Э - эффективность
Мы живём в интересное время, когда из каждого утюга доносятся ставшие уже дежурными заклинания про эффективность всего подряд: нацпроектов, бизнеса, образования, здравоохранения. Параллельно нам то и дело сообщают, что-де плановая экономика, конечно, была неэффективной - это вам любой обыватель в два счёта объяснит: производили одни галоши, да и те были никому не нужны. Однако во всех этих построениях есть одна фигура умолчания: что, собственно, является критерием эффективности? В соответствии с рыночной логикой, разумеется, это максимизация прибыли. Не то лечение пациента эффективно, что ведёт к выздоровлению, а то, при котором пациент тратит наибольшее количество денег.
Тут, правда, есть один нюанс: если частного собственника не принуждать заботиться о здоровье и жизни работников, и напротив - подталкивать в сторону ничем не ограниченной эксплуатации для максимального извлечения прибыли - можно ненароком реализовать очень неблагоприятный сценарий. В некоторых сферах приложения труда нет лучшего способа выкачивания из работника максимальной прибавочной стоимости при минимуме затрат, чем принуждение его к труду до смерти.
Приведу несколько примеров, чтобы тезис был ясен.
Во время Второй мировой войны получил невероятно широкое распространение труд заключённых из концентрационных лагерей на благо крупного капитала. Так, завод IG Farben снабжался рабочей силой заключённых из Освенцима, заводы Heinkel Flugzeugwerke из Ораниенбурга, заводы Seimens из Равенсбрюка, заводы Steyr Daimler Puch из Маутхаузена, заводы BMW из Дахау, заводы Daimler-Benz из Заксенхаузена. Чем дальше - тем больше капиталисты входили во вкус, и на поздних этапах войны не было ни одного нового крупного военного завода, который не был бы рассчитан на использование лагерного труда.
Характеризуя сложившийся альянс между промышленными магнатами и эсэсовцами, поставлявшими рабочую силу, Адам Туз (американский историк, специализирующийся на экономической истории Германии) писал: "В то время как заточение все большего и большего числа потенциальных работников в смертоносных концлагерях явно носило иррациональный характер с точки зрения военной экономики в целом, с точки зрения отдельного нанимателя концентрационные лагеря нередко были настоящей находкой... Пока контролёры СС регулярно проводили инспекции, отбраковывая тех работников, чья производительность падала ниже приемлемого уровня, и заменяя их свежими заключенными, нанимателю было не на что жаловаться".
Тут надо уточнить: конечно, немецкие капиталисты не были фанатиками вроде эсэсовцев, их интересовали вовсе не расовые критерии - а только лишь прибыль. Поэтому к задаче управления, как это сейчас говорят, "human resources" подходили строго по науке: так, заключённые Освенцима, привлекавшиеся к работам в промышленном комплексе Buna Werke (принадлежавшем IG Farben) получали строго рассчитанное по нормам питание с тем, чтобы в неделю человек терял от 2,5 до 3,5 килограмм, через 2-3 месяца полностью вырабатывал свой ресурс и отправлялся в газовую камеру.
Но не только заключённые лагерей оказались "облагодетельствованы" частной инициативой, немало горя хапнули и остарбайтеры (рабочие с восточных территорий, вывезенные в границы Рейха). Эффективный менеджер Гюнтер Фалькенган (генеральный директор Plessschen Werke) ввёл для восточных работников систему "Leis-tungsernahrung" («питание с учетом выработки»), суть которой заключалась в следующем: остарбайтеры делились на три категории: 1. выполнявшие среднюю норму получали обычный паёк; 2. не выполнившие обычную норму, получали уменьшенный паёк; 3. те, кто перевыполнял норму - получал дополнительно те продукты, которые не достались второй категории. Суть этой системы была в перераспределении дефицитных ресурсов, и самое "прекрасное" в ней было то, что она не требовала увеличивать объём выделяемого продовольствия - вместо этого сильные просто вознаграждались за счет слабых. Эта находка частного предпринимателя вызвала такой восторг в нацистских кругах, что в 1943-м году лично министр вооружений Альберт Шпеер рекомендовал её в своём ежегодном обращении, а к концу 1944-го года «питание с учетом выработки» было внедрено на законодательном уровне уже в качестве обязательной практики для всех остарбайтеров.
