Я боюсь не успеть ...
Искренняя и трогательная статья Ольги Примаченко, слова которой проникают в самое сердце и заставляют чувствовать…
Возможно, это именно то, чего нам так сейчас не хватает в повседневной суете…
…Мне было лет четырнадцать. Я ехала в троллейбусе без билета, когда зашли контролеры. Как честная и правильная девочка, я предсказуемо растерялась и почти готова была расплакаться, когда вдруг незнакомый молодой человек, который, видимо, заметил мою панику, ни слова не говоря, вложил мне в руки талон и вышел. Двери закрылись.
Я не успела сказать “спасибо”. Я просто пробила талон и вот уже больше пятнадцати лет храню его в школьном блокноте как напоминание о том дне, когда совершенно чужой человек лучше всей классической русской литературы, вместе взятой, показал мне ценность доброты.
С тех пор я встречала много разных людей.
Праведников, постящихся и бьющих поклоны, но готовых пхнуть тебя в спину, стоит только замешкаться у стола со свечами.
Грешников, пьющих с утра водку под подъездом и в этих самых подъездах писающих, но заботливо подвязывающих кривые хилые березки во дворе мягкой ветошью, чтобы те лучше росли.
Очень умных людей, попрекающих глупых, но так зло и гадко, что едва сдерживаешься, чтобы не заткнуть им рот рукой и не напомнить, что ум и яд несовместимы, иначе зачем тогда ум, если все равно опускаешься до состояния раздраженного животного.
Людей недалеких, не шибко грамотных, не выезжавших дальше своего забытого Богом села, но светящихся такой безусловной добротой и мудростью, что хотелось бухнуться им в ноги, обнять за колени, уткнуться лицом в засаленный, пахнущий картофельными очистками и салом передник, и ныть, и просить, пока не прогонят: научите…
Научите оставаться человеком, когда вокруг творится черт-те что.
Научите не озлобляться, не искать выгоды, не просчитывать наперед двадцать восемь вариантов развития событий, а любить и принимать.
Не пытаться исправить, улучшить, дополнить и усовершенствовать, а радоваться тому, что есть.
И быть благодарным за то, что есть.
И в первую очередь за то, что оно есть у тебя.
Потому как ведь могло и не быть, но случилось.
Есть теория, что в основе многих добрых дел лежит эгоизм: мы поступаем хорошо потому, что нам нравится чувствовать себя после этого правильными и хорошими.
Так нам спокойнее.
Проще дать три рубля милостыни, чем мучиться потом чувством вины от того, что не дал. А другие дали, и на фоне их ты выглядел плохим и жадным.
Схожая ситуация и с ожиданием благодарности за свое добро.
Когда я уступаю место в транспорте и не слышу за это “спасибо”, я начинаю жалеть, что встала. Потому что мое добро приняли как данное, а не как благо, а с какой такой радости я кому-то что-то должна?
Поэтому так сложно было однажды выполнить задание мастера по йоге - совершить так называемое тайное служение: сделать для кого-то что-то хорошее, но ни слова ему об этом не сказать.
Оказалось, делать добрые дела тайно совсем не весело и не интересно, потому что нет обратной связи, нет реакции, и уж точно - никакой гарантии, что однажды этот человек отплатит тебе тем же.
Более того, вполне возможно, что завтра он на тебя наорет, и ты сто раз успеешь пожалеть, что вообще с ним связался. …
А ведь этого тайного служения в каждом нашем дне на самом деле много, и даже очень.
Это убранные от листьев парковые дорожки осенью.
Вечно зеленые растения в горшках в парадных с деревянными скрипучими ступеньками.
Миска молока у подъезда, заботливо оставленная для бездомной беременной кошки.
Письмо, которое по ошибке опустили в твой почтовый ящик, но которое ты бережно отнес по нужному адресу.
