ne moe, no v tochky (c)
ВВ Химич
Под рукой никогда не оказывается соли, нужных приправ, необходимых номеров, людей, с которыми мы выросли, есть - курица, которую я купила на обед, чуть-чуть макарон, вчерашних, которые под соусом сойдут за новые. Все мы под соусом сойдем за новых - а время, время безжалостно и с двадцати вот мы уже на 25 и вот уже короткая дорога на 30, почти за углом - а сделано? Вроде бы немало, чужой полузавоеванный город, публикации в глянцевых журналах с миллионными тиражами, лицо в газетах-многотысячниках. И сложно сказать, что является мерилом успеха. Признание коллег, достойная зарплата, хорошие и верные друзья.
Нет-нет, да накатит ностальгия по дому, щемящая, особенно по детству и тем людям, которые были. По верной и чистой дороге, с открытым и четким будущим, по ориентирам, которые никогда не подводили, по ясному осознанию плохого и хорошего. Уже много лет мне снится один и тот же сон, про детство и друзей, которые там остались. Он приходит особенно часто, когда что-то не получается, или стена оказывается слишком велика даже для моим несоизмеримых амбиций. Я благодарна тем, кто когда-то поверил в то, что я смогу, кто говорил, как надо писать и жить, и тех, кто даже в преклонном возрасте сохранил ясность ума и любовь к русской литературе, которая с 16 лет стала сознательным выбором. Тонкочувствующие и рефлексирующие - с годами это не проходит, и мне уже сложно сказать, хорошо это или плохо. (c)
Под рукой никогда не оказывается соли, нужных приправ, необходимых номеров, людей, с которыми мы выросли, есть - курица, которую я купила на обед, чуть-чуть макарон, вчерашних, которые под соусом сойдут за новые. Все мы под соусом сойдем за новых - а время, время безжалостно и с двадцати вот мы уже на 25 и вот уже короткая дорога на 30, почти за углом - а сделано? Вроде бы немало, чужой полузавоеванный город, публикации в глянцевых журналах с миллионными тиражами, лицо в газетах-многотысячниках. И сложно сказать, что является мерилом успеха. Признание коллег, достойная зарплата, хорошие и верные друзья.
Нет-нет, да накатит ностальгия по дому, щемящая, особенно по детству и тем людям, которые были. По верной и чистой дороге, с открытым и четким будущим, по ориентирам, которые никогда не подводили, по ясному осознанию плохого и хорошего. Уже много лет мне снится один и тот же сон, про детство и друзей, которые там остались. Он приходит особенно часто, когда что-то не получается, или стена оказывается слишком велика даже для моим несоизмеримых амбиций. Я благодарна тем, кто когда-то поверил в то, что я смогу, кто говорил, как надо писать и жить, и тех, кто даже в преклонном возрасте сохранил ясность ума и любовь к русской литературе, которая с 16 лет стала сознательным выбором. Тонкочувствующие и рефлексирующие - с годами это не проходит, и мне уже сложно сказать, хорошо это или плохо. (c)