Чертовски упрямая птичка
На той стороне планеты, в Патагонии, пейзажи величественны. Тысячи и тысячи миль массива Анд; толчея волн каменного моря, застывших в миг наивысшего всплеска. И среди этих зубцов и гребней, по большей части безымянных, есть одна гора. Туземцы нарекли её Дымящейся, хотя это не вулкан - просто при сильном ветре с вершины вытягивается и машет длинный, зыбкий флаг снежной пыли.
Пик Фицроя. Скальный клык неимоверной величины. Две мили почти вертикального гранита, неистовый рывок камня в небо. Облака облетают его, втягивая курчавые головы в плечи и опасливо косясь.
Ничего, кроме высоты. Ничего, кроме покоя длиной в миллиарды лет. Пик Фицроя настолько не сомасштабен человеку - ни во времени, ни в пространстве, - что воспринимается как нечто запредельное. Кто мы такие, копошащиеся на тонком слое органики? - жалкие козявки, а он посвящён вечности…
…но каждые сто лет прилетает маленькая птичка…
* * *
Сериал «Doctor Who» я начала смотреть только нынешним летом и только сезоны, относящиеся к «new school». Вначале крепко недоумевая, зачем мне это вообще нужно: сериал казался наивным, чуть ли не детским (ну хорошо - подростковым); гротескные хари инопланетных монстров раздражали и смешили. Но всё же что-то мешало плюнуть и переключиться на «серьёзное кино».
Я сама не заметила, на какой серии перестала скептически хмыкать. Латексные маски никуда не делись, но перестали мешать восприятию. Зато по мере развития истории начали всплывать целые пласты сильных, глубоких смыслов. Сериал шёл по нарастающей - да, вместе с Доктором петляя по времени и пространству, иногда пересекая собственный след, но всё время в гору. По пути вы узнаёте, что между стеллажами библиотеки могут таиться смертоносные тени, что нельзя утешать плачущих ангелов, что опасно оставлять крупицы сна в уголках глаз… Но всё-таки фантастический антураж - это только антураж. Как кулисы и раскрашенный задник в театре: важное, но не главное.
Смысл - это такая штука… он «больше внутри, чем снаружи». Мы видим космическую армаду, где лазеры делают «пиу-пиу», наблюдаем легионы марширующих боевых роботов или очередного мегаломаньяка, умышляющего завоевать Галактику, но сериал-то не о том, как хороший парень в очередной раз вломил плохим. А о том, как положить душу свою за други своя. Или даже за враги своя, если есть хоть малый шанс склонить их к милосердию. О том, чем приходится жертвовать ради победы, и о зерне победы, таящемся внутри поражения. О выборе, который приходится делать постоянно и который бывает особенно тяжким для того, кто всё воспринимает близко к сердцу.
К двум своим сердцам, если точнее.
The Doctor. Повелитель Времени, побеждающий любых врагов и обращающий в ничто любые их козни. Купающийся в квазарах, жонглирующий причинно-следственными связями, способный уйти за горизонт событий и вернуться оттуда. Целитель, защитник, миротворец, судья, всё знающий, всё умеющий, почти неуязвимый, почти бессмертный…
…но что он будет делать, если попадёт в свой персональный ад?!!
* * *
Серия «Heaven Sent» в девятом сезоне - самая жуткая, но невероятная по глубине и мощи - вздымается среди всего сериала, как пик Фицроя. Она - «не отсюда». Она - прорыв невидимой мембраны, отделяющей уровень «потрясающе талантливо» от того, что ВЫШЕ.
Итак, что мы имеем? Замок-тюрьма, торчащий из океана и похожий на дурной сон: он постоянно меняет конфигурацию, открывая новые переходы и казематы - а за спасительной, казалось бы, дверью может оказаться каменная стена. И повсюду экраны наблюдения. (Подобный дом-ловушку можно найти и у Стивена Кинга, так что всё начинается как классический хоррор.)
Лабиринт без путеводной нити. Меловые указательные стрелки сходятся к яме с прахом, словно намекая узнику: «Вот чем пойдут все твои попытки спастись».
