В глуши
Бьют куранты на башне «Ижмаша»
В честь тебя, дорогой наш Ижевск, -
Город славы и гордости нашей,
Город нашей любви и надежд.
Пусть проходят года - не забудем,
Как тебя создавали творцы -
И Москвин, и Дерябин, и Дудин,
Наши деды и наши отцы.
О, Россия, бескрайняя Россия, нам кажется, что только в Сибири, в далекой Сибири есть дремучие, безлюдные места. Места, где нет времени…
В апреле 2003 года меня командировали в Удмуртский государственный университет. Ехать-то от Ульяновска всего ничего: сквозь Татарстан, на север, чуть-чуть по Кировской области, и оп-ля - Удмуртия с её славной столицей Ижевском - в общем, ехать не дальше, чем в Москву.
Но попасть туда не так-то просто. Прямой поезд «Адлер-Пермь» ходит всего лишь раз в неделю, а если быстро добраться нужно, то надо сначала доехать до Казани, а там уж электричкой.
Повезло: в нужное время мимо проходил поезд «Адлер-Пермь». Мы с коллегой сели в него и покатили. Правда, наслаждаться своей нижней полкой мне недолго пришлось, ибо мужички - соседи мои по отнорочку, как только мы отъехали, начали кушать водочку, и я сочла за благо поменяться. И правильно сделала: пьяные, вонючие мужички сами по себе - не подарок, да ещё милиция нагрянула полюбоваться на сие веселие и штрафик выписать…
Милицию я потом ещё раз увидела - ночью, спросонок, одним глазом, в который бугай милиционер светил фонариком. Искали они кого-то в поезде по всем приметам с затылка похожего на меня:
- Фу ты, мля, девка! - сказал милиционер разочарованно.
Проснулась я ещё раз на каком-то полустанке, выглянула в окно и застыла от удивления. Из Ульяновска мы выехали - светило солнышко, травка зеленела, на пригорках желтела мать-и-мачеха. А тут в окно я увидела женщину, стоящую на разъезде с поднятым в руке фонарем-летучей мышью, а рядом сугроб по пояс…
Ехали бы мы довольно сносно, если бы не вездесущий бич поездов - запах «Ролтона», уже въевшийся в обшивку вагона. Хуже «Ролтона» может вонять только вяленый лещ, и всегда найдётся гад-пассажир, который будет этого леща есть, разделывая на газете. Противно невыразимо!
Пока едешь по Ульяновской области, за окном деревеньки мелькают, в Татарстане деревеньки попадаются чаще, да и выглядят они побогаче. Въезжая в Кировскую область, ты встречаешь бескрайнюю пустоту: лес, лес, да ещё раз лес. Поезд по мосту пересекает Вятку. Страшная речка: узкая довольно, по нашим меркам. В крутых, высоченных берегах, катит она свою свинцовую волну. Упадешь в воду - не выберешься. Ни за что не выберешься.
Проезжая по Удмуртии, в окно смотреть бесполезно - ничего за окном нет, только лес, да пара станций: Можга и Агрыз.
Прибыв в Ижевск, мы поняли, что попали в прошлое, можно сказать, въехали в СССР. Повсюду стояли облупившиеся сталинки, большинство магазинов было прилавочного типа, а в магазинах были советские холодильники, такие большие «закругленные» сверху, как старая домашняя марка «Мир». Продавцы разливали людям по банкам сметану из белых пластмассовых кувшинов.
Очередь из трёх человек практически не двигалась - удмурты никуда не торопились! Вообще не торопились. И говорили так забавно, на растяжку…
Удмурты - люди хорошие, приветливые и отзывчивые. Когда мы заблудились, какой-то гаишник пошёл нас провожать за три квартала, а по пути рассказывал про достопримечательности. Славный мужик со смешным для нашего уха говором.
Остановились мы в профилактории «Строитель». Это захолустное место нас потрясло тем, что имело свой настоящий зимний сад с пальмами, тропическими цветами, влажным дурманящим запахом.
В городе было непривычно тихо, топили (у нас в тот год ещё где-то в середине зимы бросили) и по ночам было освещение. Для Ульяновска, в то время, ночное освещение было изыском и наворотом.
Поразили церкви. Их восстановили точь в точь такими, какими они были до революции, и на тех же местах. Таких ярких, праздничных храмов я больше нигде не видела.
Александро-Невский кафедральный собор
Свято-Троицкий собор
Свято-Михайловский собор
Казанско-Богородицкий храм
В Казано-Богородицкий храм мы заходили. Поп там красивый был. Очень. Толпа баб, из числа церковных служащих, бегала за ним по пятам и зырила на него почти, что с вожделением.
Я ехидно усмехнулась, батюшка перехватил мой взгляд и густо покраснел. Я вышла на улицу, чтобы проржаться. Он вдруг обнаружился у меня за спиной и спросил:
- Ну, что вы смеётесь. Что я поделаю-то?
- Ничего, отче, ничего - только рашпиль поможет вам! - ответила я. Тут поп не выдержал и засмеялся тоже.
В УдГУ мы не встретили ни одного студента в спортивных штанах. Для нашего города - диво дивное.
Университет оказался технически навороченным, даже не верилось. Такой контраст с магазинами и домами. Молодцы.
Угощали нас перепечьями - корзиночки такие с начинкой. Вкусно.
О горожанах остались самые теплые воспоминания. Феномену «Бурановских бабушек» из Удмуртии я ни сколько не удивляюсь.
Классный народ. Простой, работящий, добрый.
На Ижмаш нам не нужно было… А хотелось!
Возвращались мы через Казань. Ехали в электричке. Там я увидела толстого мальчика, лицо его мне показалось знакомым. Вспомнила, его показывали в программе Малахова «Пусть говорят». Отец мальчика рассказывал, как они изо всех сил безрезультатно борются с ожирением… Мальчик всю дорогу жрал: чипсы, сухарики, бутерброды…