"а 90 баксов-то не лишние" или г.п.климов как эколог
Попытки реконструкции биографии первого председателя Центрального объединения послевоенных эмигрантов Г.П.Климова наталкиваются на понятную трудность: хотя сам Климов в своих трудах многократно осветил свою цопэшную биографию как иносказательно ("Имя мое легион"), так и прямым текстом ("Откровение"), густота мазка хрониста с возрастом стала столь велика, что затрудняет общее восприятие картины.
Тем любопытнее ознакомиться с его ранним эпистолярным творчеством.
Публикуемое ниже письмо позволяет удостовериться, что уже в молодости писатель проявлял себя как незаурядный мастер полемики и виртуоз асимметричного аргумента. Помимо прочего выясняется, когда и в связи с чем Климова изгнали из ЦОПЭ, а также что темы, ставшие к концу века лейтмотивом его творчества, подспудно нащупывались им уже в конце 50-х.
От Г.П.Климова, Нью-Йорк
Нью-Йорк, 13 мая 1958 г. В правление ЦОПЭ (де), Мюнхен.
Объяснение по поводу письма г.г. РУДОЛЬФА В.И. и МАЙЕРА Ю.К. в правление ЦОПЭ (де), где они вполне серьезно жалуются, что я обидел одного мошенника и что это очень нехорошо с политической точки зрения
Судя по тому, с каким запозданием я отвечаю на письмо г.ГРЕГГА от 20 февраля и на протокол ЦОПЭ (де) от 3 февраля с.г. можно судить, с какой неохотой я это делаю. По сути дела это грязная история о том, как г. ГРЕГГ замошенничал деньги, пожертвованные мною в социальный фонд ЦОПЭ для помощи нуждающимся беженцам и не имея возможности в этих деньгах отчитаться, пытается отвлечь внимание от этого меркантильного факта тем, что устраивает политическую истерику. Это веселая история о том, как некоторые члены ЦОПЭ (де), в первую очередь г.г. РУДОЛЬФ и МАЙЕР вдруг почему-то начинают сочувствовать мошеннику, который замошенничал деньги у того же ЦОПЭ. Поэтому описываю это как анекдот, взятый из жизни на тему: «Как щедрый жертвователь может превратиться в злодея - или психологический этюд о том, как все можно делать наоборот».
В августе 1954 года, когда по делам ЦОПЭ я был в Вашингтоне, ко мне явился некий г.ГРЕГГ и предложил сделать доклад для русской колонии в Вашингтоне. Я согласился сделать доклад на тему «Революционная работа ЦОПЭ», что соответствовало заданию правления ЦОПЭ. Но за час до начала доклада выяснилось, что в приглашениях, которые разослал г.ГРЕГГ, он без согласования со мной изменил тему доклада на «О чем думают люди в сегодняшней России». Это г.ГРЕГГ, выступавший на правах антрепенера, сделал для того, чтобы собрать побольше публики, с которой по местному обычаю брали по одному доллару за вход. Таким образом благодаря коммерческим фокусам г.ГРЕГГА я был поставлен перед совершившимся фактом в виде дилеммы: или не выполнить задание ЦОПЭ или говорить не на тему, которую обещал публике антрепенер ГРЕГГ. Чтобы выйти из положения, я говорил о положении в сегодняшней России, но делая основной упор на революционную работу ЦОПЭ. Конечно, это в определенной степени расходилось с анонсами г. ГРЕГГА, о чем я очень сожалел, но русская аудитория, видимо, поняла лектора, представлявшего революционную организацию. Да и кто может возразить против того, что я делал упор на революционную работу?
Открыто неудовлетворена была только г-жа ФИСЕНКО. Г. РУДОЛЬФ, который поразительно досконально знает всю русскую эмиграцию, дал мне о ней такую характеристику: «Самая желчная женщина в Вашингтоне». Так вот г-жа ФИСЕНКО не утерпела и задала технический вопрос «Почему доклад не совпадает с темой на приглашении?»
В дальнейшем прошу учитывать, что в настоящее время я работаю в должности профессора-консультанта по социальной психологии в институте экологии (экология - наука о взаимоотношении между окружающей средой и психикой человека). Вопрос г-жи ФИСЕНКО относился не к моему докладу, а к психике вопрошающего, что в свою очередь обуславливается средой. С точки зрения экологии я должен был бы тоже задать г-же ФИСЕНКО технический вопрос: «Скажите, почему Вы 20 лет замужем, а детей нет?» Ведь в этом причина ее болезненной желчности и соответственно желчных вопросов.
Я останавливаюсь на прискорбном вопросе г-жи ФИСЕНКО только потому, поскольку теперь г.ГРЕГГ пытается изобразить этот инцидент как «весьма позорный провал лекции», а г.г.РУДОЛЬФ и МАЙЕР в качестве адвокатов этого мошенника сообщают о «огромным возмущении в русских общественно-политических кругах Вашингтона». Громко сказано, а-а?
После лекции г.ГРЕГГ сообщил мне, что за вход собрано 129 долларов, хотя по подсчетам того же всезнайки г.РУДОЛЬФА, который сидел в зале, на докладе присутствовало около 170 человек, каковая цифра и была указана в «Свободе» (см. отчет о докладе в «Свободе» N27 1954 г., стр. 21) Г.ГРЕГГ заявил, что 39 долларов необходимо заплатить за уборку помещения церковного зала, где происходил доклад. Остаток в сумме 90 долларов и в форме пучка однодолларовых бумажек он предложил мне как гонорар за лекцию. На этом я сказал, что жертвую эти деньги в фонд товарищеской помощи послевоенным эмигрантам при ЦОПЭ, который тогда существовал. Чтобы не совать деньги в руки докладчику, да еще при публике, а официально документировать пожертвование, я попросил г.ГРЕГГА переслать эти деньги по почте в фонд ЦОПЭ в Мюнхене. И вот этим я ввел г.ГРЕГГА в искушение, в этом виноват, каюсь. В течение последующего года я терпеливо ждал в Мюнхене своего собственного пожертвования, которое было зарегистрировано в дебете социального фонда ЦОПЭ (цм. Ту же «Свободу»). Но ждал я напрасно, г.ГРЕГГ ничего не прислал, хотя я несколько раз вежливейшим образом напоминал ему об этом. Подождав не много, не мало, а два года, чтобы помочь г. ГРЕГГУ выпутаться из прискорбного положения, я опять-таки вежливейшим образом предложил ему выслать эти деньги, даже не требуя объяснения, почему он так неаккуратно обращается с деньгами, а тем более, пожертвованиями. Но несмотря на все мой вежливейшие напоминания г.ГРЕГГ упорнейшим и непонятнейшим образом не отвечал ни звука в течение трех с половиной лет, причем адреса он не менял.