В этом лабиринте есть свой Минотавр (или дементор, или Повелитель Мух) - воплощение кошмаров, чьё прикосновение убивает. Повелителю Времени убежать от него не проблема - замок огромен, а монстр медлителен; беда в том, что он никогда не спит, всегда знает, где ты, и идёт к тебе. Размеренно и неотвратимо, как дата смерти к смертному. Остановить его на несколько секунд можно только правдой - но не просто правдой, а такой, которую и от себя-то прячешь, не то что от других. Но долго ли удастся бегать, откупаясь крупицами правды - особенно если знаешь, что последнего секрета нельзя выдавать ни в коем случае?!!
Вначале Доктор уверен, что выберется из этой ловушки, как выбирался ранее из тысяч других. Вызывает на бой своих невидимых мучителей. Ищет выход, готовится к сопротивлению, к бегству, к мести: «В камере пыток ты - единственный незаменимый человек. Ты хозяин положения; используй это». Тем более что всегда есть возможность нырнуть (цитирую другой сериал) в «чертоги разума», которые тоже больше внутри, чем снаружи. Три-четыре фунта желеобразной массы, нашпигованной нейронами, могут, если надо, вместить всю Вселенную и на время укрыть от реальности пыточной камеры в привычном, уютном нутре «TARDIS». И даже дадут возможность посоветоваться с потерянной навеки подругой.
«Как ты собираешься победить?»
Вначале нет ни паники, ни отчаяния. Мощный мозг работает на высоких оборотах, делает точные расчёты, замечает оставленные (кем?) подсказки. Если надо докопаться до истины, можно и за садовую лопату взяться - правда, из разверстой могилы тянет загребущие клешни всё тот же монстр. Но если бы Доктор врезал ему лопатой наотмашь - так, чтобы только шестерёнки раскатились, - это было бы не в его стиле. И чистота жанра хоррора пока соблюдается.
Однако создатели этой тюрьмы своё дело знают. Мозг - это ещё не всё; нужна сила души, но одиночество и страх постепенно просачиваются в самые тонкие её поры. И вот у зрителя начинает брезжить догадка, КОМУ принадлежат ботинки, сохнущие у камина, и залежи черепов на морском дне вокруг замка (ночной кошмар безумного Гамлета), а тут и Доктор наконец-то находит загадочную дверь, за которой опять стена, но на стене этой написано…
…и тут я опять цитирую другой сериал:
«А о чём ваши молитвы, сир?» -
«HOME».
Но между Доктором и его «HOME» - шестиметровая толща сверхпрочного азбантиума (а это вам не окно стулом высадить), а с тыла не спеша приближается дементор. И, в довершение длящейся пытки, на память обрушивается прозрение и пригибает так, что даже Повелитель Времени готов взмолиться:
«А можно мне проиграть? Хотя бы один раз?»
И тень погибшей женщины спасает его беспощадным ответом, на который способны только любящие люди:
«Нет. Поднимай задницу и побеждай».
* * *
И вот тут… чёрт, это нельзя описать через ratio, это прикосновение к чуду - оболочка хоррора лопается, и действо взлетает вертикально! В новое качество. Туда, откуда исходит ровное свечение горних, вечных смыслов.
Кто-то из фанатов сериала подсчитал, что цикл между срабатываниями телепорта должен был повториться около полутора триллионов раз! Человек это вообразить не в силах, потому что нет ничего такого, что за время его жизни успело бы случиться триллион раз. А многое даже и однажды не случается: никогда человеку не приходится быть в одном лице Гамлетом, Йориком и могильщиком, просеивать в горсти свой собственный пепел, смотреть в глазницы собственного черепа. Не приходится бить живой рукой в равнодушный алмаз и в агонии выводить на прахе послание клону-преемнику...
…но свидетель этого, зритель - человек, смертный (иногда внезапно смертный!), - пропускает через свою душу все эти миллиарды лет Доктора и его одинокой битвы с алмазной стеной.
Которая с каждым ударом становится тоньше на несколько молекул.
