Виктор Каган. Вольное переложение и мысли по поводу. Про современную психотерапию и совр.мир.
Я все продолжаю потихоньку выкладывать впечатления от выходных. Не по порядку,что вспомнится.
Запись здесь http://psystart.pro/event/psyconference-onair.html со второго часа (2.14). Звук не идеален,иногда зависает на пару секунд, но всё равно всё понятно. Лучше посмотреть запись, мои записки мало дают о ней представлпния. Тут я и правда пыталась конспектировать, но часто несу отсебятину и многое упускаю.
Часть первая. Про то, что происходит с людьми, которые сейчас идут к терапевту.
Раньше меньше свободы. Чётко определенные социальные требования к тебе. Понятно, в кого ты растёшь, кем ты должен стать, по каким правилам жить (род, профессия и т.п.). Многое предопределено. И эта несвобода приносила спокойствие своей определенностью. Я могу метаться, какими способами мне достигать целей, но цели понятны и чётки. Понятно, кем быть, зачем быть, в каких рамках быть. В этом смысле житель средневекового города мало отличался от типичного жителя Советского Союза. Быть винтиком в системе - хоть и не свобода, но определённость. А это делает жизнь проще и спокойнее. Мне не нужно каждый момент решать, кто я, и пытаться обнаружить новую систему ценностей, в которой я очутился.
Мир высоких скоростей и ускорений. Мир обновляется с дикой скоростью. В нём трудно быть как в постоянном. Постоянно обновляются программы, постоянно изобретаются всё новые гаджеты. Мы можем мгновенно друг с другом связываться. Любое слово долетает сразу. Пожить с ним не приходится: ты запросто можешь выгрузить его другому человеку сразу, как оно пришло тебе в голову, даже если этот человек за сотни километров от тебя. И т.п.
Скорость и новизна вызывают напряжение.Почему? Нет возможности понять, что будет сейчас, трудно вывести закономерности, трудно предсказать, что может произойти через минуту. Нет уклада. Заново придумываешь правила, а они опять меняются, и непонятно, на что ориентироваться сейчас. Контролировать ситуацию всё сложнее и сложнее, поэтому страшнее. Значит ты не можешь быть готов к тому, что произойдёт. И других подготовить не можешь.
Множество информации, которая распространяется мгновенно, причём информации с огромных территорий,со всего мира: мы можем знать, что творится сейчас в каждом уголке мира.
Это всё даёт очень много свободы, но как результат отнимает ориентиры. Мне не на что ориентироваться, потому что мир меняется так быстро, что мои ориентиры тут же летят в тартарары. И вот мне приходится быть свободным в этом пространсве, где почва уходит из-под ног, как в невесомости и зыбучих песках. Я не могу быть неподвижным в своих ориентирах, потому что они уходят в эти пески, и на смену им поднимаются другие, и не факт, что через мгновение и они не сменятся.
Эта свобода, неопределённость очень напрягает и тревожит, отнимает много сил.
И вот и в психотерапию эта неопределённость проникает тем, что всё труднее поставить диагноз, они смазываются. Раньше: симптом - конкретное решение и всё. Теперь диагноз поставить очень трудно. В этой невесомости и свободе каждый теперь бьётся о своё, а не о конкретные углы системы, которые оставляли очень чётко читаемые отпечатки.
Часть вторая. Что делает терапевт. Каким к нему приходит человек.
Определение психотерапии: психотерапия - светская профессия, задача которой использовать общение для помощи пациенту в совладании с беспокоящими его телесными и душевными проблемами. У человека, пришедшего к психотерапевту, "трудности в собирании себя". На самом деле любой человек чувствует, из чего он состоит, что ему нужно, чтобы чувствовать себя в своей колее, по ощущениям он это знает, и по ощущениям же понимает, что что-то идет не так. Это переживание экзистенциально и ощущается как ограничение какой-то своей свободы, ощущение скованности, не позволяющей жить так, как он чувствует, что жить должен.
К психотерапевту пациент приходит в состоянии одиночества (ага! Вот почему близких и родственников может так раздражать посещения терапевта: типа, зачем ему посторонний человек, чтобы говорить о своем, почему нельзя с близкими об этом же поговорить? А поговорить не получается именно из-за экзистенциальности этих ощущений).
Сегодня психотерапевт должен принять неопределенность в общении с пациентом. Не как раньше: невроз - готовое средство от невроза. Пациент приходит не с неврозом (типичным), а с переживанием, которое всегда уникально, поэтому невозможно идти по канонам и традициям. (Вот это "принять неопределенность меня очень глубоко дергает, я чувствую, что это в точку: контролю противопоставляется принятие неопределенности, смирение с невозможностью абсолютного контроля).
