Голод
Прочёл книгу В. Кондрашина «Голод 1932-1933 годов. Трагедия российской деревни». Книга чрезвычайно высокого уровня, что и неудивительно, поскольку автор - один из ведущих историков-исследователей аграрной истории России.
Если кратко - когда стало ясно, что советское правительство собирается осуществлять политику всеобщей коллективизации и централизованных хлебозаготовок, игнорируя интересы самих крестьян, в крестьянской среде массовый характер приняли явления, которые автор книги называет «пассивным сопротивлением», «итальянкой» и «волынкой», хотя на мой взгляд, уместнее и корректнее был бы термин «саботаж». Это выглядело примерно так:
«Важнейшей формой крестьянского сопротивления, активно применяемой крестьянами и казаками в период летних и осенних полевых работ 1932 г., был отказ от выполнения производственных заданий до удовлетворения выдвинутых руководству требований... Соотношение бастующих колхозников и работающих на полях, несмотря ни на какие обстоятельства, было примерно равное, половина на половину, или, если быть точнее, то число работающих колхозников иногда составляло меньше 54%.»
«Колхозники отказывались прилежно работать принципиально, поскольку, как сказал один из них, качество работы должно было соответствовать качеству заработанного продукта. Именно поэтому они сквозь пальцы смотрели на потери зерна при уборке.»
Результаты этого нетрудно предвидеть:
«По состоянию на 6 декабря 1932г., по данным спецсводки №8 СПО ОГПУ, план хлебозаготовок в НВК (Нижне-Волжском крае) был выполнен на 77.1%. В районах не был закончен обмолот зерна. Большое количество зерна лежало неубранным на полях и гнило под непрекращающимися дождями.»
Из-за потерь урожая для того, чтобы выполнить план по хлебозаготовкам, руководство пошло на насильственное изъятие всего зерна, которое было у крестьян и в колхозах. Включая даже полученное за честно отработанные трудодни в колхозах.
Изъятие зерна производилось жестко и безжалостно. Практиковалось выселение людей из домов, аресты, кое-где - даже пытки (для выяснения местонахождения тайников с зерном). В связи с этим интересно: а кто же изымал зерно? В этом месте Солженицын рассказал бы о чудовищных монстрах, терзающих беззащитных крестьян из садизма и от страха перед Сталиным. Однако на практике всё было иначе:
«Многие уполномоченные по хлебозаготовкам, сельские активисты, коммунисты и комсомольцы, выполнявшие указания партийных органов, наделенные всеми правами и непосредственно осуществлявшие политику ЦК, искренне верили в необходимость насилия над крестьянами. Они полагали, что только таким образом можно построить новую счастливую жизнь - социализм... Работая не покладая рук на колхозных полях, изо всех сил стремясь организовать общественное хозяйство, они видели, как основная масса односельчан недобросовестно относится к колхозному труду, как многие из них воруют колхозное зерно, нередко в самый напряженный период полевых работ бросают всё и уходят из деревни. Ведь именно они, как правило, перевыполняли нормы в несколько раз, нередко полуголодные вытягивали в колхозе все сельскохозяйственные работы. Поэтому для них выполнение жестких директив районного руководства с помощью методов принуждения психологически не было трудным.»
В итоге из деревни выгребли всё подчистую, результатом чего стала страшная трагедия. Потери от голода за два года достигли беспрецедентной цифры - от 6 до 7 миллионов человек.
Выводы, в целом, такие:
- советское правительство проводило политику коллективизации, ожидая, по меньшей мере, согласия на сотрудничество со стороны крестьянства (ведь деревне помогают - дают новую технику, повсеместно внедряют механизацию). Когда стало ясно, что согласия нет - никакой корректировки курса не произошло;
- крестьяне негативно восприняли коллективизацию и сочли возможным саботаж деятельности колхозов как средство для давления на правительство - с тем, чтобы «отменить» колхозную политику и восстановить единоличные хозяйства;
- крестьяне также не ожидали, что советская власть станет проводить политику коллективизации до последнего, не останавливаясь ни перед чем;
- советское правительство не могло действовать без оглядки на международную обстановку, чем и был обусловлен целый ряд, мягко говоря, малопривлекательных шагов, как то: решение произвести коллективизацию и вести политику хлебозаготовок без учёта реакции крестьянства; отказ от уменьшения огромных планов хлебозаготовок (для советских руководителей вообще характерен своеобразный стиль руководства, названный А. Исаевым «гиперкритичным», характеризующийся постановкой подчиненным заведомо невыполнимых задач типа «окружить, разгромить, взять Берлин ко вторнику», или «выпустить пятьдесят тысяч танков». Однако здесь не тот случай - план хлебозаготовок правительством как невозможный не расценивался); замалчивание голода; отказ от приёма международной помощи голодающим;
- власть не предполагала и не предвидела массового саботажа в колхозах, и потому никаких мер для контроля за колхозниками, по сути, принято не было. Эту ошибку исправят в 1933-м году, когда трагедия уже свершится. И истощенные, едва держащиеся на ногах люди в 1933-м году будут производить сельхозработы лучше и качественнее, чем здоровые и крепкие - в 1932-м году, благодаря чему будет преодолен кризис.
- сталинское руководство, хотя и не планировало и не предполагало голода, не использовало все возможные средства для спасения голодающих. Не были снижены налоги, было запрещено самовольное перемещение крестьян из одних областей в другие, зерновые ссуды практически не предоставлялись, помощь извне отвергалась.
