Самоочевидность инобытия
Оригинал взят у za_etc в Самоочевидность инобытия
Оригинал взят у dobrovizcki в Самоочевидность инобытия
Эта история началась как шутка. Уже долгое время я ищу любую возможность поснимать фотоисторию. Поиск героя не такое просто занятие, как может показаться на первый взгляд. Но это тот случай, когда история находит тебя сама.
" - Привет, у нас рядом с домом, в лесу живет бомж-художник. Интересно поснимать?".
Бомж. Художник. Лес. Дом. Никакой логики. Отлично. Идем изучать.
Последние теплые недели сентября.
Небольшой лесок в спальном микрорайоне. Прогуливающиеся пенсионеры. Мамаши с колясками. Прожорливые белки. Городской сумасшедший?
Искать долго не пришлось. В ста метрах от домов расположился наш герой. Вокруг то ли оберегами, то ли импровизированой выставкой, расставлены маленькие картинки. Картонки, разрисованы яркими желтыми, салатовыми, сиреневыми фломастерами. Взгляд выхватывает подпись на первой же из них. Что-то из индийской мифологии. Похоже, все не так просто, как кажется на первый взгляд. Несколько неловко подходить с расспросами. Как будто приходишь со своими глупостями в чужой дом. Но любопытство берет свое...
Хозяин "картинной галереи" очень приветлив. Приглашает все осмотреть. Охотно позирует. Разрешает пофотографировать работы.
Где нибудь в Индии эта картина не вызвала бы никаких вопросов. В черте Воронежа это, конечно, экзотика. На алкоголика не похож.
Бомж? Художник? Йог?
Автор рассказывает о своих работах. На картинах персонажи русской литературы. Что же здесь?
"Жонглеры в исторической перспективе". В этот момент нужно снимать меня самого...
Художник комментирует свои работы. Разобрать речь очень сложно. Голос слабый. Говорит очень неразборчиво. Все сбивчиво и сумбурно. Но...
Наверное, именно так случается когнитивный диссонанс. Нищий рассказывает о персонажах картин. На них и Дантес и святой Жан Поль Бельмондо, и балет, и образа. Он цитирует Ницше. В речи проскальзывает что-то о древних армянских текстах. Слова о Библии и Боге.
Фанатик? Старовер? Отшельник?
Все это время у нас под ногами тлеет костер. В конце концов обращаю внимание.
Это готовится обед. Суп и чай. Мне рассказывают, как правильно его заваривать.
Рядом запас сигарет.
Фломастеры. Ножницы (я застал его за подготовкой очередного холста). Шприц...
Наркотики отпадают. Тяжелое заболевание легких и поджелудочной.
Что же остается? Только слушать.
Человек продолжает свой рассказ. Прошу больше рассказать о себе.
Только сейчас вспоминаю, что не спросил имени. - "Валера". - "Костя". Ловлю его рефлекторное движение протянуть руку. Тут же одергивает себя. Протягиваю свою. В глазах вижу одобрение. Брезгливости нет. Теперь у нашего героя есть имя)
"Не счесть алмазов в каменных пещерах". Валера с навыками фокусника-жонглера продолжает извлекать на свет из потрепанной, но битком набитой сумки, свои работы.
"Русская миссия. Да здравствует армянская Аргентина" )
"Мастер и Маргарита. За мной, мой читатель".
"Видение св. Елизаветы (образ справа)"
Все это время, Валерий, с терпением опытного экскурсовода, объясняет значение работ. Собираю отдельные фразы и слова в какое-то подобие картины. Лоскутное одеяло...
Здесь, пожалуй, можно сделать паузу и обстоятельно во всем разобраться. Разрозненных данных из объяснений Валеры хватило, для того чтобы через 15 минут разговора понять, что перед нами очень непростой человек. Гугл дает более обстоятельный и внятный сюжет. Забегая чуть вперед, скажу, что Валера на самом деле Валерий Иванович Исаянц, воронежский поэт и художник. Ему 70 лет. Родился в Воронеже. Закончил суворовское училище. Затем филологический факультет ВГУ. Путешествовал. Был знаком с сестрой Цветаевой, Анастасией, отцом режиссера, поэтом Арсением Тарковским. Она опубликовала первый сборник его стихов. Он (Арсений Александрович) написал предисловие к изданию.
