Страх, который всегда со мной
Именно сейчас, когда в моей жизни все стало, наконец, так хорошо и спокойно, в моей душе поселился страх. Липкий, обжигающе-холодный, противный, скручивающий в тугой узел внутренности, страх.
Теперь, когда мне есть, что терять, и когда у меня появилась счастливая перспектива, я начала бояться по-настоящему. Теперь я знаю, что есть нечто, чего я боюсь даже больше, чем потери своего счастья. И даже больше чем смерти. И даже больше, чем смерти тех, кто мне так дорог.
Я боюсь. Я панически боюсь того, о чем я не могу даже написать. Ибо мысль, облеченная в слова, становится еще более материальна.
Этот страх теперь будет жить со мной долгие месяцы. А может, и годы. Все зависит от того, когда Бог простит мне мой грех. Он сам. А него наместник, который дал мне отпущение в порядке живой очереди.
Этот страх станет частью меня, куском моей души и обязательным элементом моей жизни. Тошнотворный, комкующийся в горле и перекрывающий дыхание, разливающийся по всему организму и порабощающий волю. Страх непоправимой и непредсказуемой беды…
Теперь, когда мне есть, что терять, и когда у меня появилась счастливая перспектива, я начала бояться по-настоящему. Теперь я знаю, что есть нечто, чего я боюсь даже больше, чем потери своего счастья. И даже больше чем смерти. И даже больше, чем смерти тех, кто мне так дорог.
Я боюсь. Я панически боюсь того, о чем я не могу даже написать. Ибо мысль, облеченная в слова, становится еще более материальна.
Этот страх теперь будет жить со мной долгие месяцы. А может, и годы. Все зависит от того, когда Бог простит мне мой грех. Он сам. А него наместник, который дал мне отпущение в порядке живой очереди.
Этот страх станет частью меня, куском моей души и обязательным элементом моей жизни. Тошнотворный, комкующийся в горле и перекрывающий дыхание, разливающийся по всему организму и порабощающий волю. Страх непоправимой и непредсказуемой беды…