Прежняя картинка: приходит пациент, я знаю, что мне надо делать, чтобы понять, что с ним, я знаю, как мне на него надо воздействовать, чтобы вылечить болезнь.
Сейчас не так. Сейчас терапевт не знает, что произойдет через секунду. Он находится не в монологичном пространстве, где является единственным носителем знаний, правды и рецептов, а в пространстве, поделённом с пациентом. Он должен быть с ним как можно ближе,хоть и максимально отстраненным. Пожалуй, да, это то, о чём Бахтин. Быть как можно ближе - это не создавать своего монологично трактующего пространства, а быть максимально отстраненным - это оставаться в этом немонологичном пространсве собой, не сливаться, не переходить в монологичное пространство пациента, то есть существовать в той самой полифонии, когда рядом два четко звучащих индивидуальных голоса создают единое пространство звучания.
Дальше надо слушать. Там дальше в видеобеседе несколько примеров из практики, доказывающих, насколько нетипичным может быть лечение и насколько сильно стремление человека к свободе.
И вот в связи с этим, что подумалось. Про контроль и принятие неопределенности. В свете всего вышесказанного становится понятно, почему сейчас так плохо работает избыточный контроль, с одной стороны, и почему так трудно от него избавиться, с другой.
Контроль прекрасно работает в традиционных обществах с четким и ясным укладом, ограничивающим свободу, но дающим чёткие ориентиры. И тут контроль позволяет регулировать следование этим ориентирам, контроль не пускает сбиться с курса. Это эволюционно выигрышная стратегия в таком обществе и у большинства из поколения современных ролителей эта стратегия еще работала в детстве, многие в этой стратегии выросли. А сейчас, когда скорость, информированность, изменчивость просто сумасшедшие, контроль теряет свою реальную силу, но при этом никакого другого столь же чёткого и конкретного инструмента нам взамен не далось. От контроля к принятию неопределённости перейти очень сложно. Впрочем, нет. Есть, чем может замениться контроль: он заменяется отношениями. Контроль поведения заменяется работой над отношениями.Принятие неопределенности в поведении, принятие своего бессилия контролировать внешнее должно происходить на фоне работы над отношениями.
Запись здесь http://psystart.pro/event/psyconference-onair.html со второго часа (2.14). Звук не идеален,иногда зависает на пару секунд, но всё равно всё понятно. Лучше посмотреть запись, мои записки мало дают о ней представлпния. Тут я и правда пыталась конспектировать, но часто несу отсебятину и многое упускаю.
Часть первая. Про то, что происходит с людьми, которые сейчас идут к терапевту.
Раньше меньше свободы. Чётко определенные социальные требования к тебе. Понятно, в кого ты растёшь, кем ты должен стать, по каким правилам жить (род, профессия и т.п.). Многое предопределено. И эта несвобода приносила спокойствие своей определенностью. Я могу метаться, какими способами мне достигать целей, но цели понятны и чётки. Понятно, кем быть, зачем быть, в каких рамках быть. В этом смысле житель средневекового города мало отличался от типичного жителя Советского Союза. Быть винтиком в системе - хоть и не свобода, но определённость. А это делает жизнь проще и спокойнее. Мне не нужно каждый момент решать, кто я, и пытаться обнаружить новую систему ценностей, в которой я очутился.
Мир высоких скоростей и ускорений. Мир обновляется с дикой скоростью. В нём трудно быть как в постоянном. Постоянно обновляются программы, постоянно изобретаются всё новые гаджеты. Мы можем мгновенно друг с другом связываться. Любое слово долетает сразу. Пожить с ним не приходится: ты запросто можешь выгрузить его другому человеку сразу, как оно пришло тебе в голову, даже если этот человек за сотни километров от тебя. И т.п.
Скорость и новизна вызывают напряжение.Почему? Нет возможности понять, что будет сейчас, трудно вывести закономерности, трудно предсказать, что может произойти через минуту. Нет уклада. Заново придумываешь правила, а они опять меняются, и непонятно, на что ориентироваться сейчас. Контролировать ситуацию всё сложнее и сложнее, поэтому страшнее. Значит ты не можешь быть готов к тому, что произойдёт. И других подготовить не можешь.
Множество информации, которая распространяется мгновенно, причём информации с огромных территорий,со всего мира: мы можем знать, что творится сейчас в каждом уголке мира.
