Аrchi.ru: Вестник нового урбанизма. Интервью с основателем портала UrbanUrban.ru Е. Коробейниковым
Вестник нового урбанизма
Интервью с основателем портала UrbanUrban.ru Егором Коробейниковым.
Егор Коробейников
Архи.ру:
- С чего начинался проект UrbanUrban.ru?
Егор Коробейников:
- Проект UrbanUrban по-настоящему активно работает лишь последние два года, а начался 10 лет назад, когда мне было 18, и я учился стратегическому менеджменту, намереваясь работать в департаменте развития какой-нибудь крупной корпорации. Мой родной город Пермь, в котором я тогда жил, - крупный промышленный центр без какой-либо досуговой инфраструктуры - тогда представлялся мне самым лучшим местом на земле. И так продолжалось до тех пор, пока я не оказался в волонтерском лагере в Праге, в окрестностях замка XIII века, где ежедневно в течение двух недель общался с моими ровесниками из 11 стран. И городская среда европейского города, и модель поведения иностранцев, отличающаяся от той замкнутой манеры, которая исторически присуща пермякам, показали мне, что Пермь - не совсем тот город, в котором мне хотелось бы жить, и ему необходимы изменения. Тогда я начал изучать, чего именно не хватает Перми в сравнении с другими городами.
- В какой момент Вы решили делиться этими знаниями?
- Первой попыткой поделиться своими знаниями стали две статьи, написанные мной совместно с моим отцом, который занимается вопросами местного самоуправления. Он предложил перенести методы выстраивания компаниями клиентоориентированных отношений, которым была посвящена моя диссертация, на взаимоотношения городской администрации и горожан, рассматривая власть как компанию, предоставляющую услуги для горожан, а самих горожан как клиентов. Никакого резонанса предложенный нами подход тогда не получил, поскольку это была научная статья и, кроме того, в тот докризисный 2008 год никого не волновало качество среды обитания, все были заняты удовлетворением своих первичных потребностей. Позже, увлекшись всем, что связано с интернетом, социальными медиа- и сетевыми проектами, я задумал совместить это увлечение с моим интересом к городской среде. А в 2011 году, обнаружив, что в русскоязычном сегменте интернета не существует специального ресурса по урбанистике, решил создать его, причем мне пришлось научиться все делать самому.
- Почему именно «урбанистика»?
- Я утвердился в выборе этой темы после посещения летней образовательной программы на «Стрелке». Услышанные лекции немного сместили мой фокус зрения: я начал обращать внимание на устройство парков, кафе, городской дизайн, архитектуру, поведение людей, и пытался как-то категоризировать, почему мне комфортно в той или иной точке.
Тут, наверно, еще нужно сказать, какой именно смысл я вкладываю в понятие «урбанистика». Принято считать, что этот термин в русский язык ввёл и начал активно использовать Вячеслав Леонидович Глазычев, назвав так междисциплинарную науку, которая изучает сложное устройство города и предлагает сценарии и инструменты его устойчивого развития. В английском языке, например, нет слова «урбанистика» - вместо этого, там есть термины, которые более точно отражают те или иные предметные области: городское планирование, городское развитие, городская социология, управление. В русском языке всё это и многое другое, что связано с различными практиками, реализуемыми в городской среде, сейчас относят к урбанистике. Поэтому, вместо того, чтобы делить эту деятельность по предметному признаку, ее разделяют, скорее, по масштабу явления: нано, микро, макро. Нано-уровень - это городские интервенции и социальные практики. Благоустройство скверов и других открытых пространств - это микро-уровень. Рассуждения о том, каким образом должны подготовиться города к проведению чемпионата мира по футболу и как наилучшим образом распорядиться деньгами, которые будут вложены в развитие инфраструктуры городов, каким образом выстроить развитие города так, чтобы вложенные деньги позволили ему выйти на новый виток развития и после намеченного события - это вопросы макро-урбанистики.