Однако в некоторых сферах частный инвестор пасовал, и нелёгкую работу приходилось брать на себя уже государству. Так, в 1943-м при строительстве подземного заводского комплекса Mittelbau (в котором производились ракеты Фау-2 и самолёты Ме-262) видный управленец и по совместительству эсэсовец Ганс Каммлер не стал тратить время на возведение жилья для рабочих (им приходилось спать прямо в туннелях), они были лишены доступа к чистой воде и санитарно-бытовым удобствам, а дневной свет видели едва ли раз в неделю. Для дополнительной мотивации персонала нацисты вешали провинившихся прямо на стропилах внутри туннелей.
Кстати, Mittelbau инспектировал уже упоминавшийся Альберт Шпеер, впоследствии отделавшийся всего двадцатью годами заключения благодаря тому, что наврал с три короба: якобы он "не знал" о действительных условиях содержания заключённых концлагерей, "не знал" о массовом уничтожении "унтерменшей" и прочая, прочая. Однако до того, как попасть на скамью подсудимых, этот "рационализатор" и "аполитичный технократ" писал в совершенно другом жанре: он поздравлял Каммлера с «превращением подземных сооружений в Нидерзахсенверфене (Mittelbau), еще два месяца назад пребывавших в необустроенном состоянии, в завод, не имеющий равных в Европе и непревзойденный даже по американским стандартам. Пользуюсь этой возможностью для того, чтобы выразить свое восхищение этим действительно уникальным достижением».
Надо отметить, что Фау-2 и Ме-262, производившиеся в Mittelbau, для своего времени были чрезвычайно продвинутыми технологиями - и тем больше контраст между "хай-теком" и теми методами, которыми достигалась "эффективность".
P.S. Не будет лишним напомнить, что описанная система вдребезги проиграла войну другой модели - плановой, критерием эффективности которой было не извлечение максимальной прибыли узкой группой лиц, а максимизация общественной полезности.
Тут, правда, есть один нюанс: если частного собственника не принуждать заботиться о здоровье и жизни работников, и напротив - подталкивать в сторону ничем не ограниченной эксплуатации для максимального извлечения прибыли - можно ненароком реализовать очень неблагоприятный сценарий. В некоторых сферах приложения труда нет лучшего способа выкачивания из работника максимальной прибавочной стоимости при минимуме затрат, чем принуждение его к труду до смерти.
Приведу несколько примеров, чтобы тезис был ясен.
Во время Второй мировой войны получил невероятно широкое распространение труд заключённых из концентрационных лагерей на благо крупного капитала. Так, завод IG Farben снабжался рабочей силой заключённых из Освенцима, заводы Heinkel Flugzeugwerke из Ораниенбурга, заводы Seimens из Равенсбрюка, заводы Steyr Daimler Puch из Маутхаузена, заводы BMW из Дахау, заводы Daimler-Benz из Заксенхаузена. Чем дальше - тем больше капиталисты входили во вкус, и на поздних этапах войны не было ни одного нового крупного военного завода, который не был бы рассчитан на использование лагерного труда.
Характеризуя сложившийся альянс между промышленными магнатами и эсэсовцами, поставлявшими рабочую силу, Адам Туз (американский историк, специализирующийся на экономической истории Германии) писал: "В то время как заточение все большего и большего числа потенциальных работников в смертоносных концлагерях явно носило иррациональный характер с точки зрения военной экономики в целом, с точки зрения отдельного нанимателя концентрационные лагеря нередко были настоящей находкой... Пока контролёры СС регулярно проводили инспекции, отбраковывая тех работников, чья производительность падала ниже приемлемого уровня, и заменяя их свежими заключенными, нанимателю было не на что жаловаться".
