Скелет в шкафу
А и правда, какой сильный образ.
Ты как-то давно запихнул в шкаф с вещами живого (или уже труп), спрятал его в шкафу у себя. В платяном, например, или в каком-нибудь другом с важными вещами.
И вот шкаф стоит закрытым. Ты его закрыл на замок иеще цепью сверху завязал. Ты живешь нормально, но знаешь, что у тебя в шкафу скелет. Шкаф ты, конечно, не открываешь, потому что страшно. Если он там живой, будет ругаться, если скелет, то тоже страшно, что ты убил и тебя накажут.
И вот у тебя там в шкафу одежда, важные вещи, но ты боишься шкаф открывать. И тебе приходится либо обходиться без этих вещей, либо ходить и клянчить их у других.
- А чего своими не пользуешься? - спросят тебя.
Ты засмущаешься, скажешь, не могу, не получается... Ты же не можешь сказать, что ты запихнул в шкаф с важными вещами врага и теперь боишься шкаф открыть, потому что тот может на тебя наброситься, ну или что ты совершил преступление, удерживая другого в шкафу со своими важными вещами. И ты проповедуешь, что шкафы должны быть закрыты.
А он уже скелет. Но вещей своих, важных и нужных, ты из шкафа достать не можешь, боишься.
Это непризнанный обман. Обман, который ты хранишь и не можешь выбросить, и который мешает тебе жить.
В шкафу могут быть вещи, нужные тебе. Там обязательно оказываются и вещи, необходимые твоему ребенку. Но страх скелета заставляет тебя ругаться на ребенка за то, что он просит у тебя вещи из этого шкафа со скелетом.
- Как ты не понимаешь?! Это же опасно! Очень опасно открывать этот шкаф!
Так мы и в шкаф к ребенку сразу заселяем скелетика, чтобы он не вздумал доставатьте вещи, которые я боюсь доставать из своего шкафа (передаем квартиру с этим замотанным цепями страшным шкафом со скелетом).
Но ребенок же своим бесстрашием и настойчивостью может заставить нас, преодолев страх, открыть шкаф и достать оттуда свои важнейшие вещи, обнаружив, что человек сидит там и ждет, когда его выпустят, и что он с благодарностью бросается на шею, а ты рыдаешь, что столько лет боялся и сомневался и мучил и себя, и его.
И вы оба благодарны ребенку за освобождение. Но сколько же таких шкафов в душе у каждого!
Ты как-то давно запихнул в шкаф с вещами живого (или уже труп), спрятал его в шкафу у себя. В платяном, например, или в каком-нибудь другом с важными вещами.
И вот шкаф стоит закрытым. Ты его закрыл на замок иеще цепью сверху завязал. Ты живешь нормально, но знаешь, что у тебя в шкафу скелет. Шкаф ты, конечно, не открываешь, потому что страшно. Если он там живой, будет ругаться, если скелет, то тоже страшно, что ты убил и тебя накажут.
И вот у тебя там в шкафу одежда, важные вещи, но ты боишься шкаф открывать. И тебе приходится либо обходиться без этих вещей, либо ходить и клянчить их у других.
- А чего своими не пользуешься? - спросят тебя.
Ты засмущаешься, скажешь, не могу, не получается... Ты же не можешь сказать, что ты запихнул в шкаф с важными вещами врага и теперь боишься шкаф открыть, потому что тот может на тебя наброситься, ну или что ты совершил преступление, удерживая другого в шкафу со своими важными вещами. И ты проповедуешь, что шкафы должны быть закрыты.
А он уже скелет. Но вещей своих, важных и нужных, ты из шкафа достать не можешь, боишься.
Это непризнанный обман. Обман, который ты хранишь и не можешь выбросить, и который мешает тебе жить.
В шкафу могут быть вещи, нужные тебе. Там обязательно оказываются и вещи, необходимые твоему ребенку. Но страх скелета заставляет тебя ругаться на ребенка за то, что он просит у тебя вещи из этого шкафа со скелетом.
- Как ты не понимаешь?! Это же опасно! Очень опасно открывать этот шкаф!
Так мы и в шкаф к ребенку сразу заселяем скелетика, чтобы он не вздумал доставатьте вещи, которые я боюсь доставать из своего шкафа (передаем квартиру с этим замотанным цепями страшным шкафом со скелетом).
Но ребенок же своим бесстрашием и настойчивостью может заставить нас, преодолев страх, открыть шкаф и достать оттуда свои важнейшие вещи, обнаружив, что человек сидит там и ждет, когда его выпустят, и что он с благодарностью бросается на шею, а ты рыдаешь, что столько лет боялся и сомневался и мучил и себя, и его.
И вы оба благодарны ребенку за освобождение. Но сколько же таких шкафов в душе у каждого!