Увы, сейчас само слово «урбанистика» постигла та же участь, что в свое время PR, стартап и современное искусство: оно стало чуть ли не ругательным, люди совершенно не понимают значение этого термина, и при этом каждый «занимается урбанистикой», даже дворники, хипстеры и современные художники. В мотивационных письмах к присылаемым мне резюме попадаются такие фразы: «я урбанистикой больше интересуюсь, чем увлекаюсь» или «мне кажется, что сейчас очень важно писать об урбанистике, в которой я живу». Мне кажется, это весьма показательно отражает понимание терминологии.
- Из чего складывался UrbanUrban.ru?
- Я начал с того, что решил собрать статьи, обобщающие зарубежный опыт в сфере обустройства городского пространства. Когда в соцсетях у меня собралась команда переводчиков-энтузиастов из разных городов, мы стали переводить иностранные тексты. Сейчас мы все материалы готовим самостоятельно, ничего не копируя. И работаем с разными форматами: от маленьких заметок про городские интервенции и прочие шалости и до подробных кейсов самых значимых проектов городских преобразований. Сайт UrbanUrban мне нравится своей атмосферой, манерой подачи, какой-то своей энергетикой, визуальной составляющей - это вестник нового урбанизма в лучшем его проявлении.
- А когда Вы начали писать собственные тексты?
- Я начал с того, что стал придумывать рубрики, например, «Взгляд на город», которые сопровождал подходящим видео. Настоящий первый материал получился, когда я сделал интервью с Олегом Чиркуновым - губернатором Пермского края, попросив его об этом в Twitter. Олег Чиркунов инициировал создание стратегического мастер-плана города, который был совершенно новым для российской практики - на примере Перми была предпринята первая попытка осмыслить процессы городского планирования, связав воедино социально-экономическое и пространственное развитие, и мне было любопытно выяснить, как это будет реализовано. Уфа, Москва, Казань, Красноярск - все они сейчас занимаются разработкой похожих мастер-планов своих городов.
- Получается, Вы очень долгое время работали один, не считая переводчиков?
- Сначала был один, позже появились единомышленники, которые и начали писать материалы. Однажды меня пригласили на «ДелайСаммит», и после лекции ко мне подошел Максим Мотин, тогда только что выбранный депутатом муниципального собрания района Печатники с предложение о сотрудничестве. Когда Сергей Собянин расширил депутатские полномочия и выделил дополнительный бюджет на благоустройство всех районов Москвы (каждому району предоставлялось от 20 до 40 млн. рублей и срок на принятие решения 3 дня), Максим позвонил мне и сказал, что хочет сделать что-то полезное. Вместе с Глебом Витковым из Высшей школы урбанистики и Олей Дукой мы за две ночи сверстали презентацию, показав простые примеры красивого городского дизайна, просчитав, сколько это может стоить, и представили ее на муниципальном собрании. Депутаты хмурились, но в целом идея понравилась, и они предложили нам взять самый обычный двор в спальном районе Печатников и разработать для него решение. На проект нам дали две недели и обещали его реализовать, но ничего не вышло. Зато за ним активно следили журналисты, и к нам стали обращаться депутаты из других муниципальных образований. С двумя из них действительно получилось поработать, и сейчас реализуются проекты в Митино и Тропарево-Никулино.
- Как Вы считаете, почему на Западе подобные проекты - повсеместная практика, а в России только частные случаи?
- Городское планирование нужно там, где есть рыночные отношения. Точнее, оно нужно везде, но, вообще-то, это ни что иное, как метод поиска баланса интересов между разными заинтересованными сторонами: горожанами, муниципалитетом, инвесторами и т.д. Они претендуют на одни и те же ресурсы в городе, и необходимо найти компромисс между этими сторонами и обеспечить городу устойчивое и сбалансированное развитие. Поэтому важно внедрять разные механизмы управления, поиска и управления балансом интересов. В директивной экономике все планируется, исходя из задач государства, а не из потребностей человека в комфортной среде. В СССР вокруг созданного предприятия возникал рабочий поселок - это пример градообразующего предприятия. Но рыночные механизмы привлекательности города и среды проживания тогда не работали.
- Но ведь предприятие само было точкой притяжения?