ТЕПЛОЕ, НАГРЕТОЕ ЧЬЕЙ-ТО ПОПОЙ СИДЕНЬЕ В ХОЛОДНОМ ТРОЛЛЕЙБУСЕ, КОТОРОЕ ДОСТАЛОСЬ ТЕБЕ ОТ ТОГО, КТО ТОЛЬКО ЧТО ШАГНУЛ В ПРОМОЗГЛЫЙ МРАК УЛИЦЫ.
Это слова на зеркале “я люблю тебя”, выведенные накануне вечером пальцем и проступившие на запотевшем стекле с утра.
Твоя любимая еда, которую готовит мама, когда знает, что ты приедешь.
Лишнее бесплатное румяное яблоко, которое бабушка на Комаровке щедро бросает тебе в пакет, хитро щурясь.
А придя домой, ты обнаруживаешь там еще и упругий пучок петрушки…
Когда год назад в Минске прогремел взрыв в метро, мы все смогли наблюдать то, что делает нас людьми: огромное и бескорыстное желание помочь тем, кто оказался в беде.
Бесплатным подвозом, деньгами, сданной в пункт приема кровью.
Наши родные разминулись с этими проклятыми 17.56 на два-три поезда.
Мы же разминулись с ними на жизнь.
И когда легла сеть, а в сторону центра одна за одной понеслись кареты скорой помощи, всё, что оставалось, это только молиться, чтобы на том конце провода все-таки сняли трубку.
Просто сняли трубку и сказали “алло”.
Год назад люди бесконечным потоком несли к метро цветы и свечи, переживая смерть каждого погибшего как утрату кого-то из членов своей семьи.
Потому как мы все - из одной глины, одним миром мазаны. Моя нога вступает в след, оставленный тобой, а ты дышишь воздухом, который уже успел согреться в моих легких.
И нет никакой разницы между начальной буквой твоего имени и конечной буквой моего, потому что всё это суета, пустое, неважное, ни о чем.
“Что может дать один человек другому, кроме капли тепла, и что может быть больше этого?”
Ничего.
Автор: Ольга Примаченко
Читайте дальше здесь: http://creu.ru/ya-boyus-ne-uspet-nauchit-sya-by-t-dobroj-24232/
Возможно, это именно то, чего нам так сейчас не хватает в повседневной суете…
…Мне было лет четырнадцать. Я ехала в троллейбусе без билета, когда зашли контролеры. Как честная и правильная девочка, я предсказуемо растерялась и почти готова была расплакаться, когда вдруг незнакомый молодой человек, который, видимо, заметил мою панику, ни слова не говоря, вложил мне в руки талон и вышел. Двери закрылись.
Я не успела сказать “спасибо”. Я просто пробила талон и вот уже больше пятнадцати лет храню его в школьном блокноте как напоминание о том дне, когда совершенно чужой человек лучше всей классической русской литературы, вместе взятой, показал мне ценность доброты.
С тех пор я встречала много разных людей.
Праведников, постящихся и бьющих поклоны, но готовых пхнуть тебя в спину, стоит только замешкаться у стола со свечами.
Грешников, пьющих с утра водку под подъездом и в этих самых подъездах писающих, но заботливо подвязывающих кривые хилые березки во дворе мягкой ветошью, чтобы те лучше росли.
Очень умных людей, попрекающих глупых, но так зло и гадко, что едва сдерживаешься, чтобы не заткнуть им рот рукой и не напомнить, что ум и яд несовместимы, иначе зачем тогда ум, если все равно опускаешься до состояния раздраженного животного.
Людей недалеких, не шибко грамотных, не выезжавших дальше своего забытого Богом села, но светящихся такой безусловной добротой и мудростью, что хотелось бухнуться им в ноги, обнять за колени, уткнуться лицом в засаленный, пахнущий картофельными очистками и салом передник, и ныть, и просить, пока не прогонят: научите…
Научите оставаться человеком, когда вокруг творится черт-те что.
Научите не озлобляться, не искать выгоды, не просчитывать наперед двадцать восемь вариантов развития событий, а любить и принимать.
Не пытаться исправить, улучшить, дополнить и усовершенствовать, а радоваться тому, что есть.
