День 1. Москва-Хельсинки.
Мне кажется, ребрендинг - это когда за изменением содержания ты хочешь изменить восприятие. От того, что Шереметьево-2 назвали гордым Терминал F никаких изменений с тех пор как я 15 лет назад провожал свою сестру из этого аэропорта я не заметил. И все эти забавные игры с переодеванием происходят в маленькой комнатушке с до ужаса заюзанными ящиками для обуви и одежды.
Ну да ладно. Я просто о том, что я сегодня летел в Хельсинки. Столицу родины Вилли Хаппасало. Или как-то так его зовут. Неважно, как его зовут, но он собственной персоной летел на соседнем кресле. Большой такой и с бородой. Только топора не хватает и чисто дровосек из древней финской сказки. По прилету надел темные очки и растворился в недрах аэропорта. Почти как Чеширский кот.
Вообще, Хельсинки не шокируют. Это, наверное, последнее, что может сделать этот город. Вечером в воскресенье ты выходишь на центральную улицу города, а там парочка негров, и пяток истыканных пирсингом и со странными прическами финских подростка. Все, кому за 25, после 6 вечера на улице видимо не появляются. Действительно, непонятно, что им там делать, если магазины закрываются еще раньше - в 5.
Более того, мы еле нашли, где поужинать. Пройдя мимо пары десятков красивых ресторанов, которые еще в 9 вечера были закрыты, пришлось пойти в какой-то спорт-бар. Впрочем, пиво там было отменное. Явно не финское. Видимо, от него мысли так и путаются. Или от того, что это был только второй прием пищи за день. Так называемый "ланч" в полете за еду считать никак нельзя. Я не понимаю, почему в Аэрофлоте считают, что за 1:35 полета пассажир не в состоянии съесть полноценный обед. Я бы съел два. Свой и Хаппасало. Он все равно читал книжку.
Завтра три важных встречи. Мне сейчас нужно окунуться в research о компании, которую мы здесь продвигаем. А хочется окунуться в ванну с гидромассажем, которая есть у меня в номере. Небольшая такая, но с гидромассажем. И вообще, тут, в номере, хорошо. 2 кровати. На меня одного. Коллега Максим тоже удручен подобной ситуацией у себя в номере. Думаем о том, чтобы завтра повстречаться здесь с его финскими друзьями. И подругами. А пока - в research. Или в ванную. Еще не решил.
Ну да ладно. Я просто о том, что я сегодня летел в Хельсинки. Столицу родины Вилли Хаппасало. Или как-то так его зовут. Неважно, как его зовут, но он собственной персоной летел на соседнем кресле. Большой такой и с бородой. Только топора не хватает и чисто дровосек из древней финской сказки. По прилету надел темные очки и растворился в недрах аэропорта. Почти как Чеширский кот.
Вообще, Хельсинки не шокируют. Это, наверное, последнее, что может сделать этот город. Вечером в воскресенье ты выходишь на центральную улицу города, а там парочка негров, и пяток истыканных пирсингом и со странными прическами финских подростка. Все, кому за 25, после 6 вечера на улице видимо не появляются. Действительно, непонятно, что им там делать, если магазины закрываются еще раньше - в 5.
Более того, мы еле нашли, где поужинать. Пройдя мимо пары десятков красивых ресторанов, которые еще в 9 вечера были закрыты, пришлось пойти в какой-то спорт-бар. Впрочем, пиво там было отменное. Явно не финское. Видимо, от него мысли так и путаются. Или от того, что это был только второй прием пищи за день. Так называемый "ланч" в полете за еду считать никак нельзя. Я не понимаю, почему в Аэрофлоте считают, что за 1:35 полета пассажир не в состоянии съесть полноценный обед. Я бы съел два. Свой и Хаппасало. Он все равно читал книжку.
Завтра три важных встречи. Мне сейчас нужно окунуться в research о компании, которую мы здесь продвигаем. А хочется окунуться в ванну с гидромассажем, которая есть у меня в номере. Небольшая такая, но с гидромассажем. И вообще, тут, в номере, хорошо. 2 кровати. На меня одного. Коллега Максим тоже удручен подобной ситуацией у себя в номере. Думаем о том, чтобы завтра повстречаться здесь с его финскими друзьями. И подругами. А пока - в research. Или в ванную. Еще не решил.