(no subject)
...темнота - абсолютная, непроглядная, полная - живёт в моей памяти двумя шаблонами: летним и зимним.
Летний - это, конечно, август и Большая Земля, но о нём когда-нибудь позже.
Зимний - это, конечно, Варандей. Узкая полоска домов посреди бесконечного льда и снега, неслышно вздыхающее под толстенным одеялом море, вездесущий ветер.
Электричество посёлку давали дизели, привезённые в самом начале, ещё в семидесятых. К девяностым они, конечно, поизносились, а времечко было нескучное - поди найди запчасти, когда северный завоз отменили вместе с Союзом. Ну, дизелисты и выкручивались, как могли. И даже как не могли - куда было деваться? На летящие по проводам электроны завязано абсолютно всё.
Впрочем, пока и дизели были живы-здоровы, и запчастей было с запасом, эксцессы со "светом" случались частенечко.
Сидишь, например, уроки делаешь. За окном темень: полярная ночь, солнца не было и не будет. Над головой нервно помаргивает лампочка. Но ты привык - заметает, провода болтаются, нормальное её, этой лампочки, состояние.
Хлоп! И... гаснет.
- Опяяяять. - мрачно думаешь ты. - Ну вчера же только отключали, ну что там на этот раз?
"Один дома по-варандейски" в таком случае - это непроглядный мрак. Очень, очень аккуратно выбраться из-за стола. Нет, ты, конечно, мышечной памятью помнишь, что где. Но углы, косяки, недооткрытые двери, занавески, которые то ли задёрнуты, то ли нет. Кот, опять же. Любитель спать на полу в самых непредсказуемых местах, раскидав лапы. Чёрный! Ну, почти то есть чёрный. Но в этом мраке ни-че-гошеньки не просматривается!
Идёшь, значит. Нащупывая ногой каждый шаг. И руками. Обеими. Комнатки тесные, чуть неудачно повернёшься - то ли что уронишь, то ли стукнешься. Плюс пороги. Плюс войлочное покрытие в одном месте приподнялось. Плюс кот!
Когда нет света - тогда сразу становится как-то по-особенному тихо. Только нарастающий свист ветра, шуршащий стук снега в окно, потрескиванье и кряхтение брусового дома на сваях. Идёшь осторожно, думая о куче вещей: когда придёт мама, и когда дадут свет, и если заметёт - то на сколько дней папа застрянет в тундре... и точно ли свечи и спички лежат на месте. То есть так-то да, они всегда там, но... сомнения расползаются внутри, раскидывают щупальца, тревога добирается до горла и пытается встать там скользким мерзким комком. Пальцы цепляются за косяк когда-то входной, а теперь межкомнатной двери. Так, первый порог. Потихо-о-нечку... подошвы ног ощущают шершавые петельки ковровой дорожки. Так, теперь главное - не уронить стеллаж с книгами по правую руку. Поэтому идём, идём... щёлк, стук! Ледяной воздух врывается внутрь, обжигает плечо и коленку острыми иголочками снега: ыыы, опять забыла закрыть форточку на задвижку!
- Му-уурик. Мурик, котик, ты где? - не наступить бы.
Вот и второй порог. Под ногами - цеплюче-гладкая краска по ДСП.
- Уффф.
Прохладная эмаль электрической плитки, запах котлет из тарелки, стоящей рядом. Спички! Чиркнуть одной, подсветить, взять маслянистый парафиновый цилиндр, зажечь, поставить в плошку.
- Во-от.
Тёплый мерцающий свет одного язычка огня. Так мало и так бесконечно-много для тебя, завернувшегося в ставший вдруг мягким и бархатным привычный и неожиданный мрак.
- Да Мишка на КРАЗе опять в столб въехал. Починят. - прозвучит через какое-то время голос мамы, пришедшей из школы.
...и ещё через пару часов снова дадут свет. :)
Летний - это, конечно, август и Большая Земля, но о нём когда-нибудь позже.
Зимний - это, конечно, Варандей. Узкая полоска домов посреди бесконечного льда и снега, неслышно вздыхающее под толстенным одеялом море, вездесущий ветер.
Электричество посёлку давали дизели, привезённые в самом начале, ещё в семидесятых. К девяностым они, конечно, поизносились, а времечко было нескучное - поди найди запчасти, когда северный завоз отменили вместе с Союзом. Ну, дизелисты и выкручивались, как могли. И даже как не могли - куда было деваться? На летящие по проводам электроны завязано абсолютно всё.
Впрочем, пока и дизели были живы-здоровы, и запчастей было с запасом, эксцессы со "светом" случались частенечко.
Сидишь, например, уроки делаешь. За окном темень: полярная ночь, солнца не было и не будет. Над головой нервно помаргивает лампочка. Но ты привык - заметает, провода болтаются, нормальное её, этой лампочки, состояние.
Хлоп! И... гаснет.
- Опяяяять. - мрачно думаешь ты. - Ну вчера же только отключали, ну что там на этот раз?
"Один дома по-варандейски" в таком случае - это непроглядный мрак. Очень, очень аккуратно выбраться из-за стола. Нет, ты, конечно, мышечной памятью помнишь, что где. Но углы, косяки, недооткрытые двери, занавески, которые то ли задёрнуты, то ли нет. Кот, опять же. Любитель спать на полу в самых непредсказуемых местах, раскидав лапы. Чёрный! Ну, почти то есть чёрный. Но в этом мраке ни-че-гошеньки не просматривается!
Идёшь, значит. Нащупывая ногой каждый шаг. И руками. Обеими. Комнатки тесные, чуть неудачно повернёшься - то ли что уронишь, то ли стукнешься. Плюс пороги. Плюс войлочное покрытие в одном месте приподнялось. Плюс кот!
Когда нет света - тогда сразу становится как-то по-особенному тихо. Только нарастающий свист ветра, шуршащий стук снега в окно, потрескиванье и кряхтение брусового дома на сваях. Идёшь осторожно, думая о куче вещей: когда придёт мама, и когда дадут свет, и если заметёт - то на сколько дней папа застрянет в тундре... и точно ли свечи и спички лежат на месте. То есть так-то да, они всегда там, но... сомнения расползаются внутри, раскидывают щупальца, тревога добирается до горла и пытается встать там скользким мерзким комком. Пальцы цепляются за косяк когда-то входной, а теперь межкомнатной двери. Так, первый порог. Потихо-о-нечку... подошвы ног ощущают шершавые петельки ковровой дорожки. Так, теперь главное - не уронить стеллаж с книгами по правую руку. Поэтому идём, идём... щёлк, стук! Ледяной воздух врывается внутрь, обжигает плечо и коленку острыми иголочками снега: ыыы, опять забыла закрыть форточку на задвижку!
- Му-уурик. Мурик, котик, ты где? - не наступить бы.
Вот и второй порог. Под ногами - цеплюче-гладкая краска по ДСП.
- Уффф.
Прохладная эмаль электрической плитки, запах котлет из тарелки, стоящей рядом. Спички! Чиркнуть одной, подсветить, взять маслянистый парафиновый цилиндр, зажечь, поставить в плошку.
- Во-от.
Тёплый мерцающий свет одного язычка огня. Так мало и так бесконечно-много для тебя, завернувшегося в ставший вдруг мягким и бархатным привычный и неожиданный мрак.
- Да Мишка на КРАЗе опять в столб въехал. Починят. - прозвучит через какое-то время голос мамы, пришедшей из школы.
...и ещё через пару часов снова дадут свет. :)