И быть благодарным за то, что есть.
И в первую очередь за то, что оно есть у тебя.
Потому как ведь могло и не быть, но случилось.
Есть теория, что в основе многих добрых дел лежит эгоизм: мы поступаем хорошо потому, что нам нравится чувствовать себя после этого правильными и хорошими.
Так нам спокойнее.
Проще дать три рубля милостыни, чем мучиться потом чувством вины от того, что не дал. А другие дали, и на фоне их ты выглядел плохим и жадным.
Схожая ситуация и с ожиданием благодарности за свое добро.
Когда я уступаю место в транспорте и не слышу за это “спасибо”, я начинаю жалеть, что встала. Потому что мое добро приняли как данное, а не как благо, а с какой такой радости я кому-то что-то должна?
Поэтому так сложно было однажды выполнить задание мастера по йоге - совершить так называемое тайное служение: сделать для кого-то что-то хорошее, но ни слова ему об этом не сказать.
Оказалось, делать добрые дела тайно совсем не весело и не интересно, потому что нет обратной связи, нет реакции, и уж точно - никакой гарантии, что однажды этот человек отплатит тебе тем же.
Более того, вполне возможно, что завтра он на тебя наорет, и ты сто раз успеешь пожалеть, что вообще с ним связался. …
А ведь этого тайного служения в каждом нашем дне на самом деле много, и даже очень.
Это убранные от листьев парковые дорожки осенью.
Вечно зеленые растения в горшках в парадных с деревянными скрипучими ступеньками.
Миска молока у подъезда, заботливо оставленная для бездомной беременной кошки.
Письмо, которое по ошибке опустили в твой почтовый ящик, но которое ты бережно отнес по нужному адресу.
ТЕПЛОЕ, НАГРЕТОЕ ЧЬЕЙ-ТО ПОПОЙ СИДЕНЬЕ В ХОЛОДНОМ ТРОЛЛЕЙБУСЕ, КОТОРОЕ ДОСТАЛОСЬ ТЕБЕ ОТ ТОГО, КТО ТОЛЬКО ЧТО ШАГНУЛ В ПРОМОЗГЛЫЙ МРАК УЛИЦЫ.
Это слова на зеркале “я люблю тебя”, выведенные накануне вечером пальцем и проступившие на запотевшем стекле с утра.
Твоя любимая еда, которую готовит мама, когда знает, что ты приедешь.
Лишнее бесплатное румяное яблоко, которое бабушка на Комаровке щедро бросает тебе в пакет, хитро щурясь.
А придя домой, ты обнаруживаешь там еще и упругий пучок петрушки…
Когда год назад в Минске прогремел взрыв в метро, мы все смогли наблюдать то, что делает нас людьми: огромное и бескорыстное желание помочь тем, кто оказался в беде.
Бесплатным подвозом, деньгами, сданной в пункт приема кровью.
Наши родные разминулись с этими проклятыми 17.56 на два-три поезда.
Мы же разминулись с ними на жизнь.
И когда легла сеть, а в сторону центра одна за одной понеслись кареты скорой помощи, всё, что оставалось, это только молиться, чтобы на том конце провода все-таки сняли трубку.
Просто сняли трубку и сказали “алло”.
Год назад люди бесконечным потоком несли к метро цветы и свечи, переживая смерть каждого погибшего как утрату кого-то из членов своей семьи.
Потому как мы все - из одной глины, одним миром мазаны. Моя нога вступает в след, оставленный тобой, а ты дышишь воздухом, который уже успел согреться в моих легких.
И нет никакой разницы между начальной буквой твоего имени и конечной буквой моего, потому что всё это суета, пустое, неважное, ни о чем.
“Что может дать один человек другому, кроме капли тепла, и что может быть больше этого?”
Ничего.
Автор: Ольга Примаченко
Читайте дальше здесь: http://creu.ru/ya-boyus-ne-uspet-nauchit-sya-by-t-dobroj-24232/