Внезапный Троцкий
В современном медиапространстве периодически можно слышать обвинения в "троцкизме" в адрес левых, невосторженно оценивающих инициативы богоданного начальства. Подобные пассажи раздаются не только со стороны охранителей, стыдливо кутающихся в красный флаг, но даже от системных персонажей (до депутатов включительно). Безотносительно оценок деятельности Льва Давидовича необходимо заметить, что такие параллели выглядят несколько странно.
Дело в том, что хоть Троцкий и выступал против империалистической войны, против социал-шовинизма - но при этом он был далеко не самым радикальным в этом смысле. К примеру, Троцкий не только не принимал известный ленинский лозунг о поражении своего правительства, но и полемизировал с ним в своих статьях (пусть и не называя Ленина по имени):
"Поскольку поражение, при прочих равных условиях, расшатывает данный государственный строй, постольку предполагаемая поражением победа другой стороны укрепляет противную государственную организацию. А мы не знаем такого европейского социального и государственного организма, в упрочении которого был бы заинтересован европейский пролетариат, и в то же время мы ни в каком смысле не отводим России роли избранного государства, интересам которого должны быть подчинены интересы развития других европейских народов.
...
Наконец, выросшая из поражений, революция получает в наследство вконец расстроенную войной хозяйственную жизнь, истощенные государственные финансы и крайне отягощенные международные отношения.
...
И если российской социал-демократии оставались совершенно чужды авантюристские спекуляции на войну, даже в самые беспросветные годы неограниченного торжества контрреволюции, то именно потому, что война, если она дает толчок революции, может создать в то же время такую обстановку, которая крайне затрудняет социальное и политическое использование революционной победы.
...
Ребяческим заблуждением было бы, с другой стороны, заключать, на основании ложно истолкованного "русско-японского" опыта, об автоматически-революционизирующем воздействии военных поражений на массы. Именно гигантские размеры нынешней войны могут - при ее неопределенно-затяжном характере - надолго подрезать крылья всему общественному развитию, а стало быть, в первую голову - революционному движению пролетариата.
...
Отсюда вытекает необходимость борьбы за скорейшее прекращение войны. Революция не заинтересована в дальнейшем накоплении поражений. Наоборот, борьба за мир является для нас заветом революционного самосохранения".
Как видно, Лев Давидович по целому ряду вопросов заблуждался: поражение царского правительства вовсе не "укрепило противную государственную организацию", и даже напротив - насмотревшиеся на большевистский пример германские солдаты спустя всего 8 месяцев после Брестского мира показали кайзеру, где именно зимуют раки. И революционное движение пролетариата вовсе не было "подрезано" в 1917-м. Но сейчас не об этом.
Даже из приведённых отрывков вполне очевидно, что троцкистская позиция по вопросу о войне, ведущейся "своим" буржуазным правительством, существенно менее радикальна, нежели ленинская. Никаких тебе "превратим войну империалистическую в войну гражданскую", всего лишь расплывчатое пожелание "борьбы за мир" (заметим в скобках, что современные левые, конечно же, даже таких публичных призывов себе ни в коем случае не позволяют, подобающим образом блюдя чувство ранга). Но почему же тогда звучат обвинения именно в "троцкизме"? Возможно, представляется по политическим причинам неудобным называть скептиков "ленинцами" - поэтому на орехи достаётся Троцкому, симпатий к которому широкие массы не питают.
Дело в том, что хоть Троцкий и выступал против империалистической войны, против социал-шовинизма - но при этом он был далеко не самым радикальным в этом смысле. К примеру, Троцкий не только не принимал известный ленинский лозунг о поражении своего правительства, но и полемизировал с ним в своих статьях (пусть и не называя Ленина по имени):
"Поскольку поражение, при прочих равных условиях, расшатывает данный государственный строй, постольку предполагаемая поражением победа другой стороны укрепляет противную государственную организацию. А мы не знаем такого европейского социального и государственного организма, в упрочении которого был бы заинтересован европейский пролетариат, и в то же время мы ни в каком смысле не отводим России роли избранного государства, интересам которого должны быть подчинены интересы развития других европейских народов.
...
Наконец, выросшая из поражений, революция получает в наследство вконец расстроенную войной хозяйственную жизнь, истощенные государственные финансы и крайне отягощенные международные отношения.
...
И если российской социал-демократии оставались совершенно чужды авантюристские спекуляции на войну, даже в самые беспросветные годы неограниченного торжества контрреволюции, то именно потому, что война, если она дает толчок революции, может создать в то же время такую обстановку, которая крайне затрудняет социальное и политическое использование революционной победы.
...
Ребяческим заблуждением было бы, с другой стороны, заключать, на основании ложно истолкованного "русско-японского" опыта, об автоматически-революционизирующем воздействии военных поражений на массы. Именно гигантские размеры нынешней войны могут - при ее неопределенно-затяжном характере - надолго подрезать крылья всему общественному развитию, а стало быть, в первую голову - революционному движению пролетариата.
...
Отсюда вытекает необходимость борьбы за скорейшее прекращение войны. Революция не заинтересована в дальнейшем накоплении поражений. Наоборот, борьба за мир является для нас заветом революционного самосохранения".
Как видно, Лев Давидович по целому ряду вопросов заблуждался: поражение царского правительства вовсе не "укрепило противную государственную организацию", и даже напротив - насмотревшиеся на большевистский пример германские солдаты спустя всего 8 месяцев после Брестского мира показали кайзеру, где именно зимуют раки. И революционное движение пролетариата вовсе не было "подрезано" в 1917-м. Но сейчас не об этом.
Даже из приведённых отрывков вполне очевидно, что троцкистская позиция по вопросу о войне, ведущейся "своим" буржуазным правительством, существенно менее радикальна, нежели ленинская. Никаких тебе "превратим войну империалистическую в войну гражданскую", всего лишь расплывчатое пожелание "борьбы за мир" (заметим в скобках, что современные левые, конечно же, даже таких публичных призывов себе ни в коем случае не позволяют, подобающим образом блюдя чувство ранга). Но почему же тогда звучат обвинения именно в "троцкизме"? Возможно, представляется по политическим причинам неудобным называть скептиков "ленинцами" - поэтому на орехи достаётся Троцкому, симпатий к которому широкие массы не питают.