(no subject)
Была в банке.
Апокалиптичненько.
Операционистов сократили, стойки почти все пустые, но зачем-то украшенные искусственными ёлками, словно назло. К работающим стойкам очереди великие. Банковские девицы ведут себя подобно бортпроводницам в падающем лайнере - бледные, самоотверженные, улыбаются пластмассовыми улыбками, как будто всё как всегда. Но чувствуется, что лайнеру скоро трындец и стюардессам, между прочим, тоже.
В обменник люди строятся друг за другом в затылок, тяжело молчат, шуршат в карманах купюрами, ненавидят впередистоящего за выбранную валюту, опасаются что на всех не хватит.
Кассиры работают молча. Молча считают деньги, молча выписывают квитанции, молча ставят штампы. Удары штампов похожи на удары молотка, вколачивающего гвозди в гроб. Бац! Бац! Бац!
В довершение картины по банку туда-сюда ходит Шоколадный Заяц, который Пьер Нарцисс (так его зовут, да?). Он крупный, коричневый, в каком-то гламурном совершенно блестящем шарфе, лоснящийся и грустный. Заяц ходит от операционисток в кассу и обратно, лопочет по телефону на своем угандийском (или откуда он) и робко выясняет "кто тут последний, и долго ли ему ждать". Ему сухо поясняют, что небыстро. Что быстро только зайцы...
Да. Я тоже сперва решила, что это новогодний глюк. Поэтому пошла и убедилась несколько раз. Посмотрела на него так, сяк и сбоку. Он. Он самый! Моя операционистка, сурово напевающая "ту ту ту я ласковый мерзавец" убедила меня в том, что я не ошиблась.
Новый год, однако.
Апокалиптичненько.
Операционистов сократили, стойки почти все пустые, но зачем-то украшенные искусственными ёлками, словно назло. К работающим стойкам очереди великие. Банковские девицы ведут себя подобно бортпроводницам в падающем лайнере - бледные, самоотверженные, улыбаются пластмассовыми улыбками, как будто всё как всегда. Но чувствуется, что лайнеру скоро трындец и стюардессам, между прочим, тоже.
В обменник люди строятся друг за другом в затылок, тяжело молчат, шуршат в карманах купюрами, ненавидят впередистоящего за выбранную валюту, опасаются что на всех не хватит.
Кассиры работают молча. Молча считают деньги, молча выписывают квитанции, молча ставят штампы. Удары штампов похожи на удары молотка, вколачивающего гвозди в гроб. Бац! Бац! Бац!
В довершение картины по банку туда-сюда ходит Шоколадный Заяц, который Пьер Нарцисс (так его зовут, да?). Он крупный, коричневый, в каком-то гламурном совершенно блестящем шарфе, лоснящийся и грустный. Заяц ходит от операционисток в кассу и обратно, лопочет по телефону на своем угандийском (или откуда он) и робко выясняет "кто тут последний, и долго ли ему ждать". Ему сухо поясняют, что небыстро. Что быстро только зайцы...
Да. Я тоже сперва решила, что это новогодний глюк. Поэтому пошла и убедилась несколько раз. Посмотрела на него так, сяк и сбоку. Он. Он самый! Моя операционистка, сурово напевающая "ту ту ту я ласковый мерзавец" убедила меня в том, что я не ошиблась.
Новый год, однако.