(no subject)
Автор: Dean Winchester. aka
satsuki_angel
Баннер: laisy
Название: Bad boyfriend.
Пэйринг: J2
Рейтинг: PG-13
Warning: не бечено
Disclaimer: На все вопросы мы будем отвечать только в присутствии нашего психотерапевта.
Summary: Это просто не тот парень, Ну, и что?
A/N: Песням Garbage и J2 посвящается.
От автора:
Я же просто и банально расскажу о нашей с Лэйси новой истории. Разумеется, это Дж2 АУ. Ждать от меня винцеста, примерно то же самое, что конца света. Ждать-то можно, но зачем?
На её создание меня вдохновила собственно Лэйси (помашите ручкой моей девушке), песни группы Garbage (помашите ручкой мисс Ширли Мэнсон), несколько роликов на ютьюбе (помашите ручкой ютьюбу) и мое больное воображение (махните на меня ручкой, ножкой или береттой с рукояткой из слоновой кости).
Sex is not the enemy.
Они познакомились в клубе, в котором Дженсен в то время работал. Одним из мальчиков go-go. Вернее, он был единственным мальчиком go-go в клубе. И пол-города собирались для того, чтобы посмотреть на его выступления. По крайней мере, так утверждал Чад Майкл Мюррей. Мюррею, конечно, не во всех вопросах стоило доверять, если вообще стоило, но тут даже Джаред был вынужден признать, что в кои-то веки Чад не преувеличивал. В то время Мюррей горел желанием устроить личную жизнь Джареда, и Дженсен показался ему вполне подходящим вариантом. Но тут Чад просчитался.
При их первой встрече Дженсен показался Джареду чересчур ярким. В самом деле, что еще вы можете сказать о парне, которой большую часть времени на сцене был одет в обтягивающие кожаные шорты и полупрозрачную черную майку. «Вызывающе и безвкусно». - сказала бы Шэрон Падалеки, поджимая тонкие губы. Кроме того, он еще и курил, красил глаза черным карандашом и гонял на огромном фырчащем мотоцикле. Совсем не тот молодой человек, которого вы пригласите на ужин в ресторанчик дорогой итальянской кухни или на День Благодарения к родителям.
Самое странное, что у них получилось подружиться. Быть может, сказалось техасское происхождение Дженсена. Когда он уставал или нервничал, его акцент становился совсем заметным, и в такие минуты Джаред был готов скрести когтями по столу от возбуждения, если бы у него, конечно, были когти. Быть может, дело было в той легкости, с которой Дженсен общался с людьми. Он мог беззастенчиво усесться за столик к Джареду, отпить пиво или коктейль из его стакана и громко сказать что-то типа:
- Пристрели меня, только быстро, детка.
Любой другой за подобное поведение получил бы в глаз, но у Дженсена это получалось настолько легко и естественно, что подобные мысли даже не приходили Джареду в голову.
После второй или третьей их встречи, Джаред поинтересовался у Дженсена его ориентацией. Сам он лет с десяти знал, что его привлекают исключительно мужчины, этого не стыдился и состоял в ЛГБТ-сообществе при Академии. Рядом с Дженсеном же постоянно крутились особи обоих плов и непохоже было, что он отдавал кому-то из них предпочтение.
- Ориентация? - Дженсен прикусил губу, словно в первый раз задумался над этим вопросом - у меня ориентация…неопределенная. Но как я определюсь, ты будешь первым, кому я скажу, - и он громко расхохотался.
Джареду оставалось только вздохнуть. Сердиться или обижаться на Дженсена все равно не имело смысла. Скорее всего, он бы даже не заметил.
Тем не менее, им было легко вместе. Ровно до того момента, пока Джаред не пригласил Дженсена сходить поесть мороженого. Джаред имел в виду кафе, А Дженсен.. а Дженсен был Дженсеном, поэтому ехидно поинтересовался:
- Это все, что вы способны предложить мне, курсант?
Джаред поначалу растерялся. Он никогда не знал, как правильно нужно реагировать на подколки Дженсена. Впрочем, тот все решил за него.
В гримерке у танцоров было тесно, душно, пахло потом и каким-то неприятно-сладким парфюмом. Джаред раскрыл рот, чтобы поинтересоваться, зачем его сюда притащили, но не успел. Губы дженсена были мягкими, теплыми и в то же время очень уверенными. От неожиданности Джаред чуть было не задохнулся, чем испортил поцелуй, который мог бы стать лучшим в его жизни. Но Дженсен, кажется, не обратил внимания.