Птичка точит клюв о прутья своей клетки; впереди - очередной «прыжок веры», очередной приступ удушающего отчаяния, очередное его преодоление, сражение, самосожжение и реинкарнация. Как у Вселенной, которая через триллионы Больших Взрывов и коллапсов пробивается к неведомой цели.
И вот уже не имеет значения, сколько секунд в Вечности, раз первая её секунда уже прошла: кошмарный Повелитель Мух валяется жалкой, бессильной грудой железок и тряпок, а несокрушимая материя рухнула, побеждённая бренной плотью и силой духа.
И мальчик-пастушок, вряд ли когда-нибудь слыхавший притчу братьев Гримм о чертовски упрямой птичке - но именно его первым видит освободившийся Доктор. Доктор, понявший о себе, что он-то и есть тот самый «совершенный воин», равного которому во всей Вселенной не было и не будет.
«Скажи им: я вернулся».
* * *
…Пересмотрела всю серию в четвёртый раз. Подождала, пока по рукам и хребту перестанут бегать огромные мурашки. Снова убедилась, что острота впечатления не убыла ни на гран.
А это - признак того, что передо мной совершенное произведение. Грандиозный моноспектакль, в котором нет ни капли пафоса (пафос убил бы величие картины). Ни единой фальшивой ноты, лишней детали, пустой реплики. Единство формы и содержания, выдержанное до последнего кадра. Сценарий, вышлифованный, как кристалл азбантиума; гениальность съёмок и монтажа; гениальная уместность музыки, которая здесь - равноправная часть действа, звуковое воплощение упорства Доктора, всей его гордости и ярости.
Взгляните на титры «Heaven Sent». Все, кто там упомянут (и те, кто не упомянут, но был причастен к её созданию) - все эти люди заработали себе на бессмертие. Потому что нельзя посмотреть от подножия на пик Фицроя и забыть это зрелище и ощущение. Нельзя посмотреть «Heaven Sent» и остаться прежним.
Потому что каждый человек в жизни сталкивается с безвыходным тупиком, с отчаянием; с задачами, которые пугают своей грандиозностью и нерешаемостью. Перед каждым встаёт своя алмазная стена. Каждому выпадает вести своё собственное сражение «without hope, without witness, without reward»; и когда захочется сдаться, отчаяться, опустить руки - не получится.
Потому что в этот момент Доктор улыбнётся и протянет тебе свою руку с разбитыми в кровь костяшками.
Пик Фицроя. Скальный клык неимоверной величины. Две мили почти вертикального гранита, неистовый рывок камня в небо. Облака облетают его, втягивая курчавые головы в плечи и опасливо косясь.
Ничего, кроме высоты. Ничего, кроме покоя длиной в миллиарды лет. Пик Фицроя настолько не сомасштабен человеку - ни во времени, ни в пространстве, - что воспринимается как нечто запредельное. Кто мы такие, копошащиеся на тонком слое органики? - жалкие козявки, а он посвящён вечности…
…но каждые сто лет прилетает маленькая птичка…
* * *
Сериал «Doctor Who» я начала смотреть только нынешним летом и только сезоны, относящиеся к «new school». Вначале крепко недоумевая, зачем мне это вообще нужно: сериал казался наивным, чуть ли не детским (ну хорошо - подростковым); гротескные хари инопланетных монстров раздражали и смешили. Но всё же что-то мешало плюнуть и переключиться на «серьёзное кино».
Я сама не заметила, на какой серии перестала скептически хмыкать. Латексные маски никуда не делись, но перестали мешать восприятию. Зато по мере развития истории начали всплывать целые пласты сильных, глубоких смыслов. Сериал шёл по нарастающей - да, вместе с Доктором петляя по времени и пространству, иногда пересекая собственный след, но всё время в гору. По пути вы узнаёте, что между стеллажами библиотеки могут таиться смертоносные тени, что нельзя утешать плачущих ангелов, что опасно оставлять крупицы сна в уголках глаз… Но всё-таки фантастический антураж - это только антураж. Как кулисы и раскрашенный задник в театре: важное, но не главное.
