(no subject)

[lampa_paladina]

"Когда голод постучится в дверь моего сознания, я просто переверну клавиатуру и все высыпанное содержимое горсткой кину в глотку. Если вдруг жажда проснется где-то в недрах меня, я схожу в ванную комнату и сделаю несколько глотков этой желтоватой воды, что струится из ржавого крана. Если вдруг наскучит мне происходящий фарс, я накину дырявое пальтишко и поеду встретиться с друзьями. Их, друзей, я куплю несколько бутылок по 0,5 и, по дороге в свою берлогу выпью. И будучи уже готовым, имеется ввиду веселым, и без корешков грусти, мешком с картошкой упаду на единственный мой диван. А как проснусь, то первым делом окунусь в лагуну синего экрана и некого вонючего тумана от носков. Ах, а если денег вдруг перестанет мне хватать, я пойду и сдам бутылки, что застелили мой поломанный паркет. Когда кончится чистая одежда, а она уже закончилась, то я одену уже давно не стиранное, чтобы не ходить нагим. Это ли не счастье, быть готовым к любой мелочи, - писал в очередном письме родителям он, - как вы могли уже понять, дорогие родители, у меня все в порядке. Работа есть, иногда, но есть. Еда дома тоже бывает транзитом - для волнений нет причин. Поверьте своему сыну, который давно от вас ушел, даже не попрощавшись и не сказав пару словечек благодарности. В этом нет вашей вины, конечно, нет. Просто сын ваш понял, что одиночество не выход в мир, это выход из него. Но, как знать, чем бы все обернулось, если бы я не ушел той ночью из дому, прихватив всю отцовскую выручку. Честно, я очень был расстроен, и до сих пор расстроен, что папа так и не купил себе машину, и дом он не купил с вишневым садом и маленьким озерцом, где бы он рыбачил по выходным. Он не сделал себя счастливым, отдавая все сыну, отдавая все семье. Мне тогда казалось, что так и должно быть - от родителей к сыну, от родителей своему отпрыску. Но это не так, все должно быть иначе. Взаимосвязь, взаимопонимание. А я все брал, все только себе, и своим потребностям. Да, я жил, не зная слова нет, а даже, когда его слышал, дело все, чтобы услышать согласие. Но, мне было так мало лет, я так мало знал, и я практически ничего не понимал. Я ушел, чтобы дать шанс вам освободиться от этого ярма, этой борозды и тяготы лет, чтобы вы смогли во второй половине своей жизни радоваться, не даря радость другим, а радоваться, получая счастье из первых рук, получать счастье в свои руки. Чтобы радоваться не за человека, который радуется, а радоваться за себя. Радоваться своему да, радоваться своему счастью, а не счастью других. Во второй половине своей жизни, когда закат ее все ближе, необходимо выпустить маленького эгоиста из своей души наружу, чтобы прочувствовать остатки жизни все так же горячо и близко, как это было в детстве. А сейчас мне, подумайте, что сейчас творится в моей берлоге, я имею ввиду не обитель мой, а душу, когда эгоист этот одинокий бродит все время, без устали. Он, то плачет, то в злости нападает на отражение в зеркале. Мне так жаль, мне так грустно постоянно. Я хотел сделать то, что не сумели вы. Хотел вернуть кредит доверия всеми вещами, что не было у вас. Но. Но материальное совсем не то благо, которое необходимо было вам. Почему все так поздно доходит до меня? Мне надо было просто рядом быть, просто вставать и видеть все те же, но любимые и любящие лица. Почему. Задаюсь вопросом этим, я каждое утро, как вижу свое загаженное лицо щетиной. И думаю, как и стоит ли вообще искупить мне свою вину? Не знаю. Папа и мама, держите это письмо. Я напишу еще, и приду, конечно, тоже. И через некоторое время, я приду к вам навсегда...", - он бросил письмо, запечатанное в черный конверт, в щель надгробной плиты. В эту щель он уже неоднократно бросал свои письма. Он бросал туда все своим письма родителям. Там и только так они находили свой адресат.

Укутавшись в свое дряхлое и временем избитое пальто, он покинул кладбище в направлении остановки. По дороге он купил себе несколько бутылок, подал немного мелочи бродяге и сел на лавочке, перед маленьким озерцом, которое так нравилось отцу. Посидев с четверть часа, он остановился у небольшого, но милого дома, что любила так его мать. Постояв еще с полчаса, он сел на ближайший автобус и отправился домой. Его ждало зеркало. Его ждал его единственный диван.
(c)
Н.И.К.