- Знаешь, меня всегда возбуждали мужчины в форме, - пробормотал он, торопливо расстегивая рубашку на Джареде. Как ни странно, при этом Дженсен ухитрился не оторвать ни одной пуговицы. Видимо, сказался немалый опыт.
Джаред и глазом не успел моргнуть, как они оба оказались практически раздеты. И именно тут ему в голову пришел самый важный на тот момент вопрос. По крайней мере, Джареду он показался очень важным.
- Дженсен…погоди. Дженс,слушай…ммм..а кто из нас будет сверху?
Никогда в своей жизни курсант полицейской Академии Джаред Тристан Падалеки не слышал, чтобы люди так смеялись. Даже не смеялись, ржали во весь голос.
- Дженсен! Я просто хочу…ну, я не знаю. Прекрати смеяться! Просто скажи, как тебе удобнее?
- Нет, курсант, это ты пригласил меня на мороженое. Как удобнее тебе.
Джареду в тот момент было, в общем-то, все равно. Как выяснилось, Дженсену тоже.
- Ну, кидать монетку мы точно не будем, - отсмеявшись, резюмировал Дженсен, опускаясь на колени. И тут Джаред понял самую банальную и в то же время самую неожиданную истину на земле - рот Дженсена действительно был создан для минета. Бог явно понял, что рот и горло созданы не только для скучного пережевывания пищи, именно когда создавал эти губы. И Дженсен в полной мере оправдал возложенную на него миссию. Хотя об этом Джаред задумался только дня через два, предаваясь воспоминаниям на своей скрипучей деревянной кровати в общежитии. Простыни потом, конечно,пришлось застирывать.
А Дженсен не был бы Дженсеном, если бы после самого охуенного минета в жизни Джареда, не улыбнулся самой ехидной улыбочкой из своего арсенала и не прошептал бы ему на ухо низким, сексуальным голосом:
- Спасибо за мороженое, курсант.
Минут через двадцать, в баре с дурацким названием “ Cherry Lips”, пока Дженсен прикуривал очередную сигарету от зажигалки какой-то толстой блондинки, Джаред понял, что совершил самую ужасную ошибку в своей жизни. Он влюбился не в того парня.
Untouchable.
- Ты мой друг, Джей, - говорит Дженсен, пьяно вцепившись в рукав его куртки, - ты мой самый-самый клевый друг. Джаред обреченно вздыхает. В переводе с языка Дженсена Эклза на язык всех нормальных людей фраза «ты мой друг» означает - «мы не будем сейчас трахаться. И завтра тоже не будем. Вообще не будем. Никогда». У Дженсена есть целая теория для такого постулата, Джаред даже слышал её несколько раз, но тогда он был слишком занят, чтобы вслушиваться в смысл произносимых слов. Он следил, как движутся губы Дженсена, как он проводит по коротким волосам рукой, как неосознанно грызет ноготь на указательном пальце. В общем, он так и не понял, почему Дженсен принципиально не спит со своими друзьями, но в этом вопросе с Дженсеном спорить все равно бесполезно. Он слышал, как Крис Кейн пытался. Крису не повезло, Дженсен считает его не просто «клеевым», а своим «лучшим» другом, так что переспать с Эклзом ему светит только в следующей реинкарнации, да и то не факт. Интересно, если бы Дженсен не влюблял в себя все, что движется, у него вообще был бы хоть один друг? Наверное, это грустно и печально знать, что все те, с кем ты постоянно общаешься, хотят тебя отыметь в особо извращенной форме. Впрочем, Джаред ни разу не видел, чтобы Эклз переживал по этому поводу.
- О, Джей, ты как раз вовремя, - Дженсен буквально затягивает его в свою квартиру, - поможешь мне побрить ноги? Немного не тот вопрос, который задают друзьям при встрече, но это же Дженсен Росс Эклз, от него можно ждать чего угодно.
- Понимаешь, я забыл купить воск, с ним больно, но зон удобнее, чем бритва, а я сегодня выступаю. Не могу же я так выйти на сцену, - он ставит ногу на колено Джареду, вручая тому бритву. Кожа у Дженсена гладкая, с редкими волосками, и Джареду хочется сказать, что-то типа:
- Чувак, никто из зала все равно ничего не заметит, - или, - чувак, почему ты такая сука?, - или, - хватит уже дразнить и наконец дай мне.
