину..» Германа, - если мы и не знаем своего будущего, то уж точно его чувствуем….
К «Стране глухих» я еще вернусь, а пока хочу рассказать о другом фильме. Я смотрел его всего один раз в далеком 1985 году, и с тех пор не мог найти в себе сил пересмотреть. Для меня это самое страшное кино о войне, которое я видел. Тогда я еще не был знаком c Климовым, и поэтому не мог знать, какую роль в формировании моего характера и мировоззрения сыграют встречи с ним в конце 80-х, так что восприятие фильма было непосредственным и не масштабированным личностью Элема. Тем не менее, именно «Иди и смотри» навсегда определило мое отношение к любой войне. Так вот, вчера я заставил себя пересмотреть концовку этого фильма. Сделал я это лишь потому, что почитал либеральный тред в твиттере о Костомарове.
Финал «Иди и смотри» аллегорический. Главный герой, прошедший через ад Хатыни, расстреливает фотографии с изображением Гитлера, и на каждой следующей фотографии Гитлер запечатлён более молодым, чем на предыдущей. В конце концов, перед подростком оказывается изображение матери Гитлера с младенцем на руках. Этот выстрел он сделать не смог. Я так подробно это описываю, потому что не верю, что кто-то по прочтении решит пересмотреть фильм. Да и рекомендовать не могу: «Иди и смотри» - зрелище не для слабонервных и, если бы не некоторые формулировки твиттера, я и сам бы не поднялся на повторный просмотр.
В моем понимании победа - это когда любовь побеждает ненависть. А когда бОльшая ненависть побеждает меньшую, то это не победа, а перемена слагаемых внутри одних скобок. А от перемены мест слагаемых, как известно, сумма не меняется. То есть люди, конечно, будут править другие, но ненависти в России останется ровно столько же, сколько и сейчас.
С любовью в России, конечно, дефицит. Недаром лучший, на мой взгляд, фильм Звягинцева “Нелюбовь” стал зловещим кинопрологом к этой войне. К сожалению, русская нелюбовь не имеет четкой локализации. У нее нет геотега “Москва.Кремль.Путин”. Те, кто против Путина, зачастую отравлены этой нелюбовью ничуть не меньше, чем те, кто за. Это и делает Россию сегодня страной нравственно глухих. К сожалению, нелюбовь нельзя ничем, кроме любви, компенсировать: ни смелостью, ни правильностью идей. Можно сорвать голос в борьбе за демократию против войны и коррупции, и все равно оставаться глухим.
Если любую самую правильную и красивую идею помножить на нелюбовь, то произойдет лишь ее обнуление. Неважно - это о патриотизме, национализме, либерализме или социализме. Потому что нелюбовь - это и есть исторический ноль. И пока мы будем оставаться все в зоне нравственного “околоноля”, мы будем ходить по кругу истории, какую бы красивую картинку будущего мы не рисовали для России в своих твитах.”