Театральный сундук
Хочется еще повспоминать. Вчерашний театральный пост продолжить. К тому же сегодня День снятия блокады Ленинграда. Так что пост будет о довоенном.
В предвоенные годы мама в старшие классы ходила. Были они неразлучны с подругой и каждый вечер проводили в "Мариинке". У подруги родители служили (тогда так говорили) музыкантами в оркестре.
Билетерши пропускали "наших девочек".
Тогда в "Мариинке" два тенора блистали: Лемешев Сергей Яковлевич (лирический репертуар) и Печковский Николай Константинович (лирико-драматический тенор). Соответственно были две партии "лемешистки" и "печковистки". Каждый фан-клуб ходил только на своего тенора, другого игнорировал.
Слушали своих любимцев своеобразно. Так как оперы были знакомы до последней ноты, в зал входили только послушать арии. Например, когда шла "Пиковая дама", и пел Печковский, "печковистки" слушали "Я имени ее не знаю и не хочу узнать" и "Прости, небесное созданье" в первом действии, и выходили из зала.
Во втором действии у Германа нет арий. Поклонницы сидели в фоей, в кафе, обсуждали любимца, менялись фотографиями. И так до третьего действия, когда они опять входили в зал послушать "Что наша жизнь? Игра!". А потом забрасывали сцену цветами. Прозвище Печковского было "гордый поляк", потому, что он не выходил более трех раз на поклоны.
У Лемешева характер был открытый, он раздавал автографы у служебного входа.
Мама была "лемешисткой". Последний концерт Лемешев давал в Большом зала Ленинградской филармонии в 1966. Незадолго до своей смерти. Мама вспоминала: "Приезжал прощаться".
В предвоенные годы мама в старшие классы ходила. Были они неразлучны с подругой и каждый вечер проводили в "Мариинке". У подруги родители служили (тогда так говорили) музыкантами в оркестре.
Билетерши пропускали "наших девочек".
Тогда в "Мариинке" два тенора блистали: Лемешев Сергей Яковлевич (лирический репертуар) и Печковский Николай Константинович (лирико-драматический тенор). Соответственно были две партии "лемешистки" и "печковистки". Каждый фан-клуб ходил только на своего тенора, другого игнорировал.
Слушали своих любимцев своеобразно. Так как оперы были знакомы до последней ноты, в зал входили только послушать арии. Например, когда шла "Пиковая дама", и пел Печковский, "печковистки" слушали "Я имени ее не знаю и не хочу узнать" и "Прости, небесное созданье" в первом действии, и выходили из зала.
Во втором действии у Германа нет арий. Поклонницы сидели в фоей, в кафе, обсуждали любимца, менялись фотографиями. И так до третьего действия, когда они опять входили в зал послушать "Что наша жизнь? Игра!". А потом забрасывали сцену цветами. Прозвище Печковского было "гордый поляк", потому, что он не выходил более трех раз на поклоны.
У Лемешева характер был открытый, он раздавал автографы у служебного входа.
Мама была "лемешисткой". Последний концерт Лемешев давал в Большом зала Ленинградской филармонии в 1966. Незадолго до своей смерти. Мама вспоминала: "Приезжал прощаться".