- Вопрос, нужно ли было это предприятие именно в этом формате? Норильск, в котором живет 177 тысяч человек, не нужно было строить как город и развивать всю инфраструктуру, потому что это большая экономическая нагрузка. В странах, в которых осваивают месторождения вахтовым методом, создают временную инфраструктуру, необходимую людям на непродолжительный период времени. Это экономически более выгодно. Норильск уже пришел к этой модели. Там нет пенсионеров, им выдают 5 млн. рублей, пенсионер покупает себе квартиру в Подмосковье и уезжает. Норильск не берет на себя обязательства по больницам, поликлиникам и прочей социальной поддержке.
- Другой пример Пикалево. Бизнес пытался свернуть производство, но жителям удалось отстоять город и добиться вмешательства властей.
- В данном случае государство взяло на себя повышенные социальные обязательства. Как экономический субъект Пикалево не рентабелен или, как минимум, экономически неустойчив, но людей туда привезли, и теперь там, откуда они приехали, они уже никому не нужны. И если из Пикалево уйдет бизнес, люди останутся у разбитого корыта. Это очень сложная история, демонстрирующая перекосы национальной политики в области экономического и пространственного развития.
- А есть, на Ваш взгляд, удачные примеры развития городов в России?
- Мне нравится то, что сейчас происходит в Калуге: по инициативе администрации за несколько последних лет там удалось выстроить экономику нового порядка, для чего разработали специальную инвестиционную программу, создали условия, чтобы производители строили завод именно в их области. Теперь там собираются несколько марок машин, открыт технопарк Samsung и идет разговор о том, чтобы построить международный аэропорт для менеджмента производств, состоящего из иностранцев. Присутствие в городе людей другой культуры тоже оказывает сильное влияние на среду.
- Как «Никола-Ленивец» встраивается в концепцию этой бурной экономики?
- Этот проект развивается правильно, запрашивая не дотации, а средства на развитие: дайте нам миллиард рублей и мы устроим людей, проживающих в ближайших деревнях, к себе на работу, а через 10 лет вернем вам этот миллиард, или как минимум будем сами себя обеспечивать. Любой проект должен быть экономически устойчив, я всегда говорю об этом городским активистам.
Никола-Ленивец. Фото предоставлено Никола-Ленивцом
- И все же в масштабах российских территорий даже «Никола-Ленивец» - это скорее микро. А можем ли мы говорить про возможность макроизменений?
- Сознание сверху будет меняться, когда поменяется сознание снизу. До тех пор, пока обычные горожане не осознают, что платя налоги, они могут относиться к властям как к служителям, а не как к распорядителям, те так и будут ездить с мигалками по встречной полосе, сколько бы ни говорилось об общественных пространствах, велодорожках, петанке. Все, что сейчас делается, увы, в большей степени ширма. Это не структурные, не системные изменения. То, что появился парк Горького, не означает, что система принятия решений поменялась. Городское пространство есть там, где люди сами определяют, чем они будут заниматься в данном месте в рамках закона. А когда им определяют, где они устраивают митинги, где они выгуливают собак, а где слушают музыку, то это мне кажется не адекватным.
Все время нужно задаваться вопросами: зачем, почему именно так? Какова целесообразность принятия тех или иных решений, насколько они меняют ситуацию и не испортят ли ее через 5 лет. Если взять пример с Пермью, то там новая культурная среда не была институциализирована, не было создано инфраструктуры для того, чтобы люди смогли себя в этом проявить. Приезжали московские культуртрегеры, но с местным сообществом ничего не происходило, был только антагонизм между тем, как в Москве знают и как пермские художественные деятели не знают и отстали от мира. Но когда уехали эти культуртрегеры, ничего не осталось. Четыре года, как в похмелье.
Никола-Ленивец. Объект "Штурм неба", архитектурное бюро Manipulazione Internazionale, фото: Андрей Ягубский
- Ну что-то же хорошее осталось?
- Хорошие люди. Это единственное, что меня сейчас вдохновляет. Наша школа для городских активистов, организованная совместно с Высшей школой урбанистики, - это лучшее событие, которое со мной случилось за последнее время. Этот проект мне дал новые силы и маленькую надежду на то, что у нас есть возможность поменять наши города.