Это всё даёт очень много свободы, но как результат отнимает ориентиры. Мне не на что ориентироваться, потому что мир меняется так быстро, что мои ориентиры тут же летят в тартарары. И вот мне приходится быть свободным в этом пространсве, где почва уходит из-под ног, как в невесомости и зыбучих песках. Я не могу быть неподвижным в своих ориентирах, потому что они уходят в эти пески, и на смену им поднимаются другие, и не факт, что через мгновение и они не сменятся.
Эта свобода, неопределённость очень напрягает и тревожит, отнимает много сил.
И вот и в психотерапию эта неопределённость проникает тем, что всё труднее поставить диагноз, они смазываются. Раньше: симптом - конкретное решение и всё. Теперь диагноз поставить очень трудно. В этой невесомости и свободе каждый теперь бьётся о своё, а не о конкретные углы системы, которые оставляли очень чётко читаемые отпечатки.
Часть вторая. Что делает терапевт. Каким к нему приходит человек.
Определение психотерапии: психотерапия - светская профессия, задача которой использовать общение для помощи пациенту в совладании с беспокоящими его телесными и душевными проблемами. У человека, пришедшего к психотерапевту, "трудности в собирании себя". На самом деле любой человек чувствует, из чего он состоит, что ему нужно, чтобы чувствовать себя в своей колее, по ощущениям он это знает, и по ощущениям же понимает, что что-то идет не так. Это переживание экзистенциально и ощущается как ограничение какой-то своей свободы, ощущение скованности, не позволяющей жить так, как он чувствует, что жить должен.
К психотерапевту пациент приходит в состоянии одиночества (ага! Вот почему близких и родственников может так раздражать посещения терапевта: типа, зачем ему посторонний человек, чтобы говорить о своем, почему нельзя с близкими об этом же поговорить? А поговорить не получается именно из-за экзистенциальности этих ощущений).
Сегодня психотерапевт должен принять неопределенность в общении с пациентом. Не как раньше: невроз - готовое средство от невроза. Пациент приходит не с неврозом (типичным), а с переживанием, которое всегда уникально, поэтому невозможно идти по канонам и традициям. (Вот это "принять неопределенность меня очень глубоко дергает, я чувствую, что это в точку: контролю противопоставляется принятие неопределенности, смирение с невозможностью абсолютного контроля).
Прежняя картинка: приходит пациент, я знаю, что мне надо делать, чтобы понять, что с ним, я знаю, как мне на него надо воздействовать, чтобы вылечить болезнь.
Сейчас не так. Сейчас терапевт не знает, что произойдет через секунду. Он находится не в монологичном пространстве, где является единственным носителем знаний, правды и рецептов, а в пространстве, поделённом с пациентом. Он должен быть с ним как можно ближе,хоть и максимально отстраненным. Пожалуй, да, это то, о чём Бахтин. Быть как можно ближе - это не создавать своего монологично трактующего пространства, а быть максимально отстраненным - это оставаться в этом немонологичном пространсве собой, не сливаться, не переходить в монологичное пространство пациента, то есть существовать в той самой полифонии, когда рядом два четко звучащих индивидуальных голоса создают единое пространство звучания.
Дальше надо слушать. Там дальше в видеобеседе несколько примеров из практики, доказывающих, насколько нетипичным может быть лечение и насколько сильно стремление человека к свободе.
И вот в связи с этим, что подумалось. Про контроль и принятие неопределенности. В свете всего вышесказанного становится понятно, почему сейчас так плохо работает избыточный контроль, с одной стороны, и почему так трудно от него избавиться, с другой.
Контроль прекрасно работает в традиционных обществах с четким и ясным укладом, ограничивающим свободу, но дающим чёткие ориентиры. И тут контроль позволяет регулировать следование этим ориентирам, контроль не пускает сбиться с курса. Это эволюционно выигрышная стратегия в таком обществе и у большинства из поколения современных ролителей эта стратегия еще работала в детстве, многие в этой стратегии выросли. А сейчас, когда скорость, информированность, изменчивость просто сумасшедшие, контроль теряет свою реальную силу, но при этом никакого другого столь же чёткого и конкретного инструмента нам взамен не далось. От контроля к принятию неопределённости перейти очень сложно. Впрочем, нет. Есть, чем может замениться контроль: он заменяется отношениями. Контроль поведения заменяется работой над отношениями.Принятие неопределенности в поведении, принятие своего бессилия контролировать внешнее должно происходить на фоне работы над отношениями.