Смысл - это такая штука… он «больше внутри, чем снаружи». Мы видим космическую армаду, где лазеры делают «пиу-пиу», наблюдаем легионы марширующих боевых роботов или очередного мегаломаньяка, умышляющего завоевать Галактику, но сериал-то не о том, как хороший парень в очередной раз вломил плохим. А о том, как положить душу свою за други своя. Или даже за враги своя, если есть хоть малый шанс склонить их к милосердию. О том, чем приходится жертвовать ради победы, и о зерне победы, таящемся внутри поражения. О выборе, который приходится делать постоянно и который бывает особенно тяжким для того, кто всё воспринимает близко к сердцу.
К двум своим сердцам, если точнее.
The Doctor. Повелитель Времени, побеждающий любых врагов и обращающий в ничто любые их козни. Купающийся в квазарах, жонглирующий причинно-следственными связями, способный уйти за горизонт событий и вернуться оттуда. Целитель, защитник, миротворец, судья, всё знающий, всё умеющий, почти неуязвимый, почти бессмертный…
…но что он будет делать, если попадёт в свой персональный ад?!!
* * *
Серия «Heaven Sent» в девятом сезоне - самая жуткая, но невероятная по глубине и мощи - вздымается среди всего сериала, как пик Фицроя. Она - «не отсюда». Она - прорыв невидимой мембраны, отделяющей уровень «потрясающе талантливо» от того, что ВЫШЕ.
Итак, что мы имеем? Замок-тюрьма, торчащий из океана и похожий на дурной сон: он постоянно меняет конфигурацию, открывая новые переходы и казематы - а за спасительной, казалось бы, дверью может оказаться каменная стена. И повсюду экраны наблюдения. (Подобный дом-ловушку можно найти и у Стивена Кинга, так что всё начинается как классический хоррор.)
Лабиринт без путеводной нити. Меловые указательные стрелки сходятся к яме с прахом, словно намекая узнику: «Вот чем пойдут все твои попытки спастись».
В этом лабиринте есть свой Минотавр (или дементор, или Повелитель Мух) - воплощение кошмаров, чьё прикосновение убивает. Повелителю Времени убежать от него не проблема - замок огромен, а монстр медлителен; беда в том, что он никогда не спит, всегда знает, где ты, и идёт к тебе. Размеренно и неотвратимо, как дата смерти к смертному. Остановить его на несколько секунд можно только правдой - но не просто правдой, а такой, которую и от себя-то прячешь, не то что от других. Но долго ли удастся бегать, откупаясь крупицами правды - особенно если знаешь, что последнего секрета нельзя выдавать ни в коем случае?!!
Вначале Доктор уверен, что выберется из этой ловушки, как выбирался ранее из тысяч других. Вызывает на бой своих невидимых мучителей. Ищет выход, готовится к сопротивлению, к бегству, к мести: «В камере пыток ты - единственный незаменимый человек. Ты хозяин положения; используй это». Тем более что всегда есть возможность нырнуть (цитирую другой сериал) в «чертоги разума», которые тоже больше внутри, чем снаружи. Три-четыре фунта желеобразной массы, нашпигованной нейронами, могут, если надо, вместить всю Вселенную и на время укрыть от реальности пыточной камеры в привычном, уютном нутре «TARDIS». И даже дадут возможность посоветоваться с потерянной навеки подругой.
«Как ты собираешься победить?»
Вначале нет ни паники, ни отчаяния. Мощный мозг работает на высоких оборотах, делает точные расчёты, замечает оставленные (кем?) подсказки. Если надо докопаться до истины, можно и за садовую лопату взяться - правда, из разверстой могилы тянет загребущие клешни всё тот же монстр. Но если бы Доктор врезал ему лопатой наотмашь - так, чтобы только шестерёнки раскатились, - это было бы не в его стиле. И чистота жанра хоррора пока соблюдается.
Однако создатели этой тюрьмы своё дело знают. Мозг - это ещё не всё; нужна сила души, но одиночество и страх постепенно просачиваются в самые тонкие её поры. И вот у зрителя начинает брезжить догадка, КОМУ принадлежат ботинки, сохнущие у камина, и залежи черепов на морском дне вокруг замка (ночной кошмар безумного Гамлета), а тут и Доктор наконец-то находит загадочную дверь, за которой опять стена, но на стене этой написано…
…и тут я опять цитирую другой сериал:
«А о чём ваши молитвы, сир?» -
«HOME».