- Люди приезжали туда с какими-то конкретными проектами?
- Школа принимала только участников с проектами. Она состояла из двух потоков - теоретического и практического. В рамках теоретического курса мы читали лекции, пытаясь показать всю широту сферы деятельности городского активиста, а также основы законодательства, бизнес-моделирования, медийного продвижения, о которых многие не имели никакого представления.
- Какие проекты Вам показались самыми яркими?
- Мне понравился проект «Урбан ковер», который мы назвали «Курбан ковер»: он призван решить проблему недостатка молельных пространств во время мусульманских праздников. Автор второго проекта разработал арт-пространство в самом центре Нальчика и приехал с вопросами, что с ним делать дальше и как на этом можно зарабатывать. Мы разработали конкретные рекомендации, и в феврале он приглашает нас на это мероприятие. Был еще очень полезный проект в Великом Новгороде, где ребята пробивают удобный пешеходный переход через ж/д пути. Сейчас РЖД пообещали построить этот переход.
- А насколько, по-Вашему, будет востребована образовательная программа Центра территориальных инициатив «Архполис»?
- Эта программа готовит «умных девелоперов», которые будут подходить к развитию территорий немного более осмысленно, имея багаж успешных зарубежных и российских кейсов и понимая, какие инструменты можно использовать для эффективного управления территорией в наших российских реалиях. Кейс «Никола-Ленивца» как пример данного подхода мне очень нравится, и я считаю, что этот сценарий вполне применим к другим территориям в России, которые пока что не очень привлекательны. Мне кажется, чем больше будет появляться профессионалов на разных уровнях, тем больше мы будем говорить на одном языке, тем проще нам будет договариваться и вырабатывать общее видение. Многим западным людям не нужно объяснять какие-то вещи, потому что они и так знают их с детства, уровень гражданской сознательности у них гораздо выше. Подобные программы помогают нам к этому приблизиться, по крайней мере, понять, как работает город, территория, что можно или нельзя с ней делать.
- Как изменился рубрикатор портала после того, как UrbanUrban начал сотрудничество с «Архполисом»?
- Мы определили для себя пять основных тем, которые намерены всесторонне освещать. Первая тема связана с временным использованием и переосмыслением пространств и привнесением нового смысла в старые пространства. Это все, что касается бывших промзон, пустырей и т.д. Вторая тема связана с развитием местных сообществ, городским активизмом, с участием людей в принятии важных городских решений, которые впоследствии влияют на их жизнь. Третье, за чем мы намерены следить, - это информационные технологии и технологии в широком смысле, меняющие жизнь в городах. Еще одна важнейшая тема - это образование в сфере урбанистики и городского планирования. И, наконец, социальное предпринимательство как инструмент и набор практик, позволяющих по-новому, с экономической точки зрения принимать важные социальные и городские вызовы.
- Найдены ли уже какие-нибудь яркие проекты, которые изменили среду и могут служить примерами для подражания?
- Мы начали поиск новых героев за пределами МКАД и нашли их в Пензе, Вологде, Петербурге и других городах, поняв, что уже сейчас есть огромное количество людей, которые меняют вокруг себя среду. Мне кажется, мы являемся платформой для того, чтобы про молодых людей узнавали. Важно показать возникшую тенденцию и сделать ее популярной. Это помогает активистам продолжать свою деятельность, а в читателях они могут найти будущих партнеров.
Кроме того, мы сознательно продолжаем рассказывать о том, какие похожие вопросы решаются в Лондоне, Барселоне, Риме и других городах по всему миру, включая наших ближайших соседей из бывших социалистических стран. Я хочу, чтобы людям стало невыносимо от того, как они живут. И при этом дать им надежду, показать примеры, которые демонстрируют, что именно от них все и зависит. Если они хотят жить как в Нью-Йорке или Берлине, то за них этого никто не сделает. Каждый может участвовать в этом процессе улучшения: кто-то газон сажать, кто-то давать льготный кредит, а кто-то просто улыбаться.
aтекст: Юлия Зинкевич
Текст опубликован на Archi.ru http://www.archi.ru/russia/50871/vestnik-novogo-urbanizm
- Урбанистика
- Интервью
Интервью с основателем портала UrbanUrban.ru Егором Коробейниковым.