Данные биографии в разных интервью разнятся и петляют по разным аспектам его жизни. Но все они сходят в одной неизвестной - начале странствований Валерия Ивановича. По одним данным, после смерти матери и потери квартиры. По другим, в результате душевного недуга (при наличии жилья). В любом случае. Никаких конкретных данных с этого периода его жизни нет. Путешествия. Автобусы. Электрички. Жизнь в лесах близ Воронежа. Архив его стихов и картин частично утерян, частично собирался любителями, что называется, по крупицам и в конце концов был опубликован в 2013 году московским издательством.
В воронежской прессе время от времени появляются интервью с ним. Был даже вечер памяти его стихов. Но сам автор на нем не присутствовал.
Весь этот калейдоскоп я собрал только придя домой. В сети есть картины, стихи, интервью. Биография, подтвержденная очевидцами. Но я все равно не могу поверить в Трою, которую только что откопал...С ее удивительной историей... Артефактами...
"Жонглеры в исторической перспективе".
"Опера Казимо Квазимодо (Каза-Нова)".
...
...
...
...
...
...
...
Безумие или гениальность? Уже не так важно. Не у каждого "нормального" человека хватит смелости отказаться от всего ради одной связующей нити с миром. Параллельным. Самому этим параллельным миром стать. Кто может точно сказать, что заставляет человека ходить по углям, молиться в лесной землянке или странствовать в перестроечных электричках..? Где-то в параллельной вселенной, Валерий Иванович утром приходит в институт и весь день рассказывает каким-нибудь оболтусам о древних языках, культуре, поэзии и Боге. Быть может и здесь, своеобразно так...
Как много требуется для творчества, если оно вливается в тебя безудержным потоком и при отсутствии каких либо связей с внешним миром, ты соединен прочным канатом с другим...?
- Где вы берете бумагу, карандаши и тд?
- А чего их искать. Вон полно всего. Выбрасывают же...Бумага отличная вот...
Это середина поста. Погуглите. Попейте чайку. Я тоже во все это не могу поверить )
.
Пройдясь по своим картинам, Валерий Иванович выуживает из большого пакета, календарь с репродукциями русских художников.
- Вот, такую красоту выбросили...
- Посмотрите. Юоооон.
Вообще, собираясь написать этот пост, я боюсь впасть в жалобный лиризм. Мол, посмотрите как все плохо. Бездомный художник. Жестокий мир и тд. Но и обойти стороной все трудности жизни на улице тоже невозможно. Важно следующее. Все интервью с В.И. сквозят одной общей мыслью. Он не производит впечатление несчастного человека. Не жалуется на судьбу, как все бездомные. Не обижен. Не озлоблен.
Более того. Постепенно складывается впечатление абсолютно счастливого и самодостаточного человека.
Да, есть проблемы со здоровьем. Возраст, долгая жизнь на улице откладывают отпечаток. Туберкулома. Панкреатит. Глаукома. Наверняка, все сопутствующие болезни. Помочь просит стесняясь, между делом.
- "Если вас не затруднит..."
А, я ведь уже забыл, что он художник) Перед нами поэт) Да какой...
...
...
Стихи Валерий Иванович читает с удовольствием. Даже дикция улучшается. Хотя дыхания все равно на некоторые отрывки не хватает...Легкие...
Дом отступал к реке, как Наутилус,
приборами почуявший январь.
Антоновки неистово молились,
но осень ранняя вела себя, как тварь.
Береговушки рыскали по-сучьи.
В предчувствии недетских холодов
густела кровь в скрещённых жилах сучьев
и закипала в мускулах плодов.
Кто слух мой вещий браковал?
Кто здесь искал меня? Кто звал
- так громко, что в моём ущелье
устроил каменный обвал?
И на века, как бы в пещере,
настиг, заклял, замуровал?
К стихам моим на эту тему
кто, словно к зеркалу, приник?
Кто отразился в нём, как Демон,
чтоб лишь поправить воротник?