Но между Доктором и его «HOME» - шестиметровая толща сверхпрочного азбантиума (а это вам не окно стулом высадить), а с тыла не спеша приближается дементор. И, в довершение длящейся пытки, на память обрушивается прозрение и пригибает так, что даже Повелитель Времени готов взмолиться:
«А можно мне проиграть? Хотя бы один раз?»
И тень погибшей женщины спасает его беспощадным ответом, на который способны только любящие люди:
«Нет. Поднимай задницу и побеждай».
* * *
И вот тут… чёрт, это нельзя описать через ratio, это прикосновение к чуду - оболочка хоррора лопается, и действо взлетает вертикально! В новое качество. Туда, откуда исходит ровное свечение горних, вечных смыслов.
Кто-то из фанатов сериала подсчитал, что цикл между срабатываниями телепорта должен был повториться около полутора триллионов раз! Человек это вообразить не в силах, потому что нет ничего такого, что за время его жизни успело бы случиться триллион раз. А многое даже и однажды не случается: никогда человеку не приходится быть в одном лице Гамлетом, Йориком и могильщиком, просеивать в горсти свой собственный пепел, смотреть в глазницы собственного черепа. Не приходится бить живой рукой в равнодушный алмаз и в агонии выводить на прахе послание клону-преемнику...
…но свидетель этого, зритель - человек, смертный (иногда внезапно смертный!), - пропускает через свою душу все эти миллиарды лет Доктора и его одинокой битвы с алмазной стеной.
Которая с каждым ударом становится тоньше на несколько молекул.
Птичка точит клюв о прутья своей клетки; впереди - очередной «прыжок веры», очередной приступ удушающего отчаяния, очередное его преодоление, сражение, самосожжение и реинкарнация. Как у Вселенной, которая через триллионы Больших Взрывов и коллапсов пробивается к неведомой цели.
И вот уже не имеет значения, сколько секунд в Вечности, раз первая её секунда уже прошла: кошмарный Повелитель Мух валяется жалкой, бессильной грудой железок и тряпок, а несокрушимая материя рухнула, побеждённая бренной плотью и силой духа.
И мальчик-пастушок, вряд ли когда-нибудь слыхавший притчу братьев Гримм о чертовски упрямой птичке - но именно его первым видит освободившийся Доктор. Доктор, понявший о себе, что он-то и есть тот самый «совершенный воин», равного которому во всей Вселенной не было и не будет.
«Скажи им: я вернулся».
* * *
…Пересмотрела всю серию в четвёртый раз. Подождала, пока по рукам и хребту перестанут бегать огромные мурашки. Снова убедилась, что острота впечатления не убыла ни на гран.
А это - признак того, что передо мной совершенное произведение. Грандиозный моноспектакль, в котором нет ни капли пафоса (пафос убил бы величие картины). Ни единой фальшивой ноты, лишней детали, пустой реплики. Единство формы и содержания, выдержанное до последнего кадра. Сценарий, вышлифованный, как кристалл азбантиума; гениальность съёмок и монтажа; гениальная уместность музыки, которая здесь - равноправная часть действа, звуковое воплощение упорства Доктора, всей его гордости и ярости.
Взгляните на титры «Heaven Sent». Все, кто там упомянут (и те, кто не упомянут, но был причастен к её созданию) - все эти люди заработали себе на бессмертие. Потому что нельзя посмотреть от подножия на пик Фицроя и забыть это зрелище и ощущение. Нельзя посмотреть «Heaven Sent» и остаться прежним.
Потому что каждый человек в жизни сталкивается с безвыходным тупиком, с отчаянием; с задачами, которые пугают своей грандиозностью и нерешаемостью. Перед каждым встаёт своя алмазная стена. Каждому выпадает вести своё собственное сражение «without hope, without witness, without reward»; и когда захочется сдаться, отчаяться, опустить руки - не получится.
Потому что в этот момент Доктор улыбнётся и протянет тебе свою руку с разбитыми в кровь костяшками.