дневник телезрителя
Включив на выходных телевизор, мое внимание привлекли знакомые лица. На телеэкране я увидел Рональда Рейгана, Авраама Линкольна и Беню Крика в исполнении Максима Леонидова. Сосредоточившись, я попытался вникнуть в суть дела.
Вскоре удалось выяснить, что диспозиция примерно такова: Рональд Рейган (выглядящий чрезвычайно молодо) и Беня Крик щиплют за задницы тургеневских лонгфелловских девушек, а Авраам Линкольн освобождает негров. В целом это вполне укладывалось в мои представления о быте американской глубинки середины 19 века. Но тут по ясному до прозрачности сюжету вдруг побежали полосы как в древности по телевизору Горизонт-723.
Во-первых, Линкольн стал вести себя как-то странно. В его глазах возгорелся огнь фанатизма, он начал вызывающе жестикулировать и трясти бородой. Уже и негры, казалось, были недовольны таким освободителем. К тому же Линкольн зачем-то поймал Беню Крика и начал подвергать его обряду странгуляции. Беня сопротивлялся, восклицая, что сейчас из-за холмов выскочат правительственные войска и его освободят.
И действительно застучали копыта, запылали избы, побежали женщины (судя по вектору их движения, селенья были совершенно нерусские). Беня Крик спасся, а я задумался. Что-то тут не сходилось. Человек, которого я прекрасно знал по пятидолларовой бумажке, не мог быть таким инсургентом. Но вспомнив "Историю пугачевского бунта" и другие романы Дюма-пера, я догадался. Это был не настоящий Линкольн, а его брат-близнец, утопленный в младенчестве, хотя и недостаточно. Годами он томился на плантациях сахарного тростника, прикованный к ножке стула, но теперь сбросил оковы и выступил против брата-узурпатора во главе сборной подпольных железнодорожников.
На экране появилась надпись "Harper's Ferry". Под бравурную музычку псевдоЛинкольн и его чернокожие головорезы ворвались в одноименный поселок и занялись, как у них было принято, бесчинством, непотребством и бортничеством. Тем временем Рейган и Беня Крик продолжали непринужденно щипать девушек в вихре бала. Но тут им сообщили, что отечество в опасности, они прискакали в Харперс Ферри, освободили большую часть негров, как сказал поэт, "из тюрьмы земной юдоли", а самого псевдоЛинкольна схватили и несмотря на его запоздалые попытки сделать карьеру оратора подвергли обряду странгуляции.
Тут пошли титры, оставляя у зрителя смутное чувство недоговоренности пополам с неполиткорректностью. Пришлось википедировать. Первым делом выяснилось, что в Рейгане я не ошибся. Он играл Джорджа Кастера, позже воевавшего в гражданской войне на стороне северян, а еще позже скальпированного директорами воскресных школ индейцами в Монтане.
За М.Леонидова я принял Эррола Флинна (тот еще хлыщ, наперсник нацистского шпиёна). И играл он не Беню Крика, а Джеба Стюарта, позже недолго, но счастливо воевавшего на стороне конфедератов.
Наконец, псевдоЛинкольн оказался почему-то вовсе не Линкольном, а Джоном Брауном, знаменитым абля... оболя... нет, извините, даже "хунвейбин" выговорить легче.
Единственное, что оправдывает мой ляпсус - игравший Брауна актер Рэймонд Мэсси в том же году снялся в заглавной роли в фильме "Эйб Линкольн в Иллинойсе". Подозреваю, что его экономии ради не перегримировывали.
Вскоре удалось выяснить, что диспозиция примерно такова: Рональд Рейган (выглядящий чрезвычайно молодо) и Беня Крик щиплют за задницы тургеневских лонгфелловских девушек, а Авраам Линкольн освобождает негров. В целом это вполне укладывалось в мои представления о быте американской глубинки середины 19 века. Но тут по ясному до прозрачности сюжету вдруг побежали полосы как в древности по телевизору Горизонт-723.
Во-первых, Линкольн стал вести себя как-то странно. В его глазах возгорелся огнь фанатизма, он начал вызывающе жестикулировать и трясти бородой. Уже и негры, казалось, были недовольны таким освободителем. К тому же Линкольн зачем-то поймал Беню Крика и начал подвергать его обряду странгуляции. Беня сопротивлялся, восклицая, что сейчас из-за холмов выскочат правительственные войска и его освободят.
И действительно застучали копыта, запылали избы, побежали женщины (судя по вектору их движения, селенья были совершенно нерусские). Беня Крик спасся, а я задумался. Что-то тут не сходилось. Человек, которого я прекрасно знал по пятидолларовой бумажке, не мог быть таким инсургентом. Но вспомнив "Историю пугачевского бунта" и другие романы Дюма-пера, я догадался. Это был не настоящий Линкольн, а его брат-близнец, утопленный в младенчестве, хотя и недостаточно. Годами он томился на плантациях сахарного тростника, прикованный к ножке стула, но теперь сбросил оковы и выступил против брата-узурпатора во главе сборной подпольных железнодорожников.
На экране появилась надпись "Harper's Ferry". Под бравурную музычку псевдоЛинкольн и его чернокожие головорезы ворвались в одноименный поселок и занялись, как у них было принято, бесчинством, непотребством и бортничеством. Тем временем Рейган и Беня Крик продолжали непринужденно щипать девушек в вихре бала. Но тут им сообщили, что отечество в опасности, они прискакали в Харперс Ферри, освободили большую часть негров, как сказал поэт, "из тюрьмы земной юдоли", а самого псевдоЛинкольна схватили и несмотря на его запоздалые попытки сделать карьеру оратора подвергли обряду странгуляции.
Тут пошли титры, оставляя у зрителя смутное чувство недоговоренности пополам с неполиткорректностью. Пришлось википедировать. Первым делом выяснилось, что в Рейгане я не ошибся. Он играл Джорджа Кастера, позже воевавшего в гражданской войне на стороне северян, а еще позже скальпированного директорами воскресных школ индейцами в Монтане.
За М.Леонидова я принял Эррола Флинна (тот еще хлыщ, наперсник нацистского шпиёна). И играл он не Беню Крика, а Джеба Стюарта, позже недолго, но счастливо воевавшего на стороне конфедератов.
Наконец, псевдоЛинкольн оказался почему-то вовсе не Линкольном, а Джоном Брауном, знаменитым абля... оболя... нет, извините, даже "хунвейбин" выговорить легче.
Единственное, что оправдывает мой ляпсус - игравший Брауна актер Рэймонд Мэсси в том же году снялся в заглавной роли в фильме "Эйб Линкольн в Иллинойсе". Подозреваю, что его экономии ради не перегримировывали.