Но он молчит, осторожно водя лезвием по мускулистым стройным икрам. Если это его единственный шанс прикоснуться к Дженсену, он не собирается его упускать.
- Спасибо, Джаред, - Эклз хлопает его плечу, небрежно закуривая, - никогда не получается самому чисто выбрить. А Кейн почему-то бесится, если я его прошу помочь.
Джаред сегодня, как никогда, понимает Криса.
В клубе жарко и накурено, какие-то две разгоряченные блондинки страстно сосутся на танц-поле. В туалете из кабинки раздаются весьма недвусмысленные стоны. Даже Чад, кажется, нашел себе девчонку, у которой получается выносить его дольше пяти минут.
- Знакомься, Джей, это София, - девушка смущенно улыбается, словно не замечает, как ладони Чада по-хозяйски устроились на её заднице.
Джареду хочется умереть. У всех есть секс. У всех, кроме него. Дженсен сегодня явно найдет себе очередное, но совершенно безголовое создание, чтобы по-быстрому перепихнуться в гримерке. Джареду очень-очень хочется умереть. Ровно до той минуты, пока Дженсен не выходит на сцену. Он танцует легко, как дышит. Садится на шпагат, как будто, для любого - это пара пустяков. Раздевается, словно он у себя в спальне, а не на сцене клуба. Улыбается так, что кажется электричества хватит для всего Сент Луиса и еще для Спрингфилда останется. Может быть, Дженсен Росс Эклз самая большая сука на этой гребаной земле, но Джаред не готов променять его на кого-то другого. Если уж хотеть, так самое лучшее, не так ли? А Дженсен определенно самое лучше, что есть в штате Миссури, да и во всей Америке, скорее всего. Господи, Джаред такой неудачник.
Минут через двадцать после выступления Дженсен подходит к нему.
- Проводишь меня домой, а? Что-то я не очень хорошо себя чувствую, а Кейну сегодня еще играть.
Джаред мысленно дает себе пинка за все греховные мысли в адрес Эклза. Дженсену плохо. Может быть, он заболел. Может быть, это что-то серьезное, а он думает о всякой ерунде. По дороге домой Дженсен необычно молчалив, и паника Джареда возрастает до космических масштабов.
Уже перед самым домом Дженсен внезапно останавливается.
- Блять, Джей, - говорит он, - ты мой друг. Ты очень клевый друг. Он притягивает к себе изумленного Джареда и неожиданно нежно касается его губ своими, - А я не сплю с друзьями. Какой же я неудачник. Трахни меня.
Если бы от удивления можно было бы умереть, то Джаред Тристан Падалеки определенно получил бы премию Дарвина.
Tell me where it hurts.
Джаред никогда в своей жизни не курил, даже в школе, когда все экспериментировали, как сумасшедшие, но ему все чаще кажется, что Дженсен для него, словно еще-одна-уже-точно-последняя-сигарета для заядлого курильщика. Как говорят, бросить курить легче легкого. Некоторые по сто раз бросают. Вот и Джаред уходит, хлопая дверью, чтобы вернуться на следующий вечер. Дженсен обычно пожимает плечами и просит: «Только, пожалуйста, без сцен в следующий раз, Падалеки. Я купил тебе новую зубную щетку». Обычно Джареда хватает недели на две, а потом следует очередное выяснение отношений и очередная зубная щетка. Он уже сбился со счету. Все дело в том, что Дженсену незнакомо такое слово, как «ревность». Он искренне недоумевает, что же он такого сделал, когда Джаред застает его с какой-нибудь блондинкой или каким-нибудь брюнетом. «Что в этом такого? - хмыкает Эклз , - я же не запрещаю тебе тусить с Сэнди». С Сандрой МакКой его познакомил именно Дженсен. Она тоже работала танцовщицей в Cherry Lips, хотя её выступления не пользовались таким же бешеным успехом, как у Эклза. Сначала Джаред пытался объяснить Дженсену, что с Сэнди они просто друзья, потому что он гей, но быстро понял, что тот ему банально не верит. Дженсен искренне не понимал, как можно спать только с парнями. Точно так же он искренне не понимал, как можно трахаться только с одним человеком.