Я думал, что г.ГРЕГГ, человек почтенного возраста и вида, может быть, за это время отдал Богу душу. Но затем я узнал вдруг, что он живет и здравствует по прежнему адресу и даже по-прежнему собирает деньги на благотворительные цели. За это время я уже получил от всезнайки Рудольфа такую характеристику г.ГРЕГГА: «Живет на пенсию и подрабатывает тем, что собирает деньги на бедных и половину кладет себе в карман». Хотя я проявил по отношению к г.ГРЕГГУ ангельское терпение, но здесь это терпение у меня лопнуло. Я написал г.ГРЕГГУ, что после того, как он не переслал пожертвование в Мюнхен, и после того, как он в течение 3 с половиной лет упорнейшим образом скрывается от меня, мне не остается ничего другого, как при следующей встрече в Вашингтоне получить с него эти деньги «весьма неприятным для него способом». Под этим я подразумевал, что попрошу г.ГРЕГГА отчитаться в деньгах, которые загадочным образом пропали в его карманах, в присутствии общих знакомых или свидетелей.
Только тогда, когда я послал это резкое напоминание заказным письмом со специальной распиской адресата в получении, т.е. когда уже не мог больше притворяться мертвым, тогда милый старичок вдруг ожил и даже с большим шумом. Он прислал мне следующий истерически ультимативный ответ. Цитирую оригинал этого ультиматума в наиболее характерных отрывках и, поскольку я сейчас профессор-консультант по социальной психологии, комментирую его соответствующим образом. Это не шутка, а наука, даже если судить об этом по тому, что за подобные анализы а получаю в Институте Экологии почасовой гонорар, что в пересчете на месяц соответствует месячному жалованию в 1125 долларов в месяц, что, в свою очередь, немного больше месячного оклада американского генерала (от 890 до 1063 дол.) Итак, мошенник пишет:
20 февраля 1958 г.
Товарищ Климов,
«Ваше письмо в коммунистически-чекистском стиле от 4 января 1958 года получил и... направил в Федеральное Бюро Расследований для принятия надлежащих мер на случай Вашего коммунистически-чекистского выступления в Вашингтоне... Вы все еще не утратили чекистски-коммунистических приемов самоличной кулачной расправы» Анализ: откуда г.ГРЕГГ вообразил вдруг кулачную расправу? Повидимому, за подобные дела его били еще раньше и теперь он проводит параллель в своем битом подсознании. Но больше вероятности, что это просто обычный трюк опытных мошенников, чтобы отвлечь внимание от пропавших денег и вызвать к себе жалость. Этот трюк применяют нередко в трамваях пойманные карманники: они бьются головой о пол и истерически кричат, что их бьют.
Дальше г.ГРЕГГ грозит:
«... Вы не забывайте, что Вы живете в Соединенных Штатах Америки, где всякое насилие и бандитизм строго карается. Это Вам не совдепия, где Вы были членом коммунистической партии!» Анализ: 1) Последняя фраза даже с синтаксической точки зрения построена искусственно, г.ГРЕГГУ нужно было как-то пристегнуть к делу о его мошенничестве голословное обвинение меня в «был членом компартии». Для чего ему это нужно, видно из того, что в предыдущем абзаце он сообщает, что написал донос в Эф-Би-Ай. И после этого триумфирующий восклицательный знак. 2) С психологической точки зрения характерно, как г.ГРЕГГ вместо обычных сокращений США и Эф-Би-Ай, принятых во всей эмигрантской прессе, пишет полной прописью Федеральное Бюро Расследований и Соединенные Штаты Америки. Так во всем мире всегда делают мелкие подхалимы с нечистой совестью, надеясь этим заслужить доверие у малограмотного милиционера или полицейского. Точно так же г.ГРЕГГ лебезил мелким бесом передо мной, пока не получил от меня 90 долларов.
А о этих деньгах г.ГРЕГГ сообщает:
«... На это неосновательное требование после Вашей позорной лекции в Вашингтоне я не ответил, так как не желаю иметь с Вами каких-либо дел» Анализ: Почему г.ГРЕГГ не считал для себя зазорным после «позорной лекции» взять мое пожертвование? И почему, после того как эти деньги бесследно исчезли в его кармане, он считает для себя позорным отчитаться в них. Здесь даже нечего анализировать, все и так ясно.
