Проекция как защитный механизм. По мотивам "Согласованного транса" бытия нашего.
Оксана Полторак (racket_soul ) на тему проекции опубликовала у себя отличный текст. Это глава из книги Перлза "Эго, голод, агрессия". В книге Перлз предлагает не везде обоснованные идеи, однако сама по себе книга очень даже интересна. Предполагаю, что источник излишних обобщений - это агрессия самого Перлза, поскольку, чисто исторически, эта книга была написана им по мотивам обиды на Фрейда (не хотел дедушка признавать новые идеи).
Кстати, друзья гештальтисты, здесь уместно вспомнить, что Перлз был психоаналитиком с длительным стажем работы ровно до обиды на Фрейда, а сразу после изобрел гештальттерапию. Однако он умудрился втащить весь психоанализ в гештальт одной фразой, написанной вроде бы в книге "Внутри и вне помойного ведра". Фраза звучит так - "Содержанием здесь-и-теперь может быть любое там-и-тогда".
Для начала, что такое проекция и зачем она нужна психике как защита. Как и всякие другие защиты, проекция - это способ не сталкиваться с переживаниями, которые потенциально могут быть дестабилизирующими или даже разрушительными для психики. Проекция - это когда беспокоящее переживание (опыт) помещается вовне. (самый простой пример - "Это не я злюсь. Это ты злишся.) То есть это один из способов сохранить привычное психическое статус-кво.
Собственно, согласованный транс по большей части состоит из постоянной проекции. То есть когда человек видит вокруг себя не то что есть на самом деле, а отражение каких либо его идей, переживаний и опыта.
Хочу привести два примера работы этого механизма. За обоими примерами стоят реальные люди (не клиенты). Так сложилось мое общение с ними, что у меня была возможность их проанализировать.
Первый - это необоснованная ревность. Необоснованная - это когда ревнуемой стороне совершенно четко ясно, что повода для ревности она не давала. Тогда получается, что ревнующий проецирует следующие вещи на ревнуемого:
1. Свой прошлый опыт, в котором ревнующий остался без внимания и близости значимого другого. Это очень хорошо видно по тем фантазиям и переживаниям из них вытекающих, которые ревнивец разворачивает вокруг ревнуемого.
2. Свои ожидания, что ныне ревнуемый на эти требования внимания и близости ответит.
3. Свою вымещенную агрессию и желание изменить (ибо откуда бы он брал столь эмоционально заряженную фантазию об изменяющем другом).
Заодно, ревнующий отказывается переживать свой опыт оставленности (или предательства) из прошлого и провоцирует отстранение или вину ревнуемого, чем сохраняет (подтверждает) в этот опыт в текущей ситуации. Тогда ревнивцу нету смысла ни переживать старый опыт, ни вообще воспринимать другого как другого и отдельного. Да и вообще, от подобных страстей и страданий существует масса вторичных выгод, типа поддержания ощущения собственной правоты и высокоморальности, избегания ответственности за свою собственную жизнь и самостоятельность.
Другой пример - активный национализм.
Сначала про структуру характера мужчины, приверженного идеям национализма.
Наиболее близко подобная структура описана у Александра Лоуэна в "Физической динамике структуры характера". Называется она "Фалло-нарциссическая".
Это интеллектуальный, активный, способный на конкуренцию и целеустремленный человек, движимый идеей установления всеобщего благоденствия. За желанием установить это благоденствие стоит потребность во всеобщем признании и восхищении. Такое признание и восхищение - способ получить нарциссическое удовлетворение, насыщение.
Однако это удовлетворение никогда не бывает полным, поскольку (и это более глубокий, базовый слой организации) нарцисс не может вступить в прямое телесное и эмоциональное взаимодействие с другим, войти в отношения. Это потому, что в базовом слое нарциссического комплекса лежат страх потери собственных границ (дезинтеграции, растворения) и страх поглощения другим. Посему нарцисс вынужден контролировать все свои контакты, переживания и, тем более, окружающих. Так, сохраняя свой статус-кво фаллический нарцисс пребывает в повторяющемся цикле где он активничает, достигает, получает признание окружающих, сталкивается со страхом вступить в отношения, увеличивает дистанцию, и снова начинает искать признания и восхищения.
Есть другая сторона базовых страхов - нарцисс не может без других. Ведь именно от их принятия и восхищения зависит его ощущение комфорта и возможность поддерживать свою самооценку на высоком уровне. По этой причине нарцис не может выражать свою агрессию напрямую (разве что через свой контроль). Любую агрессию со своей стороны он переживает ее как способную разрушить другого и близость с другим.
Какое это имеет отражение в сексуальной сфере: нарцисс (правда это относится и к другим характерам, но имеет несколько другое происхождение) неизбежно расщепляет свои сексуальные чувства на "хорошие" и "плохие", нежные и агрессивные, и так же расщепляет объект своих влечений на "хороший" объект и "плохой" объект. Таким образом, он не может видеть в одном и том же объекте разные стороны. Если он установил отношения с партнером как с "хорошим" объектом, то он автоматически не может переживать свои агрессивные (и даже потенциально агрессивные) импульсы по отношению к другому.
Этот комплекс (и соответствующий ему паттерн, способ поведения) выражается в чрезмерной заботливости в отношении "близкой" женщины, неспособности открыто и прямо проявлять свое сексуальное желание, идти за своим влечением - все это тоже воспринимается как чрезмерная агрессивность. Страх же поглощения в сексуальной сфере у нарцисса проявляется как страх быть поглощенным женщиной (зубастая вагина), раствориться в чувствах (дезинтеграция, потеря границ). Поэтому фаллический нарцисс в сексе может быть относительно спокоен только если он так или иначе контролирует происходящее. А "плохой" объект (женщина позволяющая себе агрессию) будет восприниматься как унижающий и агрессивно-контролирующий.
Итак, нарцисс испытывает страх растворения или поглощения другим (некой силой). Источник этой постоянной тревоги находится в бессознательном. Однако, рациональная часть нуждается в том, чтобы эта тревога была объяснена, и по возможности устранена, а если такой возможности нет - то хотя бы проконтролирована. Тогда, чтобы была возможность справиться или проконтролировать свой страх, эта самая пугающая и поглощающая сила должна быть помещена вовне и объективирована. Теперь мы можем выбирать любую идею: национализм и враги нации - ничем не худшее объяснение, чем влияние инопланетян, средств массовой информации, корпораций и глобалистов, или древних магов атлантиды - кому что ближе.
Далее развивается стройная и последовательная (в зависимости от интеллектуальных способностей) система обоснований и привязок к реальным фактам, и, заодно, желание бороться с врагами (собственным страхом) присоединяется к значимой идее достижения всеобщего благоденствия (признания и получения удовлетворения), и наш активный националист сложился.
Довольно печальная особенность этой картины для меня заключается в том, что та агрессия, которая направляется построение системы обоснований наличия внешнего врага и борьбы с ним, освобождения от него, могла бы направляться на активное восприятия реальности как таковой. Иными словами возможность активно, ясно различать то, что происходит здесь-и-теперь и возможность быть свободным в сейчас заменяется на борьбу против врагов и установление благоденствия в абстрактном вообще.