(что-то эпистолярный жанр внезапно актуален).
По-прежнему антигерой, бездомный Улисс,
а теперь еще немного безухий Винсент,
пишу тебе в самую белую из столиц
из самой безрадостной из провинций,
конечно же, jingle bells - и лететь, звеня,
а снега нет, и нет декабря. Ничего нет, кроме
меня. Во всяком случае, у меня.
Рисую и помню ярких. А сам монохромен.
И over fields we go... Опять? куда?
Светильники, сани, салаты, салюты, сало -
скажи-ка, по скольким странам и городам,
и скольких нас, и чья рука разбросала,
и много ли на разговоры нам требуется мегабит,
и от чего лечит время - если, конечно, лечит?
Мне, кстати, тут написала N.: "Ты можешь меня не любить?"
И я ей, конечно, соврал. Ответил: "Конечно".
Плевать. Глинтвейны пьются. Гирлянды горят.
Поются песни. И все однозначное и простое.
Еще один год позади. И, честно-то говоря,
за что ни возьмешься - писать об этом не стоит,
и хочется сдать все слова, все речи на ювелирный лом,
пойти за звездой, ни с одним знакомым не попрощаться,
войти в пейзаж, в пещеру, в вертеп - и сделаться там ослом.
Ну, просто чтоб быть причастным.