Экономика Германии до Гитлера: заметки
- немецкие олигархи получили миллионы комиссионных за посредничество при заключении сделок по репарационным поставкам, против которых они публично выступали. Одновременно они "отказывались платить государству налоги... загребали колоссальные барыши на падении валюты, на риске, на переоборудовании фабрик, вывозили капиталы за границу, предпочитали даже непроизводительно транжирить свои деньги... упорно отказывая государству в репарационных платежах";
- была провёрнута красивая схема (следите за руками): монополии набрали кредитов на 422 млрд марок, скупили реальные ценности, потом отказали Антанте в репарационных поставках, когда в ответ на это французы оккупировали Рейнскую область - германские буржуи с удовольствием наблюдали за пикирующим курсом марки. В результате деньги, которые надо было возвращать рейхсбанку, по сути уже ничего не стоили: курс доллара вырос с 8,5 марок в 1919 до 8 млрд марок в ноябре 1923 г. Трудящимся, естественно, навешали на уши лапшу - дескать, все беды - из-за коварных забугорных врагов;
- накопления широких масс сократились с 31079,7 млн. в 1913 г. до 595,3 млн. марок в конце 1923 г., т.е. в 52 раза. Добавьте к этому снижение зарплат (в 1923 г. реальная зарплата рабочего химической промышленности была на 40% ниже, чем в 1914 г), бешеную инфляцию, активное использование неквалифицированного труда, замещение мужского труда женским, а также локауты (в 1928 году серия локаутов привела к снижению зарплат в металлургической отрасли) - и перед вашим взором предстанет простое буржуйское счастье. Однако как обычно при капитализме, вытаскивая хвост - топишь голову: бедность масс позволяла их беспощадно эксплуатировать, повышая интенсивность труда - но одновременно она же означала узость внутреннего рынка, отсутствие платежеспособного спроса внутри страны и усиление дисбалансов в экономике. А это, в свою очередь, вынуждало искать доступ к внешним рынкам, и, в конечном итоге, подталкивало к экспансионистской политике;
- достигло необычайного размаха влияние картелей. При активном содействии государства крупный бизнес подминал мелкий и средний бизнеса. С 1911 по 1925 г. кол-во картелей выросло с 600 до 1500 [в период кризиса 1930-1933 число несколько просело - но нацисты быстро это "исправили" с помощью принудительного картелирования]. При этом ещё и увеличилось их влияние: к примеру, Рейнско-Вестфальский угольный синдикат в 1930 г. контролировал 82% всей германской добычи угля. Четыре цементных синдиката заключили соглашение о создании Zementbund, который владел 90% всего цементного производства Германии. Электротехническая отрасль на 80% находилась в руках двух концернов: АЭГ и Сименс-Шуккерт-Гальске. К концу 1926 года монополистические объединения охватили 65% всех капиталов страны, а в наиболее важных отраслях доля монополистических организаций колебалась в районе 85-90%;
- активную роль в продвижении интересов крупного бизнеса играло государство. Оно искусственно поддерживало доходность гигантов индустрии льготами, субсидиями и госзаказом. К примеру, нерентабельные рудники в Зигерланде (концерна Рейнско-Вестфальской области) получали субсидию в размере 2 марок на каждую добытую тонну руды, снижение ж/д тарифов на перевозки, снижение цен на электроэнергию и уменьшение соц. взносов;
- уже во второй половине 1920-х подавляющая часть инвестиций и значительная часть гос. помощи шла на расширение отраслей, имеющих военное значение. Особенно активно помогали отраслям промышленности, страдавшим от недогрузки пром. мощностей. Яркий пример - чёрная металлургия: производство чугуна в Англии с 1923 по 1929 г. выросло на 1,99%, во Франции - на 89,5%, в Германии - на 167,9%. По стали эти цифры составляли соответственно: 13,6%, 83,2% и 158,1%. Искусственно форсировался ряд новых отраслей - приборостроение, оптика, производство искусственного шёлка, авто- и моторостроение и т. д. Можно вспомнить и вложения IG Farben в производство синтетического горючего (что не имело смысла в мирное время, поскольку такое горючее было слишком дорогим).