А вот теперь очень интересная деталь для анализа:
«... Результат Вашего коммунистического поведения - Вас выкинули из Вашей организации ЦОПЭ». Анализ: Получив мое письмо от 4 января, г.ГРЕГГ по-прежнему притворялся мертвым. Расхрабрился ответить он только 20 февраля (дата анализируемого письма), где злорадно сообщает, что меня «выкинули из ЦОПЭ». Вот так фокус! Протокол о моем «выкидывании» датирован 8 февраля, но я получил его только 23 марта. Да и то лишь случайно, в ответ на переписку по совершенно другому поводу. Так как же это, пользуясь терминологией протокола ЦОПЭ, «некий г.ГРЕГГ» 20 февраля знал о протоколе ЦОПЭ от 8 февраля, о че я сам, главное действующее лицо, узнал только 23 марта? Как решить эту загадку? Логически это можно проанализировать так. Получив мое письмо от 4 января, г.ГРЕГГ забегал по Вашингтону в поисках сочувствующих, повстречал папу Майера и тот, совместно со всезнайкой Рудольфом, пожаловались в ЦОПЭ, что я обижаю бедного мошенника. Неужели папа Майер, являющийся чем-то вроде представителя ЦОПЭ (де) в Вашингтоне, не знал, что дело идет о деньгах, которые я пожертвовал ЦОПЭ? А правление ЦОПЭ (де) так торопилось устроить мне «выкидыш», что второпях даже не сообразило заглянуть в свою собственную публикацию (см. ту же «Свободу» N27 1954, стр. 21). Ведь там документирована та сумма, которую собрали с доклада и которая осталась на совести г.ГРЕГГА. Какие причины были у папы Майера морочить голову ЦОПЭ (де) и какие причины были у ЦОПЭ (де) в деле ГРЕГГА пороть самих себя?!
Хорошо, что дальше? Протокол от 8 февраля о моем «выкидыше» мне не послали, а быстренько послали папе Майеру. Тот мигом побежал к грешнику ГРЕГГУ и только после этого грешный ГРЕГГ собрался с с духом ответить на мое письмо от 4 января своим письмом от 20 февраля. И даже настолько обнаглел, что одновременно, как признает сам, накатал доносы во все возможные места. Без участия папы Майера он это вряд ли сделал бы. Не знаю, что это только жжет папу Майера? Только так можно объяснить загадку, откуда в письме от 20 февраля г. ГРЕГГ знал то, что сам я узнал на месяц позже.
Дальше г.ГРЕГГ пишет:
«... Мой Вам совет, товарищ Климов, забудьте все ваше коммунистическое воспитание и в свободной стране, которая Вас приютила, займитесь честным трудом, а не бандитизмом и вымогательством. В противном случае Эмиграционные власти вышлют Вас из этой благодатной страны» Анализ: Любопытно. Г. ГРЕГГ, который замошенничал деньги, советует заняться честным трудом мне, который ему эти деньги дал. С психологической точки зрения характерно как усердно г. ГРЕГГ выписывает слово Эмиграционные власти и дважды настойчиво подчеркивает: свободной страны и благодатной страны. Кому он так настойчиво подчеркивает свою преданность? Уж конечно, не мне, а Эф-Би-Ай и Эмиграционным властям, куда он разослал копии своего послания в качестве доноса.
И под конец г.ГРЕГГ после того, как он больше трех лет притворялся мертвым, вдруг распетушился:
«... Это мое первое и последнее письмо Вам. Никаких ответов не будет. Все Ваши последующие письма верну нераспечатанными. Не Ваш Н.ГРЕГГ и росчерк как у Наполеона. Мое первое и последнее предупреждение!» Анализ: гордый человек г.ГРЕГГ. Такой же гордый, как тот жулик, который спер бумажник и гордо заявляет, что он больше не желает разговаривать с тем, у кого он этот бумажник спер.
Хорошо, а где все-таки 90 долларов? Здесь г.ГРЕГГ скромно избегает говорить о конкретной сумме 90 долларов, а предпочитает говорить о какой-то туманной «половине». Он утверждает, что весь «доход от моей весьма позорной лекции» он послал в лагерь Брауншвейг, германий, и АФРФ может это подтвердить. Но
1. Почему г. ГРЕГГ не перевел денег в Мюнхен.
2. Почему он в течение трех с половиной лет упорнейшим образом не отвечал на все запросы и опртиворялся мертвым?
3. Почему он и теперь не может предъявить никаких полагающихся в таких случаях документов, фиксирующих сумму, от кого она получена и кому она направлена? Ведь это было бы так просто. И не нужно было бы тогда устраивать истерику и заниматься доносами.
АФРФ подтверждает только, что г.ГРЕГГ когда-то где-то что-то собирал и собственноручно посылал в Брауншвейг. Все умышленно запутано, адресов г.ГРЕГГ не дает и никаких документов. Все это вполне соответствует характеристике г.Рудольфа «ГРЕГГ собирает на благотворительность и половину кладет себе в карман» Да и сам г. ГРЕГГ подтверждает это, избегая конкретных цифр и говоря о какой-то «половине».
Деловое резюме
1. Я пожертвовал в соц.фонд ЦОПЭ 90 Дол. Или около 400 нем, марок, чего никому из работников ЦОПЭ и в голову не пришло.
2. Г.ГРЕГГ замошенничал эти деньги
3. Пострадало от этого только ЦОПЭ. Но теперь ЦОПЭ (де) вдруг сочувствует мошеннику ГРЕГГУ и делает из благодетеля злодея. Отчего это ЦОПЭ (де) делает все наоборот?
Во всей этой истории с г.ГРЕГГОМ моя роль очень простая - я дал деньги как жертвователь. После этого какой мне смысл устраивать эту кутерьму? Никакого. А вот г.ГРЕГГУ смысл есть: где эти 90 долларов?
Следующий пункт. Почему вдруг такое противоестественное извращение объективной реальности со стороны ЦОПЭ (де)? Почему вдруг так заволновались г.г. Рудольф и Майер?
Мои разногласия с ЦОПЭ (де) характера вовсе не политического. И эти разногласия не с ЦОПЭ и даже не с правлением ЦОПЭ (де). Дело в следующем:
ЦОПЭ в Мюнхене работает в условиях, где имеют место попытки политических убийств и похищений (попытка убийства пред. ЦОПЭ М.М.Дзюба и члена правления Б.Оршанского и, одновременно, попытка похищения И.Кронзаса и В.Позднякова). Посланные советами агенты были пойманы и судимы немецкой полицией, т.ч. это не фантазии, а зарегистрированный факт. Это произошло через месяц или два после моего отъезда из Мюнхена. Поскольку такие покушения требуют нескольких месяцев подготовки, то не исключено, что и я сам был объектом этого плана. Следующее: советам затем удалось похитить одного из работников ЦОПЭ в Берлине. Очень неподалеку проходила акция, где люди поплатились жизнью. Мюнхен это не Нью-Йорк и советская разведка там под боком. Дело идет о человеческих жизнях. Это с одной стороны.