Егор Коробейников
Архи.ру:
- С чего начинался проект UrbanUrban.ru?
Егор Коробейников:
- Проект UrbanUrban по-настоящему активно работает лишь последние два года, а начался 10 лет назад, когда мне было 18, и я учился стратегическому менеджменту, намереваясь работать в департаменте развития какой-нибудь крупной корпорации. Мой родной город Пермь, в котором я тогда жил, - крупный промышленный центр без какой-либо досуговой инфраструктуры - тогда представлялся мне самым лучшим местом на земле. И так продолжалось до тех пор, пока я не оказался в волонтерском лагере в Праге, в окрестностях замка XIII века, где ежедневно в течение двух недель общался с моими ровесниками из 11 стран. И городская среда европейского города, и модель поведения иностранцев, отличающаяся от той замкнутой манеры, которая исторически присуща пермякам, показали мне, что Пермь - не совсем тот город, в котором мне хотелось бы жить, и ему необходимы изменения. Тогда я начал изучать, чего именно не хватает Перми в сравнении с другими городами.
- В какой момент Вы решили делиться этими знаниями?
- Первой попыткой поделиться своими знаниями стали две статьи, написанные мной совместно с моим отцом, который занимается вопросами местного самоуправления. Он предложил перенести методы выстраивания компаниями клиентоориентированных отношений, которым была посвящена моя диссертация, на взаимоотношения городской администрации и горожан, рассматривая власть как компанию, предоставляющую услуги для горожан, а самих горожан как клиентов. Никакого резонанса предложенный нами подход тогда не получил, поскольку это была научная статья и, кроме того, в тот докризисный 2008 год никого не волновало качество среды обитания, все были заняты удовлетворением своих первичных потребностей. Позже, увлекшись всем, что связано с интернетом, социальными медиа- и сетевыми проектами, я задумал совместить это увлечение с моим интересом к городской среде. А в 2011 году, обнаружив, что в русскоязычном сегменте интернета не существует специального ресурса по урбанистике, решил создать его, причем мне пришлось научиться все делать самому.
- Почему именно «урбанистика»?
- Я утвердился в выборе этой темы после посещения летней образовательной программы на «Стрелке». Услышанные лекции немного сместили мой фокус зрения: я начал обращать внимание на устройство парков, кафе, городской дизайн, архитектуру, поведение людей, и пытался как-то категоризировать, почему мне комфортно в той или иной точке.
Тут, наверно, еще нужно сказать, какой именно смысл я вкладываю в понятие «урбанистика». Принято считать, что этот термин в русский язык ввёл и начал активно использовать Вячеслав Леонидович Глазычев, назвав так междисциплинарную науку, которая изучает сложное устройство города и предлагает сценарии и инструменты его устойчивого развития. В английском языке, например, нет слова «урбанистика» - вместо этого, там есть термины, которые более точно отражают те или иные предметные области: городское планирование, городское развитие, городская социология, управление. В русском языке всё это и многое другое, что связано с различными практиками, реализуемыми в городской среде, сейчас относят к урбанистике. Поэтому, вместо того, чтобы делить эту деятельность по предметному признаку, ее разделяют, скорее, по масштабу явления: нано, микро, макро. Нано-уровень - это городские интервенции и социальные практики. Благоустройство скверов и других открытых пространств - это микро-уровень. Рассуждения о том, каким образом должны подготовиться города к проведению чемпионата мира по футболу и как наилучшим образом распорядиться деньгами, которые будут вложены в развитие инфраструктуры городов, каким образом выстроить развитие города так, чтобы вложенные деньги позволили ему выйти на новый виток развития и после намеченного события - это вопросы макро-урбанистики.