И так не дозвонились мы до Бога -
«Алло, Центральная?» - и сказка отошла…
М. Твен в верхах испепелил крыла,
и сам он там стоит в углу убого.
В углу у мира, воскрешенный прах,
и глаза два, и зрячесть та же, та же…
До этого бывал он в тех мирах,
где о Земле молчат, как о пропаже.
Я решил не ограничиваться одной встречей. Воспользовался возможностью привезти немного еды. Затем теплых вещей. Вот, в один из визитов застал его спящим в лесу. Говорит, что не спал всю ночь. Поджелудочная замучила.
Удалось уговорить на небольшую фотосессию с прогулкой по району. Прошу накинуть что-нибудь на плечи. Эсквайр по вам плачет, Валерий Иванович)))
Все это время пытаюсь выяснить, помогают ли местные жители. Как относятся. Что будет делать с наступлением холодов.
Но только я останавливаюсь и навожу камеру, Валерий Иванович начинает читать стихи))
Мрамор метро протирает пальто,
роскошь и это, и то.
Материальна ветвей бахрома,
соткан и сшит из прожилок ума
и верно застегнут на кости свои
метрополит. И тебя соловьи
сквозь электричную трель узнают,
разве что воду не пьют.
Поэта Серафим из Хиросимы
вел за язык по памяти ко мне.
Их тишина была переносима,
как две сумы молитвенных камней.
Пешком, из переплета в переплет,
по горло вбред, минуя реки яви,
с безмолвием, сияющим, как лед,
они вошли в пылающий Рейкьявик.
Морщинистая, в яшмовых прожилках,
которых слишком много на двоих,
глядится ночь в окно, как старожилка,
на век опередившая своих.
Чем далее и старше, тем скорее,
по целине неторного листа
отстукивает ямбы и хореи
упущенного времени состав.
Рожденный в небесах сегодня тих.
Мой ветерок, как далеки от них,
Мы разделяем сумеречный шепот
На мокрый лист и бархатную копоть,
На легкий путь и необъятный миг,
В котором нас оставили одних
без карты, фонаря и гироскопа.
Жизнь истончается - построчно, посонетно.
Всё недосуг продеть её в иглу
и подрубить хоть как-то, худо-бедно,
дешёвую затасканную мглу.
Позор лохмат. Но ровненько, красиво
пройдёт подзор по всей его длине.
Пока ж лохмотья. Срам. И несносима
бессмертья мгла, повисшая на мне.
Бусы - литерная глина -
украшений нет прекрасней.
Нанизала вас Марина,
надевала лишь на праздник.
В примиренье несогласий,
чтобы в будни не тарусить,
нанизала нитку Ася.
Я на ней последний бусик.
Принимай, ничем обяжут
овладевших украшеньем.
Но не рань минойской пряжи
праздным, будничным движеньем.
Я выучил паучие движенья -
ты видишь, сколько смыслов я плету,
Земле переменяя притяженье,
чтоб ей не запинаться на лету
о кромку яви. Все, что может сниться,
но было врозь - я завяжу в одно.
Луч о зеницу гнется, точно спица,
и воробьям просыплется пшено.
Стою на коврике. В вокзальном светлом холле
ручной работы. Из травы и птиц.
И разница лучей глазницы колет,
и ранит зрячих щебетанье спиц.
За горизонт в горизонтальном лифте
тащусь на север по боку земли.
О Господи, зачем так молчалив ты?
Скажи лифтерам, чтобы подмели
все эти звезды, фантики и спички.
Сор не растет, не тает, не горит,
но развращает душу Елекрички,
ползущую на встречный Елекрик.
Стихи или магические заклинания?
Сорванные колосья, моментально идут в поэтическую переработку.
да, да..
...из какого сора...
Мы с Валерием Ивановичем с нетерпением ждем ваших отзывов о его картинах. Многим, конечно, по душе другие художники))) И полотна у них масштабней))
спросил о Боге.
и угадайте в ком из нас его больше...
Впрочем, это отдельный разговор. Я и так всех своими измышлениями утомил...
"Is anybody out there?" Вы еще здесь?))
Такая история.
Странная. И непонятная.