А с другой стороны в ЦОПЭ в Мюнхене имеются люди, которые с точки зрения элементарной безопасности не должны работать в таких условиях, поскольку это слишком рискованно для организации, тем более когда постепенно создается целый подпольный клуб из людей данной категории, поскольку они тянут друг дружку. Моя точка зрения совершенно официальная и полностью соответствует существующим законам, например «Документу N 241 Сената США от 1950 года». Этот §241 констатирует, что люди данной категории обладают слишком неустойчивой моралью (это видно даже и по томи, как извратили дело с пожертвованием!), кроме того они слишком чувствительны к шантажу вражеских разведок. Вот потому я и считаю, что тем более данная категория людей не может работать так, на карте стоит человеческая жизнь. Распространяться на эту тему подробней я считаю нецелесообразным, еще раз доказывая этим мое ангельское терпение. Но вполне понятно, что некоторые люди в Мюнхене заволновались.
Но почему вдруг так зашевелился г.Рудольф? Хотя эта история, поскольку он находится не в Мюнхене, а в Нью-Йорке, географически его совершенно не касается и ему волноваться совершенно нечего. Здесь могу проще всего привести хорошую присказку: как, желая найти виновного, помазали черного козла сажей, заперли в темный сарай, сказали, что козел закричит, когда его коснется виновник и пустили всех по очереди поглодать [так!] этого козла - и как виновник сам попался. Вот так и г. Рудольф с перепугу лезет туда, куда его даже не приглашали.
Ну если уж он сам просится... Ведь бедный всезнайка Рудольф, личный приятель Маленкова, собутыльник Шепилова, свидетель секретов «спутников», сам повсюду жалуется, что его обижает нахальное отношение к нему некоторых учреждений. Он очень обижается и всем жалуется, что чиновники по десять дней подряд допрашивают его на всякие щекотливые темы, хотят, чтобы он признался, что он педераст. И это-то он, Рудольф, который не боится на свете ничего кроме собственной жены. Но чиновники настолько бесцеремонны, просто до неприличия. Если бы хоть активный педераст, то это ничего, а от него хотели, чтобы он признался, что он пассивный педераст. Это уж совсем плохо. Потому он и обиделся на чиновников. Но этого мало, чиновники не доверили ему, приятелю Маленкова, Шепилова и всех будущих советских сенсаций. Они взяли и пошли допрашивать жену Рудольфа на ту же тему, разведенную жену. Правда, жена оказалась на высоте и тоже не призналась. Вот так ходит бедный Рудольф и жалуется людям на свою судьбу. А потом вдруг с перепугу сам лезет туда, куда не следовало бы: стадный инстинкт что ли? Чем можно помочь человеку, который сам напрашивается на осложнения своей судьбы. Сидел бы лучше и молчал.
Но вот удивительно, с какой это стати папа Майер вдруг запел дуэтом с Рудольфом? Пара, казалось бы, малоподходящая для дуэта. Что у них общего, не представляю себе. Хотя папа Майер строчит на меня всякие выдумки в Мюнхен совместно с Рудольфом, но я искренне удивляюсь, зачем он это делает. Прямо ума не приложу. Был человек как человек, а теперь вдруг опустился до уровня Рудольфа и занялся добрыми делами. Хоть бы если бы на этом можно было что заработать, тогда простительно, но на мне в данном случае ничего не заработаешь. Эх, как судьба играет человеком!
Судя по протоколу ЦОПЭ (де) папа Майер совместно с Рудольфом настрочил в Мюнхен сообщение о «огромном возмущении в общественно-политических кругах Вашингтона». Эти круги: папа Майер - круги политические, а г.ГРЕГГ - круги общественные, и кружат они друг друга. Цитата: «Характерно в связи с этим заявление крупнейшего вашингтонского книготорговца г. Камкина о том, что после климовского письма, ставшего достоянием общественности, он отказывается дальше распространять издания ЦОПЭ»
Каким высоким стилем написано, прямо приятно читать!
В отношении г.Камкина я ничего не могу сказать, поскольку ничего не знаю. Но зато я знаю, что в Вашингтоне русских очень немного, а в Нью-Йорке их несравненно больше, в сотни раз больше. И вот единственный магазин г.Васильева в Нью-Йорке, который продавал «Свободу», уже больше года тому назад отказался ее распространять и «Свободу» в Нью-Йорке никто и нигде получить не может. Недавно я спросил г. Васильева, в чем дело. Ом ответил, что он прекратил ее брать, поскольку ей мало кто здесь интересуется, во-первых, и он чувствует, что и сама редакция «Свободы» не интересуется даже ее распространением во-вторых. Когда прошлым летом здесь был представитель «Свободы» из Мюнхена г. Писменный, то Васильев согласился снова распространять «Свободу», но, по словам Васильева, он ничего больше не получал, видимо, сам г. Писменный забыл про свою собственную просьбу, и таким образом, «Свободы» в Нью-Йорке нигде и сейчас нет. Так что в Нью-Йорке «Свободы» нет уже гораздо раньше, чем в Вашингтоне из-за инертности самой редакции и обычной лени г. Писменного. И все очень просто объясняется, безо всякого бунта русской общественности г.Вашингтона, как это расписывают Рудольф и папа Майер.
Все это печальная трагикомедия, и я предпочел бы молчать по этому поводу. Разница только в том, что одни с серьезным видом пишут то, что на официальном языке §241 называется «неустойчивой моралью», а я в шутливой форме пишу совершенно серьезные вещи, от которых сейчас даже очень серьезные учреждения ищут блох друг у друга. И так этим увлеклись, что пока у них нет времени до всяких мелких представителей «неустойчивой морали». Потому меня и пригласили консультантом по социальной психологии.
