Птицы, рождённые в клетке
В индуизме очень глубоко раскрыт вопрос природы человеческого мышления. И, хотя индийские трактаты мудрецов читать и пытаться поникнуть внутрь них непросто, за их поэтизированностью кроется тысячелетняя мудрость. Индусы называют рассудочный ум, делящий всё на чёрное и белое, Манас (см. пост «Ум для хозяйственных нужд» ( https://lana-artifex.livejournal.com/141238.html). Именно с помощью Манаса человек находит прочные точки опоры в жизни, решая оперативные, бытовые задачи. Но это - всего лишь одна сторона, «бытовая». Согласно философии индуизма, существует и вторая сторона разума - Буддхи, возвышенная, творческая составляющая. Индусы называют его «светозарным умом», который способен на творческое мышление и оперирование абстрактными категориями. Он сотворён из гораздо более тонкой материи, нежели Манас, поэтому-то и способен реагировать на тончайшую энергию духовных эманаций, исходящей из недр нашей души или мирового Разума. Человек может быть возвышенным и благородным только благодаря сильному и чистому Буддхи. Без этого посредника между небом и землей человек - просто антропоидное животное, биоробот.
В индуизме также принято считать, что Буддхи, как и душа, есть у каждого человека, но у некоторых он он очень слабо развит и загрязнён нечистыми мыслями и суетой. Удел современного человечества (да и в прошлом вряд ли было иначе) заключается в том, что Манас подавляющего большинства людей гипертрофирован, а Буддхи, наоборот, недоразвит. Это доминирование приводит к тому, что человек в большинстве случаев является рабом своих чувств. Так как наш бытовой ум-Манас испытывает определённую радость, когда органы чувств приносят ему приятные впечатления из внешнего мира. Люди - рабы таких впечатлений. И если Буддхи у человека недоразвит, или парализован, то концентрация внимания на источнике удовольствия приведёт, с одной стороны, к привязанности к этому источнику, а с другой - к активизации центра витальных энергий (Праны), который и является, по сути, настоящим источником этого «Рая на Земле».
Дальнейшая судьба человека проста и предсказуема: сильное желание обладать источником удовольствия, привязанность к нему, откроет «на все сто» кран жизненной силы человека, через который эта энергия, в виде бурных эмоций или бешеной борьбы за право обладания источником кайфа, беспрепятственно польётся в небытие, выжимая человека, как лимон.
Спросите себя, свободны ли мы, живя в социуме? У нас множество обязанностей, повседневной псевдо-важной суеты;
чувство долга давит;
по статистике, лжёт человек в среднем не менее 50 (!) раз в день, даже не замечая этого.
В силу сильной зазомбированности Манаса человек является рабом то семьи, то друзей, то своей профессии или церкви. Он - словно шестерёнка какого-то невидимого механизма. К тому же не одного, а нескольких. И любая попытка выйти из-под их влияния приводит к сильнейшим эмоциональным стрессам. Ведь любой такой механизм-эгрегор, будь то политика, церковь, вечеринки и тд., абсолютно не духовен. Такие эгрегоры (Зеланд, батька трансёрфинга, называет их «мельницами») не только и не обязательно жрут психическую энергию. Они бывают и нейтральными.
К примеру, любой среднестатистической личности крайне важно принадлежать к какой-либо группе людей, которые будут, грубо говоря, утирать ему сопли в его критические дни. Он черпает психическую энергию в других людях. Так как социум, этот искусственный «микробог», является банком энергии и информации, в который всегда можно в случае нужды запустить руку. На этой основе, как правило, люди и собираются в самые разнообразные по составу и численности кучки - секты, церкви, конфессии и группы по интересам.
Недоразвитость Буддхи и крайняя загрязнённость Манаса приводят к тому, что мы имеем именно ту цивилизацию и эпоху Кали Юги, которая нас так печалит. Впрочем, выбор есть всегда, этого у нас не отнять.
«Птицы, рождённые в клетке, думают, что полёт - это болезнь». А самолёт в таком духовном «полёте» - это именно Буддхи, наша творческая составляющая. Нужно просто научиться пилотировать свой самолёт, отыскав его на своём «берегу сокровищ», о котором не знает никто. Но о «береге сокровищ» - в следующий раз)