О художнике
Поэте
И человеке
...
Спасибо...
Оригинал взят у dobrovizcki в Самоочевидность инобытия
Эта история началась как шутка. Уже долгое время я ищу любую возможность поснимать фотоисторию. Поиск героя не такое просто занятие, как может показаться на первый взгляд. Но это тот случай, когда история находит тебя сама.
" - Привет, у нас рядом с домом, в лесу живет бомж-художник. Интересно поснимать?".
Бомж. Художник. Лес. Дом. Никакой логики. Отлично. Идем изучать.
Последние теплые недели сентября.
Небольшой лесок в спальном микрорайоне. Прогуливающиеся пенсионеры. Мамаши с колясками. Прожорливые белки. Городской сумасшедший?
Искать долго не пришлось. В ста метрах от домов расположился наш герой. Вокруг то ли оберегами, то ли импровизированой выставкой, расставлены маленькие картинки. Картонки, разрисованы яркими желтыми, салатовыми, сиреневыми фломастерами. Взгляд выхватывает подпись на первой же из них. Что-то из индийской мифологии. Похоже, все не так просто, как кажется на первый взгляд. Несколько неловко подходить с расспросами. Как будто приходишь со своими глупостями в чужой дом. Но любопытство берет свое...
Хозяин "картинной галереи" очень приветлив. Приглашает все осмотреть. Охотно позирует. Разрешает пофотографировать работы.
Где нибудь в Индии эта картина не вызвала бы никаких вопросов. В черте Воронежа это, конечно, экзотика. На алкоголика не похож.
Бомж? Художник? Йог?
Автор рассказывает о своих работах. На картинах персонажи русской литературы. Что же здесь?
"Жонглеры в исторической перспективе". В этот момент нужно снимать меня самого...
Художник комментирует свои работы. Разобрать речь очень сложно. Голос слабый. Говорит очень неразборчиво. Все сбивчиво и сумбурно. Но...
Наверное, именно так случается когнитивный диссонанс. Нищий рассказывает о персонажах картин. На них и Дантес и святой Жан Поль Бельмондо, и балет, и образа. Он цитирует Ницше. В речи проскальзывает что-то о древних армянских текстах. Слова о Библии и Боге.
Фанатик? Старовер? Отшельник?
Все это время у нас под ногами тлеет костер. В конце концов обращаю внимание.
Это готовится обед. Суп и чай. Мне рассказывают, как правильно его заваривать.
Рядом запас сигарет.
Фломастеры. Ножницы (я застал его за подготовкой очередного холста). Шприц...
Наркотики отпадают. Тяжелое заболевание легких и поджелудочной.
Что же остается? Только слушать.
Человек продолжает свой рассказ. Прошу больше рассказать о себе.
Только сейчас вспоминаю, что не спросил имени. - "Валера". - "Костя". Ловлю его рефлекторное движение протянуть руку. Тут же одергивает себя. Протягиваю свою. В глазах вижу одобрение. Брезгливости нет. Теперь у нашего героя есть имя)
"Не счесть алмазов в каменных пещерах". Валера с навыками фокусника-жонглера продолжает извлекать на свет из потрепанной, но битком набитой сумки, свои работы.
"Русская миссия. Да здравствует армянская Аргентина" )
"Мастер и Маргарита. За мной, мой читатель".
"Видение св. Елизаветы (образ справа)"
Все это время, Валерий, с терпением опытного экскурсовода, объясняет значение работ. Собираю отдельные фразы и слова в какое-то подобие картины. Лоскутное одеяло...
Здесь, пожалуй, можно сделать паузу и обстоятельно во всем разобраться. Разрозненных данных из объяснений Валеры хватило, для того чтобы через 15 минут разговора понять, что перед нами очень непростой человек. Гугл дает более обстоятельный и внятный сюжет. Забегая чуть вперед, скажу, что Валера на самом деле Валерий Иванович Исаянц, воронежский поэт и художник. Ему 70 лет. Родился в Воронеже. Закончил суворовское училище. Затем филологический факультет ВГУ. Путешествовал. Был знаком с сестрой Цветаевой, Анастасией, отцом режиссера, поэтом Арсением Тарковским. Она опубликовала первый сборник его стихов. Он (Арсений Александрович) написал предисловие к изданию.
