Железный Феликс за решёткой
Прочёл на досуге совсем короткий "Дневник заключенного" Ф.Э. Дзержинского. В высшей степени занимательное чтение, всем рекомендую ознакомиться - а здесь отмечу наиболее любопытные моменты:
- эпизод первый: "Завтра Первое мая. В охранке какой-то офицер, сладко улыбаясь, спросил меня: «Слышали ли вы о том, что перед вашим праздником мы забираем очень много ваших?»" Эпизод второй: "Из кузницы вели уже закованного молодого парня... Согнувшись, он держал в руках цепь, чтобы она не волочилась по земле, и с огромным усилием шел, чуть ли не бегом, за торопившимся жандармом, которому предстояло, по-видимому, заковать еще несколько человек. Жандарм заметил, как мучается заключенный; на минуту остановился и, улыбаясь, сказал: «Эх, я забыл дать вам ремень» (для поддерживания кандалов) - и повел его дальше";
- с другой стороны, вынужденное общение жандармов и солдат с революционерами влекло нежелательные для власти последствия. Когда в тюрьму назначают нового вахмистра, он моментально смекает, что среди жандармов есть "революционеры" (ясное дело, в понимании вахмистра), и что личный состав в целом очень "развращён". Всех "развращенных" отправляют в эскадрон (благотворное влияние такого пополнения на остальной личный состав вы, вероятно, сами можете себе представить), а на их место присылают новых. Новые жандармы боятся говорить с арестованными, боятся выполнять даже самые мелкие просьбы, вдобавок у них отбирают табуретки, им запрещают сидеть - словом, власть всеми силами помогает своим верным слугам;
- в благословенной России Которую Мы Потеряли некоторым заключённым везло получить особенно крупную порцию традиционных ценностей: помимо обычного срока им назначался ещё и срок "кандальный", т.е. такой, который надлежало отбывать в кандалах. В частности, Ф.Э. Дзержинскому из 6 лет каторги досталось 3 года кандального срока (по причине ношения кандалов на ноге будущего наркома образовалась незаживающая рана, и его пришлось поместить в больницу из-за угрозы заражения крови). Само собой разумеется, это наследие седой старины служило как бы дополнительной внешней скрепой для тех маловеров, которые недостаточно чтили установленный б-гом порядок;
- отдельно приведу показательную цитату: "Недавно я разговорился с солдатом... спросил его, что с ним. Он ответил, что дома хлеба нет, что казаки в его деревне засекли розгами нескольких мужчин и женщин, что там творятся ужасы. В другой раз он как-то сказал: «Мы здесь страдаем, а дома сидят голодные»... И эти оплеванные, избиваемые караулят нас, пряча глубоко в душе ужасную ненависть, и ведут на казнь тех, кто их же защищает";
- немалая часть "дневника" касается проблемы предательства и провокаций. "Все сидящие рядом со мной попались из-за предательства. Покушение на Скалона - четыре предателя; убийство ротмистра в Радоме - предатель, который сам скрылся; Соколов - предатель; Влоцлавек - предатель". Представляется интересным, какое влияние оказал феномен провокации на психологию революционеров. Работаете вы с товарищем, вас как будто связывают общие идеалы и общее дело, возможно, вы даже дружите - а потом хренакс, и оказывается, что он всю дорогу работал на охранку. Или не работал, но на первом же допросе раскололся, как гнилой орех, и выдал всех. Полагаю, что для тех, кто прошёл эту болезненную школу, излишней подозрительности быть не могло;
- специально для граждан, льющих горючие слёзы по прекрасной Империи, в которой даже каторжники жили, как на курорте - обширная цитата: "Пища отвратительная, вечно безвкусная капуста - 5 раз в неделю и нечто вроде горохового супа - два раза; дают также 1-2 ложки каши ежедневно, но без масла, а что может дать такое количество? Единственное питание для тех, кто не имеет помощи из дому, - это полтора фунта черного хлеба (чаще всего с песком) или одни фунт белого. Долго выдержать на такой пище нельзя. Все бледные, зеленые или желтые, анемичные. Белье меняют раз в две недели и дают грязное, вшивое. От паразитов избавиться невозможно, ибо в камерах тесно. Я, например, сижу в камере вместе с 60 другими (пару недель тому назад нас было 71 человек) в камере на 37 человек. А мы, каторжане, еще в привилегированном положении, ибо в таких же камерах пересыльные и военнообязанные сидели по 150 человек. Неудивительно, что среди них раньше всего появился тиф и больше всего уносит жертв. Я сижу сейчас в камере сухой, но большинство камер до того сырые, что капает с потолка и стены - мокрые" - и потому: "Неудивительно, что здесь так часто умирают наши, особенно из Ченстохова, Лодзи, Домбровского бассейна, те, кто не может получать из дому никакой помощи. Уже умерло шестеро наших, из них пятеро от чахотки".
В связи со всем вышесказанным, мне интересно: когда в 1917-м году солдаты с винтовками в руках припомнили жандармам и городовым абсолютно всё, вспоминали ли последние о своей предшествующей деятельности? Во всяком случае, К.И. Глобачёв в своей "Правде о русской революции" как-то забыл обо всём этом упомянуть, сделав выбор в пользу обильной пожалейки с общим посылом про "взбунтовавшуюся чернь", убивавшую несчастных жандармов и городовых - как это у нас водится, ни за что.