Увы, сейчас само слово «урбанистика» постигла та же участь, что в свое время PR, стартап и современное искусство: оно стало чуть ли не ругательным, люди совершенно не понимают значение этого термина, и при этом каждый «занимается урбанистикой», даже дворники, хипстеры и современные художники. В мотивационных письмах к присылаемым мне резюме попадаются такие фразы: «я урбанистикой больше интересуюсь, чем увлекаюсь» или «мне кажется, что сейчас очень важно писать об урбанистике, в которой я живу». Мне кажется, это весьма показательно отражает понимание терминологии.
- Из чего складывался UrbanUrban.ru?
- Я начал с того, что решил собрать статьи, обобщающие зарубежный опыт в сфере обустройства городского пространства. Когда в соцсетях у меня собралась команда переводчиков-энтузиастов из разных городов, мы стали переводить иностранные тексты. Сейчас мы все материалы готовим самостоятельно, ничего не копируя. И работаем с разными форматами: от маленьких заметок про городские интервенции и прочие шалости и до подробных кейсов самых значимых проектов городских преобразований. Сайт UrbanUrban мне нравится своей атмосферой, манерой подачи, какой-то своей энергетикой, визуальной составляющей - это вестник нового урбанизма в лучшем его проявлении.
- А когда Вы начали писать собственные тексты?
- Я начал с того, что стал придумывать рубрики, например, «Взгляд на город», которые сопровождал подходящим видео. Настоящий первый материал получился, когда я сделал интервью с Олегом Чиркуновым - губернатором Пермского края, попросив его об этом в Twitter. Олег Чиркунов инициировал создание стратегического мастер-плана города, который был совершенно новым для российской практики - на примере Перми была предпринята первая попытка осмыслить процессы городского планирования, связав воедино социально-экономическое и пространственное развитие, и мне было любопытно выяснить, как это будет реализовано. Уфа, Москва, Казань, Красноярск - все они сейчас занимаются разработкой похожих мастер-планов своих городов.
- Получается, Вы очень долгое время работали один, не считая переводчиков?
- Сначала был один, позже появились единомышленники, которые и начали писать материалы. Однажды меня пригласили на «ДелайСаммит», и после лекции ко мне подошел Максим Мотин, тогда только что выбранный депутатом муниципального собрания района Печатники с предложение о сотрудничестве. Когда Сергей Собянин расширил депутатские полномочия и выделил дополнительный бюджет на благоустройство всех районов Москвы (каждому району предоставлялось от 20 до 40 млн. рублей и срок на принятие решения 3 дня), Максим позвонил мне и сказал, что хочет сделать что-то полезное. Вместе с Глебом Витковым из Высшей школы урбанистики и Олей Дукой мы за две ночи сверстали презентацию, показав простые примеры красивого городского дизайна, просчитав, сколько это может стоить, и представили ее на муниципальном собрании. Депутаты хмурились, но в целом идея понравилась, и они предложили нам взять самый обычный двор в спальном районе Печатников и разработать для него решение. На проект нам дали две недели и обещали его реализовать, но ничего не вышло. Зато за ним активно следили журналисты, и к нам стали обращаться депутаты из других муниципальных образований. С двумя из них действительно получилось поработать, и сейчас реализуются проекты в Митино и Тропарево-Никулино.
- Как Вы считаете, почему на Западе подобные проекты - повсеместная практика, а в России только частные случаи?
- Городское планирование нужно там, где есть рыночные отношения. Точнее, оно нужно везде, но, вообще-то, это ни что иное, как метод поиска баланса интересов между разными заинтересованными сторонами: горожанами, муниципалитетом, инвесторами и т.д. Они претендуют на одни и те же ресурсы в городе, и необходимо найти компромисс между этими сторонами и обеспечить городу устойчивое и сбалансированное развитие. Поэтому важно внедрять разные механизмы управления, поиска и управления балансом интересов. В директивной экономике все планируется, исходя из задач государства, а не из потребностей человека в комфортной среде. В СССР вокруг созданного предприятия возникал рабочий поселок - это пример градообразующего предприятия. Но рыночные механизмы привлекательности города и среды проживания тогда не работали.
- Но ведь предприятие само было точкой притяжения?