Г.К.
Hoover Institution Archives, Boris I. Nicolaevsky Collection, Box 486, Folder 25 (по микрофильму в коллекции BSB)
Тем любопытнее ознакомиться с его ранним эпистолярным творчеством.
Публикуемое ниже письмо позволяет удостовериться, что уже в молодости писатель проявлял себя как незаурядный мастер полемики и виртуоз асимметричного аргумента. Помимо прочего выясняется, когда и в связи с чем Климова изгнали из ЦОПЭ, а также что темы, ставшие к концу века лейтмотивом его творчества, подспудно нащупывались им уже в конце 50-х.
От Г.П.Климова, Нью-Йорк
Нью-Йорк, 13 мая 1958 г. В правление ЦОПЭ (де), Мюнхен.
Объяснение по поводу письма г.г. РУДОЛЬФА В.И. и МАЙЕРА Ю.К. в правление ЦОПЭ (де), где они вполне серьезно жалуются, что я обидел одного мошенника и что это очень нехорошо с политической точки зрения
Судя по тому, с каким запозданием я отвечаю на письмо г.ГРЕГГА от 20 февраля и на протокол ЦОПЭ (де) от 3 февраля с.г. можно судить, с какой неохотой я это делаю. По сути дела это грязная история о том, как г. ГРЕГГ замошенничал деньги, пожертвованные мною в социальный фонд ЦОПЭ для помощи нуждающимся беженцам и не имея возможности в этих деньгах отчитаться, пытается отвлечь внимание от этого меркантильного факта тем, что устраивает политическую истерику. Это веселая история о том, как некоторые члены ЦОПЭ (де), в первую очередь г.г. РУДОЛЬФ и МАЙЕР вдруг почему-то начинают сочувствовать мошеннику, который замошенничал деньги у того же ЦОПЭ. Поэтому описываю это как анекдот, взятый из жизни на тему: «Как щедрый жертвователь может превратиться в злодея - или психологический этюд о том, как все можно делать наоборот».
В августе 1954 года, когда по делам ЦОПЭ я был в Вашингтоне, ко мне явился некий г.ГРЕГГ и предложил сделать доклад для русской колонии в Вашингтоне. Я согласился сделать доклад на тему «Революционная работа ЦОПЭ», что соответствовало заданию правления ЦОПЭ. Но за час до начала доклада выяснилось, что в приглашениях, которые разослал г.ГРЕГГ, он без согласования со мной изменил тему доклада на «О чем думают люди в сегодняшней России». Это г.ГРЕГГ, выступавший на правах антрепенера, сделал для того, чтобы собрать побольше публики, с которой по местному обычаю брали по одному доллару за вход. Таким образом благодаря коммерческим фокусам г.ГРЕГГА я был поставлен перед совершившимся фактом в виде дилеммы: или не выполнить задание ЦОПЭ или говорить не на тему, которую обещал публике антрепенер ГРЕГГ. Чтобы выйти из положения, я говорил о положении в сегодняшней России, но делая основной упор на революционную работу ЦОПЭ. Конечно, это в определенной степени расходилось с анонсами г. ГРЕГГА, о чем я очень сожалел, но русская аудитория, видимо, поняла лектора, представлявшего революционную организацию. Да и кто может возразить против того, что я делал упор на революционную работу?
Открыто неудовлетворена была только г-жа ФИСЕНКО. Г. РУДОЛЬФ, который поразительно досконально знает всю русскую эмиграцию, дал мне о ней такую характеристику: «Самая желчная женщина в Вашингтоне». Так вот г-жа ФИСЕНКО не утерпела и задала технический вопрос «Почему доклад не совпадает с темой на приглашении?»
В дальнейшем прошу учитывать, что в настоящее время я работаю в должности профессора-консультанта по социальной психологии в институте экологии (экология - наука о взаимоотношении между окружающей средой и психикой человека). Вопрос г-жи ФИСЕНКО относился не к моему докладу, а к психике вопрошающего, что в свою очередь обуславливается средой. С точки зрения экологии я должен был бы тоже задать г-же ФИСЕНКО технический вопрос: «Скажите, почему Вы 20 лет замужем, а детей нет?» Ведь в этом причина ее болезненной желчности и соответственно желчных вопросов.
Я останавливаюсь на прискорбном вопросе г-жи ФИСЕНКО только потому, поскольку теперь г.ГРЕГГ пытается изобразить этот инцидент как «весьма позорный провал лекции», а г.г.РУДОЛЬФ и МАЙЕР в качестве адвокатов этого мошенника сообщают о «огромным возмущении в русских общественно-политических кругах Вашингтона». Громко сказано, а-а?
После лекции г.ГРЕГГ сообщил мне, что за вход собрано 129 долларов, хотя по подсчетам того же всезнайки г.РУДОЛЬФА, который сидел в зале, на докладе присутствовало около 170 человек, каковая цифра и была указана в «Свободе» (см. отчет о докладе в «Свободе» N27 1954 г., стр. 21) Г.ГРЕГГ заявил, что 39 долларов необходимо заплатить за уборку помещения церковного зала, где происходил доклад. Остаток в сумме 90 долларов и в форме пучка однодолларовых бумажек он предложил мне как гонорар за лекцию. На этом я сказал, что жертвую эти деньги в фонд товарищеской помощи послевоенным эмигрантам при ЦОПЭ, который тогда существовал. Чтобы не совать деньги в руки докладчику, да еще при публике, а официально документировать пожертвование, я попросил г.ГРЕГГА переслать эти деньги по почте в фонд ЦОПЭ в Мюнхене. И вот этим я ввел г.ГРЕГГА в искушение, в этом виноват, каюсь. В течение последующего года я терпеливо ждал в Мюнхене своего собственного пожертвования, которое было зарегистрировано в дебете социального фонда ЦОПЭ (цм. Ту же «Свободу»). Но ждал я напрасно, г.ГРЕГГ ничего не прислал, хотя я несколько раз вежливейшим образом напоминал ему об этом. Подождав не много, не мало, а два года, чтобы помочь г. ГРЕГГУ выпутаться из прискорбного положения, я опять-таки вежливейшим образом предложил ему выслать эти деньги, даже не требуя объяснения, почему он так неаккуратно обращается с деньгами, а тем более, пожертвованиями. Но несмотря на все мой вежливейшие напоминания г.ГРЕГГ упорнейшим и непонятнейшим образом не отвечал ни звука в течение трех с половиной лет, причем адреса он не менял.