- Ты счастливчик, Падалеки, - говорит ему Крис Кейн после второго или третьего стакана виски, - Я никогда не думал, что Дженни вообще сможет с кем-то встречаться. Джаред не выбрал бы для себя слово «счастливчик». Скорее, «идиот» или « влюбленный придурок».
Дженсен на сцене стягивает с себя черные атласные брюки, лениво покачивая бедрами. Он уже пьян, Джаред знает, этот сумасшедший блеск в его глазах, эти чересчур плавные движения. Он знает все о том, как Дженсен ведет себя, когда пьяный, когда трезвый, когда злится или радуется. Он знает все о том, как Дженсен выгибается, когда кончает, как закусывает губы, как закрывает глаза. Целуясь. Джаред думает, что знает все о Дженсене, при этом не зная о нем ничего. Ничего о его родителях, о школе и колледже, о первой девочке и втором мальчике. Впрочем, не факт, что Эклз помнит их имена.
- Сегодня День Рождения у постоянной посетительницы нашего клуба. Она проводит с нами больше времени, чем на работе и практически уже стала членом нашей маленькой, но дружной семьи. Пообещай, что не станешь еще прекраснее, а то мы все ослепнем, - голос ведущего неожиданно вторгается в его невеселые мысли.
Шикарная блондинка с голубыми глазами поднимается на сцену, смущенно улыбаясь. Хотя Джаред уверен, что это не больше, чем игра. Завсегдатая стрип-бара трудно смутить набором, даже очень лестных слов. Аж Лорен Коэн - особенно.
- В качестве небольшого презента от нас всех - бутылка твоей любимой текилы. Сейчас Дженсен её тебе подарит. Эклз, тащи на сцену свою шикарную задницу и подарок для мисс Коэн.
Дженсен, ухмыляясь, материальзуется где-то за спиной Лорен, прижимается к ней обнаженной грудью, что-то ласково нашептывая на ухо.
Джаред отстраненно размышляет, трахались они уже или нет. Не вообще, а сегодня. Насчет «вообще» Джаред даже не сомневается. Это уже почти не больно. Ключевое слово здесь, конечно, почти. Рано или поздно человек может ко всему привыкнуть, не так ли? Джаред настолько глубоко уходит в себя, что если бы не резкий выдох Криса у него прямо над ухом, то он бы не обратил внимание на то, что творится сцене.
Дженсен лежит на спине, широко раздвинув ноги, а Лорен, уже без блузки, в сдвинувшемся набок лифчике, устроившись у него на бедрах, слизывает с его тела текилу. Ей маленький, розовый, как у кошечки, язычок скользит все ниже, к пирсингу в пупке Эклза. Из-за громкой музыки Джаред не слышит, но слишком хорошо может вообразить, как стонет сейчас Дженсен, как просит её не останавливаться.
- Дай сигарету, - он грубо выдергивает из рук пачку Мальборо, не обращая внимания на его шокированный взгляд. Впрочем, Кейну, как и всем присутствующим в зале, сейчас точно не до проблем Джареда Падалеки. Они заворожено наюлюдает за тем, что сейчас происходит на сцене.
Джаред закрывает глаза, глубоко затягиваясь. Терпкий обжигающий дым заставляет его закашляться, так что выступают слезы, но он упорно продолжает курить. Хоть какой-то способ отвлечься.
- Кейн, ты должен присматривать за моим мальчиком, а не учить его плохому, - Дженсен с размаху усаживается на колени к Джареду, отбирая у него недокуренную сигарету. От Эклза пахнет потом, чужими духами и текилой, и Джаре думает, как же он попал, ведь этот запах кажется сейчас самым прекрасным в мире.
- Ты не так делаешь. Давай я тебя научу, - Дженсен елозит по коленям Джареда, заставляя того чуть ли не в голорс сонать от возбуждения, - смотри, Джей, это очень просто. Эклз глубоко затягивается и вдыхает дым в рот Джареду, - так уже лучше?
Падалеки может только согласно мычит. Весь его богатый словарный запас, кажется, улетучился.
- Отвези меня домой, - Дженсен прикусывает шею Джареда, не заботясь о том, что завтра на этом месте останется шикарный засос, - у нас дома остался ром. Думаю, я разрешу тебе слизать его с меня.
Джаред старается не улыбаться слишком уж широко. В первый раз Дженсен сказал «у нас дома». Жизнь постепенно налаживается.
satsuki_angel
Баннер: laisy
Название: Bad boyfriend.
