Галантерейщик и кардинал
Недавно я написал заметку об отношении к человеческим жертвам - про то, какие кульбиты выделывает буржуазная пропаганда, упорно продолжающая водить хороводы вокруг "жертв политических репрессий" в СССР, и также упорно не замечающая "не вписавшихся в рынок". Много вы видели памятников жертвам рыночных реформ или душещипательных сериалов про Зулейху, открывающую ИП?
А сегодня на досуге, читая с целью повышения образованности работу Ф. Энгельса "Положение рабочего класса в Англии", обнаружил изумительную цитату, с неумолимой точностью описывающую именно это двуличие:Если один человек наносит другому физический вред, и такой вред, который влечёт за собой смерть потерпевшего, мы называем это убийством; если убийца заранее знал, что вред этот будет смертельным, то мы называем его действие предумышленным убийством. Но если общество ставит сотни пролетариев в такое положение, что они неизбежно обречены на преждевременную, неестественную смерть, на смерть насильственную в такой же мере, как смерть от меча или пули; если общество лишает тысячи своих членов необходимых условий жизни, ставит их в условия, в которых они жить не могут; если оно сильной рукой закона удерживает их в этих условиях, пока не наступит смерть, как неизбежное следствие; если оно знает, великолепно знает, что тысячи должны пасть жертвой таких условий, и всё же этих условий не устраняет, - это тоже убийство, в такой же мере как убийство, совершённое отдельным лицом, но только убийство скрытое, коварное, от которого никто не может себя оградить, которое не похоже на убийство, потому что никто не видит убийцу, потому что убийца - это все и никто, потому что смерть жертвы носит характер естественной смерти, потому что это не столько грех содеянный, сколько грех попустительства. Тем не менее это остаётся убийством.
К. Маркс и Ф. Энгельс, "Сочинения, том 2", стр. 329-330
С одной стороны, приятно, что моя логика оказалась столь близка к лучшим образцам человеческой мысли. С другой, как-то так получается, что все толковые идеи высказаны ещё в XIX-м веке, а нам остаётся лишь заново на практике открывать то, что придумано давным-давно.
А сегодня на досуге, читая с целью повышения образованности работу Ф. Энгельса "Положение рабочего класса в Англии", обнаружил изумительную цитату, с неумолимой точностью описывающую именно это двуличие:Если один человек наносит другому физический вред, и такой вред, который влечёт за собой смерть потерпевшего, мы называем это убийством; если убийца заранее знал, что вред этот будет смертельным, то мы называем его действие предумышленным убийством. Но если общество ставит сотни пролетариев в такое положение, что они неизбежно обречены на преждевременную, неестественную смерть, на смерть насильственную в такой же мере, как смерть от меча или пули; если общество лишает тысячи своих членов необходимых условий жизни, ставит их в условия, в которых они жить не могут; если оно сильной рукой закона удерживает их в этих условиях, пока не наступит смерть, как неизбежное следствие; если оно знает, великолепно знает, что тысячи должны пасть жертвой таких условий, и всё же этих условий не устраняет, - это тоже убийство, в такой же мере как убийство, совершённое отдельным лицом, но только убийство скрытое, коварное, от которого никто не может себя оградить, которое не похоже на убийство, потому что никто не видит убийцу, потому что убийца - это все и никто, потому что смерть жертвы носит характер естественной смерти, потому что это не столько грех содеянный, сколько грех попустительства. Тем не менее это остаётся убийством.
К. Маркс и Ф. Энгельс, "Сочинения, том 2", стр. 329-330
С одной стороны, приятно, что моя логика оказалась столь близка к лучшим образцам человеческой мысли. С другой, как-то так получается, что все толковые идеи высказаны ещё в XIX-м веке, а нам остаётся лишь заново на практике открывать то, что придумано давным-давно.