- была провёрнута красивая схема (следите за руками): монополии набрали кредитов на 422 млрд марок, скупили реальные ценности, потом отказали Антанте в репарационных поставках, когда в ответ на это французы оккупировали Рейнскую область - германские буржуи с удовольствием наблюдали за пикирующим курсом марки. В результате деньги, которые надо было возвращать рейхсбанку, по сути уже ничего не стоили: курс доллара вырос с 8,5 марок в 1919 до 8 млрд марок в ноябре 1923 г. Трудящимся, естественно, навешали на уши лапшу - дескать, все беды - из-за коварных забугорных врагов;
- накопления широких масс сократились с 31079,7 млн. в 1913 г. до 595,3 млн. марок в конце 1923 г., т.е. в 52 раза. Добавьте к этому снижение зарплат (в 1923 г. реальная зарплата рабочего химической промышленности была на 40% ниже, чем в 1914 г), бешеную инфляцию, активное использование неквалифицированного труда, замещение мужского труда женским, а также локауты (в 1928 году серия локаутов привела к снижению зарплат в металлургической отрасли) - и перед вашим взором предстанет простое буржуйское счастье. Однако как обычно при капитализме, вытаскивая хвост - топишь голову: бедность масс позволяла их беспощадно эксплуатировать, повышая интенсивность труда - но одновременно она же означала узость внутреннего рынка, отсутствие платежеспособного спроса внутри страны и усиление дисбалансов в экономике. А это, в свою очередь, вынуждало искать доступ к внешним рынкам, и, в конечном итоге, подталкивало к экспансионистской политике;
- достигло необычайного размаха влияние картелей. При активном содействии государства крупный бизнес подминал мелкий и средний бизнеса. С 1911 по 1925 г. кол-во картелей выросло с 600 до 1500 [в период кризиса 1930-1933 число несколько просело - но нацисты быстро это "исправили" с помощью принудительного картелирования]. При этом ещё и увеличилось их влияние: к примеру, Рейнско-Вестфальский угольный синдикат в 1930 г. контролировал 82% всей германской добычи угля. Четыре цементных синдиката заключили соглашение о создании Zementbund, который владел 90% всего цементного производства Германии. Электротехническая отрасль на 80% находилась в руках двух концернов: АЭГ и Сименс-Шуккерт-Гальске. К концу 1926 года монополистические объединения охватили 65% всех капиталов страны, а в наиболее важных отраслях доля монополистических организаций колебалась в районе 85-90%;
- активную роль в продвижении интересов крупного бизнеса играло государство. Оно искусственно поддерживало доходность гигантов индустрии льготами, субсидиями и госзаказом. К примеру, нерентабельные рудники в Зигерланде (концерна Рейнско-Вестфальской области) получали субсидию в размере 2 марок на каждую добытую тонну руды, снижение ж/д тарифов на перевозки, снижение цен на электроэнергию и уменьшение соц. взносов;
- уже во второй половине 1920-х подавляющая часть инвестиций и значительная часть гос. помощи шла на расширение отраслей, имеющих военное значение. Особенно активно помогали отраслям промышленности, страдавшим от недогрузки пром. мощностей. Яркий пример - чёрная металлургия: производство чугуна в Англии с 1923 по 1929 г. выросло на 1,99%, во Франции - на 89,5%, в Германии - на 167,9%. По стали эти цифры составляли соответственно: 13,6%, 83,2% и 158,1%. Искусственно форсировался ряд новых отраслей - приборостроение, оптика, производство искусственного шёлка, авто- и моторостроение и т. д. Можно вспомнить и вложения IG Farben в производство синтетического горючего (что не имело смысла в мирное время, поскольку такое горючее было слишком дорогим).