P.S. Ещё некоторое время заметки будут выходить в замедленном режиме. Не вполне преодолел последствия ковида, через это работа идёт весьма медленно.
- эпизод первый: "Завтра Первое мая. В охранке какой-то офицер, сладко улыбаясь, спросил меня: «Слышали ли вы о том, что перед вашим праздником мы забираем очень много ваших?»" Эпизод второй: "Из кузницы вели уже закованного молодого парня... Согнувшись, он держал в руках цепь, чтобы она не волочилась по земле, и с огромным усилием шел, чуть ли не бегом, за торопившимся жандармом, которому предстояло, по-видимому, заковать еще несколько человек. Жандарм заметил, как мучается заключенный; на минуту остановился и, улыбаясь, сказал: «Эх, я забыл дать вам ремень» (для поддерживания кандалов) - и повел его дальше";
- с другой стороны, вынужденное общение жандармов и солдат с революционерами влекло нежелательные для власти последствия. Когда в тюрьму назначают нового вахмистра, он моментально смекает, что среди жандармов есть "революционеры" (ясное дело, в понимании вахмистра), и что личный состав в целом очень "развращён". Всех "развращенных" отправляют в эскадрон (благотворное влияние такого пополнения на остальной личный состав вы, вероятно, сами можете себе представить), а на их место присылают новых. Новые жандармы боятся говорить с арестованными, боятся выполнять даже самые мелкие просьбы, вдобавок у них отбирают табуретки, им запрещают сидеть - словом, власть всеми силами помогает своим верным слугам;
- в благословенной России Которую Мы Потеряли некоторым заключённым везло получить особенно крупную порцию традиционных ценностей: помимо обычного срока им назначался ещё и срок "кандальный", т.е. такой, который надлежало отбывать в кандалах. В частности, Ф.Э. Дзержинскому из 6 лет каторги досталось 3 года кандального срока (по причине ношения кандалов на ноге будущего наркома образовалась незаживающая рана, и его пришлось поместить в больницу из-за угрозы заражения крови). Само собой разумеется, это наследие седой старины служило как бы дополнительной внешней скрепой для тех маловеров, которые недостаточно чтили установленный б-гом порядок;
- отдельно приведу показательную цитату: "Недавно я разговорился с солдатом... спросил его, что с ним. Он ответил, что дома хлеба нет, что казаки в его деревне засекли розгами нескольких мужчин и женщин, что там творятся ужасы. В другой раз он как-то сказал: «Мы здесь страдаем, а дома сидят голодные»... И эти оплеванные, избиваемые караулят нас, пряча глубоко в душе ужасную ненависть, и ведут на казнь тех, кто их же защищает";
- немалая часть "дневника" касается проблемы предательства и провокаций. "Все сидящие рядом со мной попались из-за предательства. Покушение на Скалона - четыре предателя; убийство ротмистра в Радоме - предатель, который сам скрылся; Соколов - предатель; Влоцлавек - предатель". Представляется интересным, какое влияние оказал феномен провокации на психологию революционеров. Работаете вы с товарищем, вас как будто связывают общие идеалы и общее дело, возможно, вы даже дружите - а потом хренакс, и оказывается, что он всю дорогу работал на охранку. Или не работал, но на первом же допросе раскололся, как гнилой орех, и выдал всех. Полагаю, что для тех, кто прошёл эту болезненную школу, излишней подозрительности быть не могло;
- специально для граждан, льющих горючие слёзы по прекрасной Империи, в которой даже каторжники жили, как на курорте - обширная цитата: "Пища отвратительная, вечно безвкусная капуста - 5 раз в неделю и нечто вроде горохового супа - два раза; дают также 1-2 ложки каши ежедневно, но без масла, а что может дать такое количество? Единственное питание для тех, кто не имеет помощи из дому, - это полтора фунта черного хлеба (чаще всего с песком) или одни фунт белого. Долго выдержать на такой пище нельзя. Все бледные, зеленые или желтые, анемичные. Белье меняют раз в две недели и дают грязное, вшивое. От паразитов избавиться невозможно, ибо в камерах тесно. Я, например, сижу в камере вместе с 60 другими (пару недель тому назад нас было 71 человек) в камере на 37 человек. А мы, каторжане, еще в привилегированном положении, ибо в таких же камерах пересыльные и военнообязанные сидели по 150 человек. Неудивительно, что среди них раньше всего появился тиф и больше всего уносит жертв. Я сижу сейчас в камере сухой, но большинство камер до того сырые, что капает с потолка и стены - мокрые" - и потому: "Неудивительно, что здесь так часто умирают наши, особенно из Ченстохова, Лодзи, Домбровского бассейна, те, кто не может получать из дому никакой помощи. Уже умерло шестеро наших, из них пятеро от чахотки".
В связи со всем вышесказанным, мне интересно: когда в 1917-м году солдаты с винтовками в руках припомнили жандармам и городовым абсолютно всё, вспоминали ли последние о своей предшествующей деятельности? Во всяком случае, К.И. Глобачёв в своей "Правде о русской революции" как-то забыл обо всём этом упомянуть, сделав выбор в пользу обильной пожалейки с общим посылом про "взбунтовавшуюся чернь", убивавшую несчастных жандармов и городовых - как это у нас водится, ни за что.
P.S. Ещё некоторое время заметки будут выходить в замедленном режиме. Не вполне преодолел последствия ковида, через это работа идёт весьма медленно.