- Вопрос, нужно ли было это предприятие именно в этом формате? Норильск, в котором живет 177 тысяч человек, не нужно было строить как город и развивать всю инфраструктуру, потому что это большая экономическая нагрузка. В странах, в которых осваивают месторождения вахтовым методом, создают временную инфраструктуру, необходимую людям на непродолжительный период времени. Это экономически более выгодно. Норильск уже пришел к этой модели. Там нет пенсионеров, им выдают 5 млн. рублей, пенсионер покупает себе квартиру в Подмосковье и уезжает. Норильск не берет на себя обязательства по больницам, поликлиникам и прочей социальной поддержке.
- Другой пример Пикалево. Бизнес пытался свернуть производство, но жителям удалось отстоять город и добиться вмешательства властей.
- В данном случае государство взяло на себя повышенные социальные обязательства. Как экономический субъект Пикалево не рентабелен или, как минимум, экономически неустойчив, но людей туда привезли, и теперь там, откуда они приехали, они уже никому не нужны. И если из Пикалево уйдет бизнес, люди останутся у разбитого корыта. Это очень сложная история, демонстрирующая перекосы национальной политики в области экономического и пространственного развития.
- А есть, на Ваш взгляд, удачные примеры развития городов в России?
- Мне нравится то, что сейчас происходит в Калуге: по инициативе администрации за несколько последних лет там удалось выстроить экономику нового порядка, для чего разработали специальную инвестиционную программу, создали условия, чтобы производители строили завод именно в их области. Теперь там собираются несколько марок машин, открыт технопарк Samsung и идет разговор о том, чтобы построить международный аэропорт для менеджмента производств, состоящего из иностранцев. Присутствие в городе людей другой культуры тоже оказывает сильное влияние на среду.
- Как «Никола-Ленивец» встраивается в концепцию этой бурной экономики?
- Этот проект развивается правильно, запрашивая не дотации, а средства на развитие: дайте нам миллиард рублей и мы устроим людей, проживающих в ближайших деревнях, к себе на работу, а через 10 лет вернем вам этот миллиард, или как минимум будем сами себя обеспечивать. Любой проект должен быть экономически устойчив, я всегда говорю об этом городским активистам.
Никола-Ленивец. Фото предоставлено Никола-Ленивцом
- И все же в масштабах российских территорий даже «Никола-Ленивец» - это скорее микро. А можем ли мы говорить про возможность макроизменений?
- Сознание сверху будет меняться, когда поменяется сознание снизу. До тех пор, пока обычные горожане не осознают, что платя налоги, они могут относиться к властям как к служителям, а не как к распорядителям, те так и будут ездить с мигалками по встречной полосе, сколько бы ни говорилось об общественных пространствах, велодорожках, петанке. Все, что сейчас делается, увы, в большей степени ширма. Это не структурные, не системные изменения. То, что появился парк Горького, не означает, что система принятия решений поменялась. Городское пространство есть там, где люди сами определяют, чем они будут заниматься в данном месте в рамках закона. А когда им определяют, где они устраивают митинги, где они выгуливают собак, а где слушают музыку, то это мне кажется не адекватным.
Все время нужно задаваться вопросами: зачем, почему именно так? Какова целесообразность принятия тех или иных решений, насколько они меняют ситуацию и не испортят ли ее через 5 лет. Если взять пример с Пермью, то там новая культурная среда не была институциализирована, не было создано инфраструктуры для того, чтобы люди смогли себя в этом проявить. Приезжали московские культуртрегеры, но с местным сообществом ничего не происходило, был только антагонизм между тем, как в Москве знают и как пермские художественные деятели не знают и отстали от мира. Но когда уехали эти культуртрегеры, ничего не осталось. Четыре года, как в похмелье.
Никола-Ленивец. Объект "Штурм неба", архитектурное бюро Manipulazione Internazionale, фото: Андрей Ягубский
- Ну что-то же хорошее осталось?
- Хорошие люди. Это единственное, что меня сейчас вдохновляет. Наша школа для городских активистов, организованная совместно с Высшей школой урбанистики, - это лучшее событие, которое со мной случилось за последнее время. Этот проект мне дал новые силы и маленькую надежду на то, что у нас есть возможность поменять наши города.
