= третья инициация Александра Привалова =
Я (с уверенностью) называю это теорией, другие (насмешливо) гипотезой, хорошо, сойдемся на нейтральном "интерпретация",
но все-таки очень ясна судьба Саши Привалова за пределами текста книги.
Он станет личным учеником Я. П. Невструева и контрамотом.
Я поняла это внезапно и давно, последняя деталь паззла встала на место, картина сложилась, в голове щелкнуло и засияло.
... в Книге Судеб не было опечатки.
"Из выходных данных явствовало, что книга судеб выходит тиражом в 1 (один) экземпляр и этот последний том подписан в печать еще во время полетов братьев Монгольфье. Видимо, для того, чтобы как-то удовлетворить потребности современников, издательство предприняло публикацию срочных нерегулярных выпусков, в которых значились только годы рождения и годы смерти. В одном из таких выпусков я нашел и свое имя. Однако из-за спешки в эти выпуски вкралась масса опечаток, и я с изумлением узнал, что умру в 1611 году. В восьмитомнике же замеченных опечаток до моей фамилии еще не добрались".
... интерес Саши Привалова к манипуляциям со временем начался с первой главы третьей части. С момента, когда он не колеблясь согласился принять участие в демонстрации на докладе Луи Седлового...
... и это Саша Привалов сообразил, в чем дело, сделал последний шаг к разгадке, а потом подошел к У-Янусу и задал ему вопрос, а Янус ответил, Янус знал это событие и ждал его, и состоялось почти ритуальное установление связи "учитель-ученик" и первый урок.
"В коридоре я налетел на У-Януса, который внимательно на меня посмотрел, улыбнулся почему-то и спросил, не виделись ли мы с ним вчера.
- Нет, Янус Полуэктович, - сказал я. - Вчера мы с вами не виделись. Вчера вас в институте не было. Вы вчера, Янус Полуэктович, прямо с утра улетели в Москву.
- Ах да, - сказал он. - Я запамятовал.
Он так ласково улыбался мне, что я решился. Это было немножко нагло, конечно, но я твердо знал, что последнее время Янус Полуэктович относился ко мне хорошо, а значит, никакого особенного инцидента у нас с ним сейчас произойти не могло. И я спросил вполголоса, осторожно оглядевшись:
- Янус Полуэктович, разрешите, я вам задам один вопрос?
Подняв брови, он некоторое время внимательно смотрел на меня, а потом, видимо вспомнив что-то, сказал:
- Пожалуйста, прошу вас. Только один?
Я понял, что он прав. Все это никак не влезало в один вопрос. Случится ли война? Выйдет ли из меня толк? Найдут ли рецепт всеобщего счастья? Умрет ли когда нибудь последний дурак?.. Я сказал:
- Можно, я зайду к вам завтра с утра?
Он покачал головой и, как мне показалось, с некоторым злорадством ответил:
- Нет. Это никак невозможно. Завтра с утра вас, Александр Иванович, вызовет Китежградский завод, и мне придется дать вам командировку.
<...>
- Плохо читать хорошую книгу с конца, не правда ли? - сказал Янус Полуэктович, откровенно за мною наблюдавший. - А что касается ваших вопросов, Александр Иванович, то... Постарайтесь понять, Александр Иванович, что не существует единственного для всех будущего. Их много, и каждый поступок творит какое-нибудь из них. Вы это поймете, - сказал он убедительно. - Вы это обязательно поймете.
Позже я действительно это понял.
Но это уже совсем-совсем другая история".
Последние две фразы - еще одно доказательство.
Так построена книга. Это ее структура и логика. Финал части задает тему для следующей, обозначает направление событий - и следующая часть оказывается той самой "совсем другой историей", раскрывающей тему. Новой ступенькой лестницы. Новым уровнем понимания мира Сашей Приваловым.
Три части книги - прошлое, настоящее, будущее.
И в финале третьей части авторы тоже прояснили дальнейшее.
Просто сами уже не могут туда идти.
Как и в "Волны гасят ветер".
"Волны гасят ветер" похожа на "Понедельник...", правда?
... и, получается, целый институт много лет видел двух Янусов и не понимал (не догадывался, не интересовался), а обычный питерский программист пришел и понял? Ну, допустим, Киврин знал, Жиакомо, Хунта... ладно. Но ведь это же испытание в чистом виде. Экзамен для младшего поколения. На внимательность, интерес к теме, глубину и готовность.
И немножечко про судьбу.
У-Янус - единственный в НИИЧАВО крупный ученый, у которого нет лаборантов, учеников.
То есть У-Янус был единственный.
Он ждал и дождался.
"Понедельник..." похож на "Школу в Кармартене" Коростелевой: он тоже очень про поиск учеником учителя и учителем ученика. И про обретение.
Э?