Данные биографии в разных интервью разнятся и петляют по разным аспектам его жизни. Но все они сходят в одной неизвестной - начале странствований Валерия Ивановича. По одним данным, после смерти матери и потери квартиры. По другим, в результате душевного недуга (при наличии жилья). В любом случае. Никаких конкретных данных с этого периода его жизни нет. Путешествия. Автобусы. Электрички. Жизнь в лесах близ Воронежа. Архив его стихов и картин частично утерян, частично собирался любителями, что называется, по крупицам и в конце концов был опубликован в 2013 году московским издательством.
В воронежской прессе время от времени появляются интервью с ним. Был даже вечер памяти его стихов. Но сам автор на нем не присутствовал.
Весь этот калейдоскоп я собрал только придя домой. В сети есть картины, стихи, интервью. Биография, подтвержденная очевидцами. Но я все равно не могу поверить в Трою, которую только что откопал...С ее удивительной историей... Артефактами...
"Жонглеры в исторической перспективе".
"Опера Казимо Квазимодо (Каза-Нова)".
...
...
...
...
...
...
...
Безумие или гениальность? Уже не так важно. Не у каждого "нормального" человека хватит смелости отказаться от всего ради одной связующей нити с миром. Параллельным. Самому этим параллельным миром стать. Кто может точно сказать, что заставляет человека ходить по углям, молиться в лесной землянке или странствовать в перестроечных электричках..? Где-то в параллельной вселенной, Валерий Иванович утром приходит в институт и весь день рассказывает каким-нибудь оболтусам о древних языках, культуре, поэзии и Боге. Быть может и здесь, своеобразно так...
Как много требуется для творчества, если оно вливается в тебя безудержным потоком и при отсутствии каких либо связей с внешним миром, ты соединен прочным канатом с другим...?
- Где вы берете бумагу, карандаши и тд?
- А чего их искать. Вон полно всего. Выбрасывают же...Бумага отличная вот...
Это середина поста. Погуглите. Попейте чайку. Я тоже во все это не могу поверить )
.
Пройдясь по своим картинам, Валерий Иванович выуживает из большого пакета, календарь с репродукциями русских художников.
- Вот, такую красоту выбросили...
- Посмотрите. Юоооон.
Вообще, собираясь написать этот пост, я боюсь впасть в жалобный лиризм. Мол, посмотрите как все плохо. Бездомный художник. Жестокий мир и тд. Но и обойти стороной все трудности жизни на улице тоже невозможно. Важно следующее. Все интервью с В.И. сквозят одной общей мыслью. Он не производит впечатление несчастного человека. Не жалуется на судьбу, как все бездомные. Не обижен. Не озлоблен.
Более того. Постепенно складывается впечатление абсолютно счастливого и самодостаточного человека.
Да, есть проблемы со здоровьем. Возраст, долгая жизнь на улице откладывают отпечаток. Туберкулома. Панкреатит. Глаукома. Наверняка, все сопутствующие болезни. Помочь просит стесняясь, между делом.
- "Если вас не затруднит..."
А, я ведь уже забыл, что он художник) Перед нами поэт) Да какой...
...
...
Стихи Валерий Иванович читает с удовольствием. Даже дикция улучшается. Хотя дыхания все равно на некоторые отрывки не хватает...Легкие...
Дом отступал к реке, как Наутилус,
приборами почуявший январь.
Антоновки неистово молились,
но осень ранняя вела себя, как тварь.
Береговушки рыскали по-сучьи.
В предчувствии недетских холодов
густела кровь в скрещённых жилах сучьев
и закипала в мускулах плодов.
Кто слух мой вещий браковал?
Кто здесь искал меня? Кто звал
- так громко, что в моём ущелье
устроил каменный обвал?
И на века, как бы в пещере,
настиг, заклял, замуровал?
К стихам моим на эту тему
кто, словно к зеркалу, приник?
Кто отразился в нём, как Демон,
чтоб лишь поправить воротник?