- Люди приезжали туда с какими-то конкретными проектами?
- Школа принимала только участников с проектами. Она состояла из двух потоков - теоретического и практического. В рамках теоретического курса мы читали лекции, пытаясь показать всю широту сферы деятельности городского активиста, а также основы законодательства, бизнес-моделирования, медийного продвижения, о которых многие не имели никакого представления.
- Какие проекты Вам показались самыми яркими?
- Мне понравился проект «Урбан ковер», который мы назвали «Курбан ковер»: он призван решить проблему недостатка молельных пространств во время мусульманских праздников. Автор второго проекта разработал арт-пространство в самом центре Нальчика и приехал с вопросами, что с ним делать дальше и как на этом можно зарабатывать. Мы разработали конкретные рекомендации, и в феврале он приглашает нас на это мероприятие. Был еще очень полезный проект в Великом Новгороде, где ребята пробивают удобный пешеходный переход через ж/д пути. Сейчас РЖД пообещали построить этот переход.
- А насколько, по-Вашему, будет востребована образовательная программа Центра территориальных инициатив «Архполис»?
- Эта программа готовит «умных девелоперов», которые будут подходить к развитию территорий немного более осмысленно, имея багаж успешных зарубежных и российских кейсов и понимая, какие инструменты можно использовать для эффективного управления территорией в наших российских реалиях. Кейс «Никола-Ленивца» как пример данного подхода мне очень нравится, и я считаю, что этот сценарий вполне применим к другим территориям в России, которые пока что не очень привлекательны. Мне кажется, чем больше будет появляться профессионалов на разных уровнях, тем больше мы будем говорить на одном языке, тем проще нам будет договариваться и вырабатывать общее видение. Многим западным людям не нужно объяснять какие-то вещи, потому что они и так знают их с детства, уровень гражданской сознательности у них гораздо выше. Подобные программы помогают нам к этому приблизиться, по крайней мере, понять, как работает город, территория, что можно или нельзя с ней делать.
- Как изменился рубрикатор портала после того, как UrbanUrban начал сотрудничество с «Архполисом»?
- Мы определили для себя пять основных тем, которые намерены всесторонне освещать. Первая тема связана с временным использованием и переосмыслением пространств и привнесением нового смысла в старые пространства. Это все, что касается бывших промзон, пустырей и т.д. Вторая тема связана с развитием местных сообществ, городским активизмом, с участием людей в принятии важных городских решений, которые впоследствии влияют на их жизнь. Третье, за чем мы намерены следить, - это информационные технологии и технологии в широком смысле, меняющие жизнь в городах. Еще одна важнейшая тема - это образование в сфере урбанистики и городского планирования. И, наконец, социальное предпринимательство как инструмент и набор практик, позволяющих по-новому, с экономической точки зрения принимать важные социальные и городские вызовы.
- Найдены ли уже какие-нибудь яркие проекты, которые изменили среду и могут служить примерами для подражания?
- Мы начали поиск новых героев за пределами МКАД и нашли их в Пензе, Вологде, Петербурге и других городах, поняв, что уже сейчас есть огромное количество людей, которые меняют вокруг себя среду. Мне кажется, мы являемся платформой для того, чтобы про молодых людей узнавали. Важно показать возникшую тенденцию и сделать ее популярной. Это помогает активистам продолжать свою деятельность, а в читателях они могут найти будущих партнеров.
Кроме того, мы сознательно продолжаем рассказывать о том, какие похожие вопросы решаются в Лондоне, Барселоне, Риме и других городах по всему миру, включая наших ближайших соседей из бывших социалистических стран. Я хочу, чтобы людям стало невыносимо от того, как они живут. И при этом дать им надежду, показать примеры, которые демонстрируют, что именно от них все и зависит. Если они хотят жить как в Нью-Йорке или Берлине, то за них этого никто не сделает. Каждый может участвовать в этом процессе улучшения: кто-то газон сажать, кто-то давать льготный кредит, а кто-то просто улыбаться.
aтекст: Юлия Зинкевич
Текст опубликован на Archi.ru http://www.archi.ru/russia/50871/vestnik-novogo-urbanizm