Я думал, что г.ГРЕГГ, человек почтенного возраста и вида, может быть, за это время отдал Богу душу. Но затем я узнал вдруг, что он живет и здравствует по прежнему адресу и даже по-прежнему собирает деньги на благотворительные цели. За это время я уже получил от всезнайки Рудольфа такую характеристику г.ГРЕГГА: «Живет на пенсию и подрабатывает тем, что собирает деньги на бедных и половину кладет себе в карман». Хотя я проявил по отношению к г.ГРЕГГУ ангельское терпение, но здесь это терпение у меня лопнуло. Я написал г.ГРЕГГУ, что после того, как он не переслал пожертвование в Мюнхен, и после того, как он в течение 3 с половиной лет упорнейшим образом скрывается от меня, мне не остается ничего другого, как при следующей встрече в Вашингтоне получить с него эти деньги «весьма неприятным для него способом». Под этим я подразумевал, что попрошу г.ГРЕГГА отчитаться в деньгах, которые загадочным образом пропали в его карманах, в присутствии общих знакомых или свидетелей.
Только тогда, когда я послал это резкое напоминание заказным письмом со специальной распиской адресата в получении, т.е. когда уже не мог больше притворяться мертвым, тогда милый старичок вдруг ожил и даже с большим шумом. Он прислал мне следующий истерически ультимативный ответ. Цитирую оригинал этого ультиматума в наиболее характерных отрывках и, поскольку я сейчас профессор-консультант по социальной психологии, комментирую его соответствующим образом. Это не шутка, а наука, даже если судить об этом по тому, что за подобные анализы а получаю в Институте Экологии почасовой гонорар, что в пересчете на месяц соответствует месячному жалованию в 1125 долларов в месяц, что, в свою очередь, немного больше месячного оклада американского генерала (от 890 до 1063 дол.) Итак, мошенник пишет:
20 февраля 1958 г.
Товарищ Климов,
«Ваше письмо в коммунистически-чекистском стиле от 4 января 1958 года получил и... направил в Федеральное Бюро Расследований для принятия надлежащих мер на случай Вашего коммунистически-чекистского выступления в Вашингтоне... Вы все еще не утратили чекистски-коммунистических приемов самоличной кулачной расправы» Анализ: откуда г.ГРЕГГ вообразил вдруг кулачную расправу? Повидимому, за подобные дела его били еще раньше и теперь он проводит параллель в своем битом подсознании. Но больше вероятности, что это просто обычный трюк опытных мошенников, чтобы отвлечь внимание от пропавших денег и вызвать к себе жалость. Этот трюк применяют нередко в трамваях пойманные карманники: они бьются головой о пол и истерически кричат, что их бьют.
Дальше г.ГРЕГГ грозит:
«... Вы не забывайте, что Вы живете в Соединенных Штатах Америки, где всякое насилие и бандитизм строго карается. Это Вам не совдепия, где Вы были членом коммунистической партии!» Анализ: 1) Последняя фраза даже с синтаксической точки зрения построена искусственно, г.ГРЕГГУ нужно было как-то пристегнуть к делу о его мошенничестве голословное обвинение меня в «был членом компартии». Для чего ему это нужно, видно из того, что в предыдущем абзаце он сообщает, что написал донос в Эф-Би-Ай. И после этого триумфирующий восклицательный знак. 2) С психологической точки зрения характерно, как г.ГРЕГГ вместо обычных сокращений США и Эф-Би-Ай, принятых во всей эмигрантской прессе, пишет полной прописью Федеральное Бюро Расследований и Соединенные Штаты Америки. Так во всем мире всегда делают мелкие подхалимы с нечистой совестью, надеясь этим заслужить доверие у малограмотного милиционера или полицейского. Точно так же г.ГРЕГГ лебезил мелким бесом передо мной, пока не получил от меня 90 долларов.
А о этих деньгах г.ГРЕГГ сообщает:
«... На это неосновательное требование после Вашей позорной лекции в Вашингтоне я не ответил, так как не желаю иметь с Вами каких-либо дел» Анализ: Почему г.ГРЕГГ не считал для себя зазорным после «позорной лекции» взять мое пожертвование? И почему, после того как эти деньги бесследно исчезли в его кармане, он считает для себя позорным отчитаться в них. Здесь даже нечего анализировать, все и так ясно.
А вот теперь очень интересная деталь для анализа:
«... Результат Вашего коммунистического поведения - Вас выкинули из Вашей организации ЦОПЭ». Анализ: Получив мое письмо от 4 января, г.ГРЕГГ по-прежнему притворялся мертвым. Расхрабрился ответить он только 20 февраля (дата анализируемого письма), где злорадно сообщает, что меня «выкинули из ЦОПЭ». Вот так фокус! Протокол о моем «выкидывании» датирован 8 февраля, но я получил его только 23 марта. Да и то лишь случайно, в ответ на переписку по совершенно другому поводу. Так как же это, пользуясь терминологией протокола ЦОПЭ, «некий г.ГРЕГГ» 20 февраля знал о протоколе ЦОПЭ от 8 февраля, о че я сам, главное действующее лицо, узнал только 23 марта? Как решить эту загадку? Логически это можно проанализировать так. Получив мое письмо от 4 января, г.ГРЕГГ забегал по Вашингтону в поисках сочувствующих, повстречал папу Майера и тот, совместно со всезнайкой Рудольфом, пожаловались в ЦОПЭ, что я обижаю бедного мошенника. Неужели папа Майер, являющийся чем-то вроде представителя ЦОПЭ (де) в Вашингтоне, не знал, что дело идет о деньгах, которые я пожертвовал ЦОПЭ? А правление ЦОПЭ (де) так торопилось устроить мне «выкидыш», что второпях даже не сообразило заглянуть в свою собственную публикацию (см. ту же «Свободу» N27 1954, стр. 21). Ведь там документирована та сумма, которую собрали с доклада и которая осталась на совести г.ГРЕГГА. Какие причины были у папы Майера морочить голову ЦОПЭ (де) и какие причины были у ЦОПЭ (де) в деле ГРЕГГА пороть самих себя?!