Пэйринг: J2
Рейтинг: PG-13
Warning: не бечено
Disclaimer: На все вопросы мы будем отвечать только в присутствии нашего психотерапевта.
Summary: Это просто не тот парень, Ну, и что?
A/N: Песням Garbage и J2 посвящается.
От автора:
Я же просто и банально расскажу о нашей с Лэйси новой истории. Разумеется, это Дж2 АУ. Ждать от меня винцеста, примерно то же самое, что конца света. Ждать-то можно, но зачем?
На её создание меня вдохновила собственно Лэйси (помашите ручкой моей девушке), песни группы Garbage (помашите ручкой мисс Ширли Мэнсон), несколько роликов на ютьюбе (помашите ручкой ютьюбу) и мое больное воображение (махните на меня ручкой, ножкой или береттой с рукояткой из слоновой кости).
Sex is not the enemy.
Они познакомились в клубе, в котором Дженсен в то время работал. Одним из мальчиков go-go. Вернее, он был единственным мальчиком go-go в клубе. И пол-города собирались для того, чтобы посмотреть на его выступления. По крайней мере, так утверждал Чад Майкл Мюррей. Мюррею, конечно, не во всех вопросах стоило доверять, если вообще стоило, но тут даже Джаред был вынужден признать, что в кои-то веки Чад не преувеличивал. В то время Мюррей горел желанием устроить личную жизнь Джареда, и Дженсен показался ему вполне подходящим вариантом. Но тут Чад просчитался.
При их первой встрече Дженсен показался Джареду чересчур ярким. В самом деле, что еще вы можете сказать о парне, которой большую часть времени на сцене был одет в обтягивающие кожаные шорты и полупрозрачную черную майку. «Вызывающе и безвкусно». - сказала бы Шэрон Падалеки, поджимая тонкие губы. Кроме того, он еще и курил, красил глаза черным карандашом и гонял на огромном фырчащем мотоцикле. Совсем не тот молодой человек, которого вы пригласите на ужин в ресторанчик дорогой итальянской кухни или на День Благодарения к родителям.
Самое странное, что у них получилось подружиться. Быть может, сказалось техасское происхождение Дженсена. Когда он уставал или нервничал, его акцент становился совсем заметным, и в такие минуты Джаред был готов скрести когтями по столу от возбуждения, если бы у него, конечно, были когти. Быть может, дело было в той легкости, с которой Дженсен общался с людьми. Он мог беззастенчиво усесться за столик к Джареду, отпить пиво или коктейль из его стакана и громко сказать что-то типа:
- Пристрели меня, только быстро, детка.
Любой другой за подобное поведение получил бы в глаз, но у Дженсена это получалось настолько легко и естественно, что подобные мысли даже не приходили Джареду в голову.
После второй или третьей их встречи, Джаред поинтересовался у Дженсена его ориентацией. Сам он лет с десяти знал, что его привлекают исключительно мужчины, этого не стыдился и состоял в ЛГБТ-сообществе при Академии. Рядом с Дженсеном же постоянно крутились особи обоих плов и непохоже было, что он отдавал кому-то из них предпочтение.
- Ориентация? - Дженсен прикусил губу, словно в первый раз задумался над этим вопросом - у меня ориентация…неопределенная. Но как я определюсь, ты будешь первым, кому я скажу, - и он громко расхохотался.
Джареду оставалось только вздохнуть. Сердиться или обижаться на Дженсена все равно не имело смысла. Скорее всего, он бы даже не заметил.
Тем не менее, им было легко вместе. Ровно до того момента, пока Джаред не пригласил Дженсена сходить поесть мороженого. Джаред имел в виду кафе, А Дженсен.. а Дженсен был Дженсеном, поэтому ехидно поинтересовался:
- Это все, что вы способны предложить мне, курсант?
Джаред поначалу растерялся. Он никогда не знал, как правильно нужно реагировать на подколки Дженсена. Впрочем, тот все решил за него.
В гримерке у танцоров было тесно, душно, пахло потом и каким-то неприятно-сладким парфюмом. Джаред раскрыл рот, чтобы поинтересоваться, зачем его сюда притащили, но не успел. Губы дженсена были мягкими, теплыми и в то же время очень уверенными. От неожиданности Джаред чуть было не задохнулся, чем испортил поцелуй, который мог бы стать лучшим в его жизни. Но Дженсен, кажется, не обратил внимания.