Тут надо уточнить: конечно, немецкие капиталисты не были фанатиками вроде эсэсовцев, их интересовали вовсе не расовые критерии - а только лишь прибыль. Поэтому к задаче управления, как это сейчас говорят, "human resources" подходили строго по науке: так, заключённые Освенцима, привлекавшиеся к работам в промышленном комплексе Buna Werke (принадлежавшем IG Farben) получали строго рассчитанное по нормам питание с тем, чтобы в неделю человек терял от 2,5 до 3,5 килограмм, через 2-3 месяца полностью вырабатывал свой ресурс и отправлялся в газовую камеру.
Но не только заключённые лагерей оказались "облагодетельствованы" частной инициативой, немало горя хапнули и остарбайтеры (рабочие с восточных территорий, вывезенные в границы Рейха). Эффективный менеджер Гюнтер Фалькенган (генеральный директор Plessschen Werke) ввёл для восточных работников систему "Leis-tungsernahrung" («питание с учетом выработки»), суть которой заключалась в следующем: остарбайтеры делились на три категории: 1. выполнявшие среднюю норму получали обычный паёк; 2. не выполнившие обычную норму, получали уменьшенный паёк; 3. те, кто перевыполнял норму - получал дополнительно те продукты, которые не достались второй категории. Суть этой системы была в перераспределении дефицитных ресурсов, и самое "прекрасное" в ней было то, что она не требовала увеличивать объём выделяемого продовольствия - вместо этого сильные просто вознаграждались за счет слабых. Эта находка частного предпринимателя вызвала такой восторг в нацистских кругах, что в 1943-м году лично министр вооружений Альберт Шпеер рекомендовал её в своём ежегодном обращении, а к концу 1944-го года «питание с учетом выработки» было внедрено на законодательном уровне уже в качестве обязательной практики для всех остарбайтеров.
Однако в некоторых сферах частный инвестор пасовал, и нелёгкую работу приходилось брать на себя уже государству. Так, в 1943-м при строительстве подземного заводского комплекса Mittelbau (в котором производились ракеты Фау-2 и самолёты Ме-262) видный управленец и по совместительству эсэсовец Ганс Каммлер не стал тратить время на возведение жилья для рабочих (им приходилось спать прямо в туннелях), они были лишены доступа к чистой воде и санитарно-бытовым удобствам, а дневной свет видели едва ли раз в неделю. Для дополнительной мотивации персонала нацисты вешали провинившихся прямо на стропилах внутри туннелей.
Кстати, Mittelbau инспектировал уже упоминавшийся Альберт Шпеер, впоследствии отделавшийся всего двадцатью годами заключения благодаря тому, что наврал с три короба: якобы он "не знал" о действительных условиях содержания заключённых концлагерей, "не знал" о массовом уничтожении "унтерменшей" и прочая, прочая. Однако до того, как попасть на скамью подсудимых, этот "рационализатор" и "аполитичный технократ" писал в совершенно другом жанре: он поздравлял Каммлера с «превращением подземных сооружений в Нидерзахсенверфене (Mittelbau), еще два месяца назад пребывавших в необустроенном состоянии, в завод, не имеющий равных в Европе и непревзойденный даже по американским стандартам. Пользуюсь этой возможностью для того, чтобы выразить свое восхищение этим действительно уникальным достижением».
Надо отметить, что Фау-2 и Ме-262, производившиеся в Mittelbau, для своего времени были чрезвычайно продвинутыми технологиями - и тем больше контраст между "хай-теком" и теми методами, которыми достигалась "эффективность".
P.S. Не будет лишним напомнить, что описанная система вдребезги проиграла войну другой модели - плановой, критерием эффективности которой было не извлечение максимальной прибыли узкой группой лиц, а максимизация общественной полезности.