Хорошо, что дальше? Протокол от 8 февраля о моем «выкидыше» мне не послали, а быстренько послали папе Майеру. Тот мигом побежал к грешнику ГРЕГГУ и только после этого грешный ГРЕГГ собрался с с духом ответить на мое письмо от 4 января своим письмом от 20 февраля. И даже настолько обнаглел, что одновременно, как признает сам, накатал доносы во все возможные места. Без участия папы Майера он это вряд ли сделал бы. Не знаю, что это только жжет папу Майера? Только так можно объяснить загадку, откуда в письме от 20 февраля г. ГРЕГГ знал то, что сам я узнал на месяц позже.
Дальше г.ГРЕГГ пишет:
«... Мой Вам совет, товарищ Климов, забудьте все ваше коммунистическое воспитание и в свободной стране, которая Вас приютила, займитесь честным трудом, а не бандитизмом и вымогательством. В противном случае Эмиграционные власти вышлют Вас из этой благодатной страны» Анализ: Любопытно. Г. ГРЕГГ, который замошенничал деньги, советует заняться честным трудом мне, который ему эти деньги дал. С психологической точки зрения характерно как усердно г. ГРЕГГ выписывает слово Эмиграционные власти и дважды настойчиво подчеркивает: свободной страны и благодатной страны. Кому он так настойчиво подчеркивает свою преданность? Уж конечно, не мне, а Эф-Би-Ай и Эмиграционным властям, куда он разослал копии своего послания в качестве доноса.
И под конец г.ГРЕГГ после того, как он больше трех лет притворялся мертвым, вдруг распетушился:
«... Это мое первое и последнее письмо Вам. Никаких ответов не будет. Все Ваши последующие письма верну нераспечатанными. Не Ваш Н.ГРЕГГ и росчерк как у Наполеона. Мое первое и последнее предупреждение!» Анализ: гордый человек г.ГРЕГГ. Такой же гордый, как тот жулик, который спер бумажник и гордо заявляет, что он больше не желает разговаривать с тем, у кого он этот бумажник спер.
Хорошо, а где все-таки 90 долларов? Здесь г.ГРЕГГ скромно избегает говорить о конкретной сумме 90 долларов, а предпочитает говорить о какой-то туманной «половине». Он утверждает, что весь «доход от моей весьма позорной лекции» он послал в лагерь Брауншвейг, германий, и АФРФ может это подтвердить. Но
1. Почему г. ГРЕГГ не перевел денег в Мюнхен.
2. Почему он в течение трех с половиной лет упорнейшим образом не отвечал на все запросы и опртиворялся мертвым?
3. Почему он и теперь не может предъявить никаких полагающихся в таких случаях документов, фиксирующих сумму, от кого она получена и кому она направлена? Ведь это было бы так просто. И не нужно было бы тогда устраивать истерику и заниматься доносами.
АФРФ подтверждает только, что г.ГРЕГГ когда-то где-то что-то собирал и собственноручно посылал в Брауншвейг. Все умышленно запутано, адресов г.ГРЕГГ не дает и никаких документов. Все это вполне соответствует характеристике г.Рудольфа «ГРЕГГ собирает на благотворительность и половину кладет себе в карман» Да и сам г. ГРЕГГ подтверждает это, избегая конкретных цифр и говоря о какой-то «половине».
Деловое резюме
1. Я пожертвовал в соц.фонд ЦОПЭ 90 Дол. Или около 400 нем, марок, чего никому из работников ЦОПЭ и в голову не пришло.
2. Г.ГРЕГГ замошенничал эти деньги
3. Пострадало от этого только ЦОПЭ. Но теперь ЦОПЭ (де) вдруг сочувствует мошеннику ГРЕГГУ и делает из благодетеля злодея. Отчего это ЦОПЭ (де) делает все наоборот?
Во всей этой истории с г.ГРЕГГОМ моя роль очень простая - я дал деньги как жертвователь. После этого какой мне смысл устраивать эту кутерьму? Никакого. А вот г.ГРЕГГУ смысл есть: где эти 90 долларов?
Следующий пункт. Почему вдруг такое противоестественное извращение объективной реальности со стороны ЦОПЭ (де)? Почему вдруг так заволновались г.г. Рудольф и Майер?
Мои разногласия с ЦОПЭ (де) характера вовсе не политического. И эти разногласия не с ЦОПЭ и даже не с правлением ЦОПЭ (де). Дело в следующем:
ЦОПЭ в Мюнхене работает в условиях, где имеют место попытки политических убийств и похищений (попытка убийства пред. ЦОПЭ М.М.Дзюба и члена правления Б.Оршанского и, одновременно, попытка похищения И.Кронзаса и В.Позднякова). Посланные советами агенты были пойманы и судимы немецкой полицией, т.ч. это не фантазии, а зарегистрированный факт. Это произошло через месяц или два после моего отъезда из Мюнхена. Поскольку такие покушения требуют нескольких месяцев подготовки, то не исключено, что и я сам был объектом этого плана. Следующее: советам затем удалось похитить одного из работников ЦОПЭ в Берлине. Очень неподалеку проходила акция, где люди поплатились жизнью. Мюнхен это не Нью-Йорк и советская разведка там под боком. Дело идет о человеческих жизнях. Это с одной стороны.