- Знаешь, меня всегда возбуждали мужчины в форме, - пробормотал он, торопливо расстегивая рубашку на Джареде. Как ни странно, при этом Дженсен ухитрился не оторвать ни одной пуговицы. Видимо, сказался немалый опыт.
Джаред и глазом не успел моргнуть, как они оба оказались практически раздеты. И именно тут ему в голову пришел самый важный на тот момент вопрос. По крайней мере, Джареду он показался очень важным.
- Дженсен…погоди. Дженс,слушай…ммм..а кто из нас будет сверху?
Никогда в своей жизни курсант полицейской Академии Джаред Тристан Падалеки не слышал, чтобы люди так смеялись. Даже не смеялись, ржали во весь голос.
- Дженсен! Я просто хочу…ну, я не знаю. Прекрати смеяться! Просто скажи, как тебе удобнее?
- Нет, курсант, это ты пригласил меня на мороженое. Как удобнее тебе.
Джареду в тот момент было, в общем-то, все равно. Как выяснилось, Дженсену тоже.
- Ну, кидать монетку мы точно не будем, - отсмеявшись, резюмировал Дженсен, опускаясь на колени. И тут Джаред понял самую банальную и в то же время самую неожиданную истину на земле - рот Дженсена действительно был создан для минета. Бог явно понял, что рот и горло созданы не только для скучного пережевывания пищи, именно когда создавал эти губы. И Дженсен в полной мере оправдал возложенную на него миссию. Хотя об этом Джаред задумался только дня через два, предаваясь воспоминаниям на своей скрипучей деревянной кровати в общежитии. Простыни потом, конечно,пришлось застирывать.
А Дженсен не был бы Дженсеном, если бы после самого охуенного минета в жизни Джареда, не улыбнулся самой ехидной улыбочкой из своего арсенала и не прошептал бы ему на ухо низким, сексуальным голосом:
- Спасибо за мороженое, курсант.
Минут через двадцать, в баре с дурацким названием “ Cherry Lips”, пока Дженсен прикуривал очередную сигарету от зажигалки какой-то толстой блондинки, Джаред понял, что совершил самую ужасную ошибку в своей жизни. Он влюбился не в того парня.
Untouchable.
- Ты мой друг, Джей, - говорит Дженсен, пьяно вцепившись в рукав его куртки, - ты мой самый-самый клевый друг. Джаред обреченно вздыхает. В переводе с языка Дженсена Эклза на язык всех нормальных людей фраза «ты мой друг» означает - «мы не будем сейчас трахаться. И завтра тоже не будем. Вообще не будем. Никогда». У Дженсена есть целая теория для такого постулата, Джаред даже слышал её несколько раз, но тогда он был слишком занят, чтобы вслушиваться в смысл произносимых слов. Он следил, как движутся губы Дженсена, как он проводит по коротким волосам рукой, как неосознанно грызет ноготь на указательном пальце. В общем, он так и не понял, почему Дженсен принципиально не спит со своими друзьями, но в этом вопросе с Дженсеном спорить все равно бесполезно. Он слышал, как Крис Кейн пытался. Крису не повезло, Дженсен считает его не просто «клеевым», а своим «лучшим» другом, так что переспать с Эклзом ему светит только в следующей реинкарнации, да и то не факт. Интересно, если бы Дженсен не влюблял в себя все, что движется, у него вообще был бы хоть один друг? Наверное, это грустно и печально знать, что все те, с кем ты постоянно общаешься, хотят тебя отыметь в особо извращенной форме. Впрочем, Джаред ни разу не видел, чтобы Эклз переживал по этому поводу.
- О, Джей, ты как раз вовремя, - Дженсен буквально затягивает его в свою квартиру, - поможешь мне побрить ноги? Немного не тот вопрос, который задают друзьям при встрече, но это же Дженсен Росс Эклз, от него можно ждать чего угодно.
- Понимаешь, я забыл купить воск, с ним больно, но зон удобнее, чем бритва, а я сегодня выступаю. Не могу же я так выйти на сцену, - он ставит ногу на колено Джареду, вручая тому бритву. Кожа у Дженсена гладкая, с редкими волосками, и Джареду хочется сказать, что-то типа:
- Чувак, никто из зала все равно ничего не заметит, - или, - чувак, почему ты такая сука?, - или, - хватит уже дразнить и наконец дай мне.