P.S. Можно было бы ещё написать про массовый забой скота крестьянами во время коллективизации - "чтобы коммунистам не достался". Но букв в посте и так чересчур много.
Если кратко - когда стало ясно, что советское правительство собирается осуществлять политику всеобщей коллективизации и централизованных хлебозаготовок, игнорируя интересы самих крестьян, в крестьянской среде массовый характер приняли явления, которые автор книги называет «пассивным сопротивлением», «итальянкой» и «волынкой», хотя на мой взгляд, уместнее и корректнее был бы термин «саботаж». Это выглядело примерно так:
«Важнейшей формой крестьянского сопротивления, активно применяемой крестьянами и казаками в период летних и осенних полевых работ 1932 г., был отказ от выполнения производственных заданий до удовлетворения выдвинутых руководству требований... Соотношение бастующих колхозников и работающих на полях, несмотря ни на какие обстоятельства, было примерно равное, половина на половину, или, если быть точнее, то число работающих колхозников иногда составляло меньше 54%.»
«Колхозники отказывались прилежно работать принципиально, поскольку, как сказал один из них, качество работы должно было соответствовать качеству заработанного продукта. Именно поэтому они сквозь пальцы смотрели на потери зерна при уборке.»
Результаты этого нетрудно предвидеть:
«По состоянию на 6 декабря 1932г., по данным спецсводки №8 СПО ОГПУ, план хлебозаготовок в НВК (Нижне-Волжском крае) был выполнен на 77.1%. В районах не был закончен обмолот зерна. Большое количество зерна лежало неубранным на полях и гнило под непрекращающимися дождями.»
Из-за потерь урожая для того, чтобы выполнить план по хлебозаготовкам, руководство пошло на насильственное изъятие всего зерна, которое было у крестьян и в колхозах. Включая даже полученное за честно отработанные трудодни в колхозах.
Изъятие зерна производилось жестко и безжалостно. Практиковалось выселение людей из домов, аресты, кое-где - даже пытки (для выяснения местонахождения тайников с зерном). В связи с этим интересно: а кто же изымал зерно? В этом месте Солженицын рассказал бы о чудовищных монстрах, терзающих беззащитных крестьян из садизма и от страха перед Сталиным. Однако на практике всё было иначе:
«Многие уполномоченные по хлебозаготовкам, сельские активисты, коммунисты и комсомольцы, выполнявшие указания партийных органов, наделенные всеми правами и непосредственно осуществлявшие политику ЦК, искренне верили в необходимость насилия над крестьянами. Они полагали, что только таким образом можно построить новую счастливую жизнь - социализм... Работая не покладая рук на колхозных полях, изо всех сил стремясь организовать общественное хозяйство, они видели, как основная масса односельчан недобросовестно относится к колхозному труду, как многие из них воруют колхозное зерно, нередко в самый напряженный период полевых работ бросают всё и уходят из деревни. Ведь именно они, как правило, перевыполняли нормы в несколько раз, нередко полуголодные вытягивали в колхозе все сельскохозяйственные работы. Поэтому для них выполнение жестких директив районного руководства с помощью методов принуждения психологически не было трудным.»
В итоге из деревни выгребли всё подчистую, результатом чего стала страшная трагедия. Потери от голода за два года достигли беспрецедентной цифры - от 6 до 7 миллионов человек.
Выводы, в целом, такие:
- советское правительство проводило политику коллективизации, ожидая, по меньшей мере, согласия на сотрудничество со стороны крестьянства (ведь деревне помогают - дают новую технику, повсеместно внедряют механизацию). Когда стало ясно, что согласия нет - никакой корректировки курса не произошло;
- крестьяне негативно восприняли коллективизацию и сочли возможным саботаж деятельности колхозов как средство для давления на правительство - с тем, чтобы «отменить» колхозную политику и восстановить единоличные хозяйства;
- крестьяне также не ожидали, что советская власть станет проводить политику коллективизации до последнего, не останавливаясь ни перед чем;
- советское правительство не могло действовать без оглядки на международную обстановку, чем и был обусловлен целый ряд, мягко говоря, малопривлекательных шагов, как то: решение произвести коллективизацию и вести политику хлебозаготовок без учёта реакции крестьянства; отказ от уменьшения огромных планов хлебозаготовок (для советских руководителей вообще характерен своеобразный стиль руководства, названный А. Исаевым «гиперкритичным», характеризующийся постановкой подчиненным заведомо невыполнимых задач типа «окружить, разгромить, взять Берлин ко вторнику», или «выпустить пятьдесят тысяч танков». Однако здесь не тот случай - план хлебозаготовок правительством как невозможный не расценивался); замалчивание голода; отказ от приёма международной помощи голодающим;
- власть не предполагала и не предвидела массового саботажа в колхозах, и потому никаких мер для контроля за колхозниками, по сути, принято не было. Эту ошибку исправят в 1933-м году, когда трагедия уже свершится. И истощенные, едва держащиеся на ногах люди в 1933-м году будут производить сельхозработы лучше и качественнее, чем здоровые и крепкие - в 1932-м году, благодаря чему будет преодолен кризис.
- сталинское руководство, хотя и не планировало и не предполагало голода, не использовало все возможные средства для спасения голодающих. Не были снижены налоги, было запрещено самовольное перемещение крестьян из одних областей в другие, зерновые ссуды практически не предоставлялись, помощь извне отвергалась.
P.S. Можно было бы ещё написать про массовый забой скота крестьянами во время коллективизации - "чтобы коммунистам не достался". Но букв в посте и так чересчур много.