А с другой стороны в ЦОПЭ в Мюнхене имеются люди, которые с точки зрения элементарной безопасности не должны работать в таких условиях, поскольку это слишком рискованно для организации, тем более когда постепенно создается целый подпольный клуб из людей данной категории, поскольку они тянут друг дружку. Моя точка зрения совершенно официальная и полностью соответствует существующим законам, например «Документу N 241 Сената США от 1950 года». Этот §241 констатирует, что люди данной категории обладают слишком неустойчивой моралью (это видно даже и по томи, как извратили дело с пожертвованием!), кроме того они слишком чувствительны к шантажу вражеских разведок. Вот потому я и считаю, что тем более данная категория людей не может работать так, на карте стоит человеческая жизнь. Распространяться на эту тему подробней я считаю нецелесообразным, еще раз доказывая этим мое ангельское терпение. Но вполне понятно, что некоторые люди в Мюнхене заволновались.
Но почему вдруг так зашевелился г.Рудольф? Хотя эта история, поскольку он находится не в Мюнхене, а в Нью-Йорке, географически его совершенно не касается и ему волноваться совершенно нечего. Здесь могу проще всего привести хорошую присказку: как, желая найти виновного, помазали черного козла сажей, заперли в темный сарай, сказали, что козел закричит, когда его коснется виновник и пустили всех по очереди поглодать [так!] этого козла - и как виновник сам попался. Вот так и г. Рудольф с перепугу лезет туда, куда его даже не приглашали.
Ну если уж он сам просится... Ведь бедный всезнайка Рудольф, личный приятель Маленкова, собутыльник Шепилова, свидетель секретов «спутников», сам повсюду жалуется, что его обижает нахальное отношение к нему некоторых учреждений. Он очень обижается и всем жалуется, что чиновники по десять дней подряд допрашивают его на всякие щекотливые темы, хотят, чтобы он признался, что он педераст. И это-то он, Рудольф, который не боится на свете ничего кроме собственной жены. Но чиновники настолько бесцеремонны, просто до неприличия. Если бы хоть активный педераст, то это ничего, а от него хотели, чтобы он признался, что он пассивный педераст. Это уж совсем плохо. Потому он и обиделся на чиновников. Но этого мало, чиновники не доверили ему, приятелю Маленкова, Шепилова и всех будущих советских сенсаций. Они взяли и пошли допрашивать жену Рудольфа на ту же тему, разведенную жену. Правда, жена оказалась на высоте и тоже не призналась. Вот так ходит бедный Рудольф и жалуется людям на свою судьбу. А потом вдруг с перепугу сам лезет туда, куда не следовало бы: стадный инстинкт что ли? Чем можно помочь человеку, который сам напрашивается на осложнения своей судьбы. Сидел бы лучше и молчал.
Но вот удивительно, с какой это стати папа Майер вдруг запел дуэтом с Рудольфом? Пара, казалось бы, малоподходящая для дуэта. Что у них общего, не представляю себе. Хотя папа Майер строчит на меня всякие выдумки в Мюнхен совместно с Рудольфом, но я искренне удивляюсь, зачем он это делает. Прямо ума не приложу. Был человек как человек, а теперь вдруг опустился до уровня Рудольфа и занялся добрыми делами. Хоть бы если бы на этом можно было что заработать, тогда простительно, но на мне в данном случае ничего не заработаешь. Эх, как судьба играет человеком!
Судя по протоколу ЦОПЭ (де) папа Майер совместно с Рудольфом настрочил в Мюнхен сообщение о «огромном возмущении в общественно-политических кругах Вашингтона». Эти круги: папа Майер - круги политические, а г.ГРЕГГ - круги общественные, и кружат они друг друга. Цитата: «Характерно в связи с этим заявление крупнейшего вашингтонского книготорговца г. Камкина о том, что после климовского письма, ставшего достоянием общественности, он отказывается дальше распространять издания ЦОПЭ»
Каким высоким стилем написано, прямо приятно читать!
В отношении г.Камкина я ничего не могу сказать, поскольку ничего не знаю. Но зато я знаю, что в Вашингтоне русских очень немного, а в Нью-Йорке их несравненно больше, в сотни раз больше. И вот единственный магазин г.Васильева в Нью-Йорке, который продавал «Свободу», уже больше года тому назад отказался ее распространять и «Свободу» в Нью-Йорке никто и нигде получить не может. Недавно я спросил г. Васильева, в чем дело. Ом ответил, что он прекратил ее брать, поскольку ей мало кто здесь интересуется, во-первых, и он чувствует, что и сама редакция «Свободы» не интересуется даже ее распространением во-вторых. Когда прошлым летом здесь был представитель «Свободы» из Мюнхена г. Писменный, то Васильев согласился снова распространять «Свободу», но, по словам Васильева, он ничего больше не получал, видимо, сам г. Писменный забыл про свою собственную просьбу, и таким образом, «Свободы» в Нью-Йорке нигде и сейчас нет. Так что в Нью-Йорке «Свободы» нет уже гораздо раньше, чем в Вашингтоне из-за инертности самой редакции и обычной лени г. Писменного. И все очень просто объясняется, безо всякого бунта русской общественности г.Вашингтона, как это расписывают Рудольф и папа Майер.
Все это печальная трагикомедия, и я предпочел бы молчать по этому поводу. Разница только в том, что одни с серьезным видом пишут то, что на официальном языке §241 называется «неустойчивой моралью», а я в шутливой форме пишу совершенно серьезные вещи, от которых сейчас даже очень серьезные учреждения ищут блох друг у друга. И так этим увлеклись, что пока у них нет времени до всяких мелких представителей «неустойчивой морали». Потому меня и пригласили консультантом по социальной психологии.
Г.К.
Hoover Institution Archives, Boris I. Nicolaevsky Collection, Box 486, Folder 25 (по микрофильму в коллекции BSB)