Но он молчит, осторожно водя лезвием по мускулистым стройным икрам. Если это его единственный шанс прикоснуться к Дженсену, он не собирается его упускать.
- Спасибо, Джаред, - Эклз хлопает его плечу, небрежно закуривая, - никогда не получается самому чисто выбрить. А Кейн почему-то бесится, если я его прошу помочь.
Джаред сегодня, как никогда, понимает Криса.
В клубе жарко и накурено, какие-то две разгоряченные блондинки страстно сосутся на танц-поле. В туалете из кабинки раздаются весьма недвусмысленные стоны. Даже Чад, кажется, нашел себе девчонку, у которой получается выносить его дольше пяти минут.
- Знакомься, Джей, это София, - девушка смущенно улыбается, словно не замечает, как ладони Чада по-хозяйски устроились на её заднице.
Джареду хочется умереть. У всех есть секс. У всех, кроме него. Дженсен сегодня явно найдет себе очередное, но совершенно безголовое создание, чтобы по-быстрому перепихнуться в гримерке. Джареду очень-очень хочется умереть. Ровно до той минуты, пока Дженсен не выходит на сцену. Он танцует легко, как дышит. Садится на шпагат, как будто, для любого - это пара пустяков. Раздевается, словно он у себя в спальне, а не на сцене клуба. Улыбается так, что кажется электричества хватит для всего Сент Луиса и еще для Спрингфилда останется. Может быть, Дженсен Росс Эклз самая большая сука на этой гребаной земле, но Джаред не готов променять его на кого-то другого. Если уж хотеть, так самое лучшее, не так ли? А Дженсен определенно самое лучше, что есть в штате Миссури, да и во всей Америке, скорее всего. Господи, Джаред такой неудачник.
Минут через двадцать после выступления Дженсен подходит к нему.
- Проводишь меня домой, а? Что-то я не очень хорошо себя чувствую, а Кейну сегодня еще играть.
Джаред мысленно дает себе пинка за все греховные мысли в адрес Эклза. Дженсену плохо. Может быть, он заболел. Может быть, это что-то серьезное, а он думает о всякой ерунде. По дороге домой Дженсен необычно молчалив, и паника Джареда возрастает до космических масштабов.
Уже перед самым домом Дженсен внезапно останавливается.
- Блять, Джей, - говорит он, - ты мой друг. Ты очень клевый друг. Он притягивает к себе изумленного Джареда и неожиданно нежно касается его губ своими, - А я не сплю с друзьями. Какой же я неудачник. Трахни меня.
Если бы от удивления можно было бы умереть, то Джаред Тристан Падалеки определенно получил бы премию Дарвина.
Tell me where it hurts.
Джаред никогда в своей жизни не курил, даже в школе, когда все экспериментировали, как сумасшедшие, но ему все чаще кажется, что Дженсен для него, словно еще-одна-уже-точно-последняя-сигарета для заядлого курильщика. Как говорят, бросить курить легче легкого. Некоторые по сто раз бросают. Вот и Джаред уходит, хлопая дверью, чтобы вернуться на следующий вечер. Дженсен обычно пожимает плечами и просит: «Только, пожалуйста, без сцен в следующий раз, Падалеки. Я купил тебе новую зубную щетку». Обычно Джареда хватает недели на две, а потом следует очередное выяснение отношений и очередная зубная щетка. Он уже сбился со счету. Все дело в том, что Дженсену незнакомо такое слово, как «ревность». Он искренне недоумевает, что же он такого сделал, когда Джаред застает его с какой-нибудь блондинкой или каким-нибудь брюнетом. «Что в этом такого? - хмыкает Эклз , - я же не запрещаю тебе тусить с Сэнди». С Сандрой МакКой его познакомил именно Дженсен. Она тоже работала танцовщицей в Cherry Lips, хотя её выступления не пользовались таким же бешеным успехом, как у Эклза. Сначала Джаред пытался объяснить Дженсену, что с Сэнди они просто друзья, потому что он гей, но быстро понял, что тот ему банально не верит. Дженсен искренне не понимал, как можно спать только с парнями. Точно так же он искренне не понимал, как можно трахаться только с одним человеком.
