Ты, наверно, будешь роза,
Я, возможно, буду лис,
Это все такая проза,
Холод сцены, пыль кулис,
Режиссер мрачнее тучи,
Он не спал с позавчера,
Самолетик нелетучий
И колодец без ведра,
И кому какое дело,
Что в глазах и грязь и слизь,
Что в распухнувшее тело
Раки черные впились,
Что в распухнувшее дело,
Что в распухнувшее небо,
Что в распухнувшее нёбо,
Что в распухнувшее слово
Раки черные впились,
Раки черные впились!
Ты циклоп, а я Улисс,
Я циклоп, а ты Улисс,
Не поймаю, так согреюсь,
Не приблизься, так приблизь,
В хик хек хок и эйюс эйюс
Раки черные впились!
Дальше только вой фальцетом,
Дальше только вокализ,
Дальше только онкоцентр
(раки черные впились!),
Дальше по спине мурашки,
Дальше поцелуи в лоб.
Нарисуй-ка мне барашка,
Тихо говорит циклоп,
Или лучше десять ровно,
Чтобы стадо, как тогда,
И в глазу его огромном
Тихо плещется вода.
Что ж, пусть будет ровно десять,
Тесен мир, просторен лист.
(в тесный мир и в лист не тесный
раки черные впились!).
Мчатся тени, рвутся рельсы,
Ничего уже не жаль,
Не поймал и не согрелся,
Не нашел, не удержал,
Не раскрыл секреты правил,
Где монтаж, а где рапид -
Режиссер уже не правит,
Режиссер уснул и спит,
У него рубашка в пятнах
И очки на даль и близь,
И во сны его, понятно,
Раки черные впились!
Позабыто (поза-, поза-!),
Что там было нажито.
Я не лис и ты не роза -
Мы никто, никто, Никто,
Глазу сытно, сердцу остро,
В животе какой-то ком.
Вот циклоп обходит остров
С изрисованным листком,
Меж полыней, зверобоев,
Горечавок и мелисс.
В пустоту его до боли
Раки черные впились!
Чьих-то там сапог подметки
Отпечатались в песке.
Сказка ложь, да в ней намеки,
Обсудить бы, только с кем.
Я и ты сидим на сцене,
Курим, тупо смотрим в зал.
Знали - все имеет цену,
Но какую, кто б сказал,
Персонажи к персонажам
Персонажей лезут из,
И в "зато", и даже в "даже"
Раки черные впились!
Режиссер сопит во мраке,
И внутри его нутра
Те же раки раки раки
Раки раки раки ра.
Они впились и он горит
Снаружи темен и небрит
Внутри искрится и парит
И что-то тихо говорит
Вот я иду в себе самом
Вот я иду в другом
любом
Как с нашим сердцем и умом
Быть рака черного рабом?
Для иных каких-то магий
Я финал приберегу.
Вот барашки из бумаги -
Да, пасутся на лугу,
Да, двухмерны, да, клокасты,
Да, фигульки вместо ног,
Но циклоп им пес и пастырь,
Он теперь не одинок,
И уже не обреченно
В зале дышит режиссер:
Он во сне, он раков черных
Знает, любит и пасет.
Что мы все без сценариста -
Мусор дней, пустой огонь,
Ну и что, что накурился,
Ну и что, что эпигон,
Пусть сюжет его без цели,
Кривоногий и хромой,
Но пророс в нас, как мицеллий,
А во мне стал мной самой;
Вот змея ползет по сцене,
Чтоб вернуть меня домой.
Не закончился спектакль,
И куда вы собрались?
Поздний час, и в тики-таки
Раки черные впились,
Тут снимается артхаус,
Воздух сладок, как мелис,
Слева в космос, справа в хаос
Раки черные впились,
Глазу громко, сердцу ново,
Подберите рифму, плиз,
Чтоб в распухнувшее слово
Раки черные впились,
Чтоб в распухнувшие смыслы,
Чтоб в распухнувшие сказки,
Чтоб в распухнувшее сердце,
Чтоб в распухнувшее солнце,
Чтоб в распухнувшее дело,
Чтоб в труды и чтобы в дни,
Чтоб змея ко мне успела,
Раньше, чем к тебе они.