И так не дозвонились мы до Бога -
«Алло, Центральная?» - и сказка отошла…
М. Твен в верхах испепелил крыла,
и сам он там стоит в углу убого.
В углу у мира, воскрешенный прах,
и глаза два, и зрячесть та же, та же…
До этого бывал он в тех мирах,
где о Земле молчат, как о пропаже.
Я решил не ограничиваться одной встречей. Воспользовался возможностью привезти немного еды. Затем теплых вещей. Вот, в один из визитов застал его спящим в лесу. Говорит, что не спал всю ночь. Поджелудочная замучила.
Удалось уговорить на небольшую фотосессию с прогулкой по району. Прошу накинуть что-нибудь на плечи. Эсквайр по вам плачет, Валерий Иванович)))
Все это время пытаюсь выяснить, помогают ли местные жители. Как относятся. Что будет делать с наступлением холодов.
Но только я останавливаюсь и навожу камеру, Валерий Иванович начинает читать стихи))
Мрамор метро протирает пальто,
роскошь и это, и то.
Материальна ветвей бахрома,
соткан и сшит из прожилок ума
и верно застегнут на кости свои
метрополит. И тебя соловьи
сквозь электричную трель узнают,
разве что воду не пьют.
Поэта Серафим из Хиросимы
вел за язык по памяти ко мне.
Их тишина была переносима,
как две сумы молитвенных камней.
Пешком, из переплета в переплет,
по горло вбред, минуя реки яви,
с безмолвием, сияющим, как лед,
они вошли в пылающий Рейкьявик.
Морщинистая, в яшмовых прожилках,
которых слишком много на двоих,
глядится ночь в окно, как старожилка,
на век опередившая своих.
Чем далее и старше, тем скорее,
по целине неторного листа
отстукивает ямбы и хореи
упущенного времени состав.
Рожденный в небесах сегодня тих.
Мой ветерок, как далеки от них,
Мы разделяем сумеречный шепот
На мокрый лист и бархатную копоть,
На легкий путь и необъятный миг,
В котором нас оставили одних
без карты, фонаря и гироскопа.
Жизнь истончается - построчно, посонетно.
Всё недосуг продеть её в иглу
и подрубить хоть как-то, худо-бедно,
дешёвую затасканную мглу.
Позор лохмат. Но ровненько, красиво
пройдёт подзор по всей его длине.
Пока ж лохмотья. Срам. И несносима
бессмертья мгла, повисшая на мне.
Бусы - литерная глина -
украшений нет прекрасней.
Нанизала вас Марина,
надевала лишь на праздник.
В примиренье несогласий,
чтобы в будни не тарусить,
нанизала нитку Ася.
Я на ней последний бусик.
Принимай, ничем обяжут
овладевших украшеньем.
Но не рань минойской пряжи
праздным, будничным движеньем.
Я выучил паучие движенья -
ты видишь, сколько смыслов я плету,
Земле переменяя притяженье,
чтоб ей не запинаться на лету
о кромку яви. Все, что может сниться,
но было врозь - я завяжу в одно.
Луч о зеницу гнется, точно спица,
и воробьям просыплется пшено.
Стою на коврике. В вокзальном светлом холле
ручной работы. Из травы и птиц.
И разница лучей глазницы колет,
и ранит зрячих щебетанье спиц.
За горизонт в горизонтальном лифте
тащусь на север по боку земли.
О Господи, зачем так молчалив ты?
Скажи лифтерам, чтобы подмели
все эти звезды, фантики и спички.
Сор не растет, не тает, не горит,
но развращает душу Елекрички,
ползущую на встречный Елекрик.
Стихи или магические заклинания?
Сорванные колосья, моментально идут в поэтическую переработку.
да, да..
...из какого сора...
Мы с Валерием Ивановичем с нетерпением ждем ваших отзывов о его картинах. Многим, конечно, по душе другие художники))) И полотна у них масштабней))
спросил о Боге.
и угадайте в ком из нас его больше...
Впрочем, это отдельный разговор. Я и так всех своими измышлениями утомил...
"Is anybody out there?" Вы еще здесь?))
Такая история.
Странная. И непонятная.
О художнике
Поэте
И человеке
...
Спасибо...