- Ты счастливчик, Падалеки, - говорит ему Крис Кейн после второго или третьего стакана виски, - Я никогда не думал, что Дженни вообще сможет с кем-то встречаться. Джаред не выбрал бы для себя слово «счастливчик». Скорее, «идиот» или « влюбленный придурок».
Дженсен на сцене стягивает с себя черные атласные брюки, лениво покачивая бедрами. Он уже пьян, Джаред знает, этот сумасшедший блеск в его глазах, эти чересчур плавные движения. Он знает все о том, как Дженсен ведет себя, когда пьяный, когда трезвый, когда злится или радуется. Он знает все о том, как Дженсен выгибается, когда кончает, как закусывает губы, как закрывает глаза. Целуясь. Джаред думает, что знает все о Дженсене, при этом не зная о нем ничего. Ничего о его родителях, о школе и колледже, о первой девочке и втором мальчике. Впрочем, не факт, что Эклз помнит их имена.
- Сегодня День Рождения у постоянной посетительницы нашего клуба. Она проводит с нами больше времени, чем на работе и практически уже стала членом нашей маленькой, но дружной семьи. Пообещай, что не станешь еще прекраснее, а то мы все ослепнем, - голос ведущего неожиданно вторгается в его невеселые мысли.
Шикарная блондинка с голубыми глазами поднимается на сцену, смущенно улыбаясь. Хотя Джаред уверен, что это не больше, чем игра. Завсегдатая стрип-бара трудно смутить набором, даже очень лестных слов. Аж Лорен Коэн - особенно.
- В качестве небольшого презента от нас всех - бутылка твоей любимой текилы. Сейчас Дженсен её тебе подарит. Эклз, тащи на сцену свою шикарную задницу и подарок для мисс Коэн.
Дженсен, ухмыляясь, материальзуется где-то за спиной Лорен, прижимается к ней обнаженной грудью, что-то ласково нашептывая на ухо.
Джаред отстраненно размышляет, трахались они уже или нет. Не вообще, а сегодня. Насчет «вообще» Джаред даже не сомневается. Это уже почти не больно. Ключевое слово здесь, конечно, почти. Рано или поздно человек может ко всему привыкнуть, не так ли? Джаред настолько глубоко уходит в себя, что если бы не резкий выдох Криса у него прямо над ухом, то он бы не обратил внимание на то, что творится сцене.
Дженсен лежит на спине, широко раздвинув ноги, а Лорен, уже без блузки, в сдвинувшемся набок лифчике, устроившись у него на бедрах, слизывает с его тела текилу. Ей маленький, розовый, как у кошечки, язычок скользит все ниже, к пирсингу в пупке Эклза. Из-за громкой музыки Джаред не слышит, но слишком хорошо может вообразить, как стонет сейчас Дженсен, как просит её не останавливаться.
- Дай сигарету, - он грубо выдергивает из рук пачку Мальборо, не обращая внимания на его шокированный взгляд. Впрочем, Кейну, как и всем присутствующим в зале, сейчас точно не до проблем Джареда Падалеки. Они заворожено наюлюдает за тем, что сейчас происходит на сцене.
Джаред закрывает глаза, глубоко затягиваясь. Терпкий обжигающий дым заставляет его закашляться, так что выступают слезы, но он упорно продолжает курить. Хоть какой-то способ отвлечься.
- Кейн, ты должен присматривать за моим мальчиком, а не учить его плохому, - Дженсен с размаху усаживается на колени к Джареду, отбирая у него недокуренную сигарету. От Эклза пахнет потом, чужими духами и текилой, и Джаре думает, как же он попал, ведь этот запах кажется сейчас самым прекрасным в мире.
- Ты не так делаешь. Давай я тебя научу, - Дженсен елозит по коленям Джареда, заставляя того чуть ли не в голорс сонать от возбуждения, - смотри, Джей, это очень просто. Эклз глубоко затягивается и вдыхает дым в рот Джареду, - так уже лучше?
Падалеки может только согласно мычит. Весь его богатый словарный запас, кажется, улетучился.
- Отвези меня домой, - Дженсен прикусывает шею Джареда, не заботясь о том, что завтра на этом месте останется шикарный засос, - у нас дома остался ром. Думаю, я разрешу тебе слизать его с меня.
Джаред старается не улыбаться слишком уж широко. В первый раз Дженсен сказал «у нас дома». Жизнь постепенно налаживается.