(no subject)
«Страх - агония человечества... Трудно до конца ее понять и совсем нельзя вылечить. Ее можно только исцелить небом или заглушить землею, затормошить суетою, прикрыть заботами; отвлечь только себя можно от этой муки различными стремлениями, планами, надеждами, краткими радостями земли или иной ее болью.
Страх, как ветер, встречает человека на всех путях его. Чего только не страшатся люди в мире! Отошедшие от своего доверия к Творцу, они строят свою земную жизнь, окруженные тревогами, опасениями, страхом и ужасом.
Перестав пребывать в раю сладкого Божьего доверия и своего доверия к Богу, люди стали мучительно всего бояться и весь мир пугать собою…
Утеряв свою первую любовь (Откр. 11, 4) и еще не научившись последней своей любви - во Христе, - человек озирался в своем огромном и холодном логовище мира и - страшился…
Первый темный страх человека есть боязнь увидеть Бога. Это - всемирное постоянное прятанье Адамачеловечества от близости Божьей. "Наг есмь и скрылся". Так и по сей день человечество скрывается от Бога в своих делах, чувствах и желаниях.
Второй темный страх человека - это боязнь увидеть человека. Глубина антропологической правды раскрывается уже на первых страницах Библии:
"Вот... я скроюсь и буду изгнанником и скитальцем на земле, и всякий, кто встретится со мною, убьет меня" (Быт. V, 14). Это слова Каина после убийства брата.
Как страшится человек не найти Бога, так страшится он и найти Бога, увидеть своего Спасителя внутри себя и внутри другого человека. Страшится иногда человек найти высшую человечность в себе и в брате.
"Где ты, человек?", - зовет Дух Божий все того же древнего библейского Адама, человечество. И каждый человек, сознательным - или бессознательным - движением души своей отвечает Богу: "Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся" (Быт. III, 10)… Так изгоняет сам себя человек от лица Божия во "тьму внешнюю", где "плач и скрежет зубов", безысходное страдание человечности, не желающей для себя умереть и воскреснуть в Боге.
Ужасом своего несоответствия Богу, иногда очень глубоко живущим, объясняется неверие человека, эта темная человеческая боязнь обнаружить у себя или где-либо в мире Бога. "Нет Бога!"... "Не может быть Бога в мире, где столько зла и страданий!" Ведь это уже есть знание о Боге, и уже трепет пред своим и мировым несоответствием Ему. В неверии есть ужас возможности встречи с Богом. Страх отодвигается, душа успокаивается неверием... Так только бегающая по земле птица пустынь страус прячет свою голову в песок, спасаясь от преследования. И так человек скрывается в пустоту от Творца.
Но мы видим в страхе падшего человека и райский ответ первого стыдливого целомудрия твари: "Господи, отойди от меня, ибо я человек грешный!" Так восклицает, охваченный стыдом и ужасом своей слабости и нечистоты, апостол Петр после явленной ему чудесно милости на Тивериадском озере. Здесь открывается уже не темное стремление бежать от Святого Святых, но ангельское скрывание себя от Него, по любви к Нему, от стыда за себя, за свою немощь и неподготовленность к этой встрече.
И человек в этом светлом ужасе уже носит в себе отсвет Рая, радость херувимов и серафимов, закрывающих лица свои от Солнца любви.
Всякому истинному покаянию присуще чувство святого сокрывания себя от Бога, которое показывает райскую природу человеческого покаяния как нахождения места своего духовного соответствия Богу. Светлый трепет блудного сына пред любовью Отца, сознающего, что он "не имеет права называться сыном", - это тот же страх, что и страх апостола Петра после чудесного улова рыбы на Галилейском озере.
Если бы наших человеческих сердец касался только такой страх! Но мы, люди, бываем либо бесчувственно-дерзки ко всему - к жизни и к смерти, к добру и к злу, либо чрезвычайно страшливы и пугливы, недоверчивы к жизни, к стихиям, к зверям и людям. И даже само бесстрашие наше часто является не признаком Вечной Жизни, в нас начавшейся, а только одним из выражений, нашего бесчувствия к тайнам жизни и ее святыням.
Не боящийся никаких трудностей жизни и смерти, самоуверенный человек вдруг бывает напуган одною возможностью получить выговор начальника, вызвать насмешку общества или, наоборот, не получить какого-либо отличия, удовлетворения самолюбию. Храбрые воины бледнеют от слова или взгляда слабой женщины. Темный страх всегда вызывается страстью. Этот страх есть всегда следствие неверной любви либо к миру, либо к другому человеку, либо к себе. Но бывает страх и от душевной пустоты, от потери человеком себя. Этим последним страхом испугался апостол Петр во дворе Каиафы, в присутствии Самого Христа спасителя. Жизнь готовый отдать за Христа, он (таково следствие самонадеянности) вдруг потерялся и испугался.
Среди своего темного страха современный человек похож на самого примитивного. Чего только не боятся люди! Жизнь современного человека, как и древнего, соткана из страхов, которые проносятся в его душе, как птицы, не всегда отражаясь на экране его сознания. Современный человек не осознает всех своих страхов. Но, если в его сердце нет полного мира, можно сказать, что страхи, эти дети его человеческих страстей, живут в его душевном доме.
Человек страшится встретить самого себя, потому что найдя себя, человек может найти Бога. А Бога не хочет человек встретить. Оттого человек страшится своей великой глубины и убегает всю жизнь от малейшего углубления в себя. Весь бег его жизни, вся сутолока мира, вся динамика его цивилизации, с ее нивелировкой и стандартизацией жизни, ее развлечения и увлечения, заботы, планы и энтузиазм, словно изгоняют человека из Лица Божия и лишают человеческого лица. Но - "Камо пойду от Духа Твоего, Господи, и от Лица Твоего камо бежу?" Этого еще многие не понимают. Порыв неверующего или мало верующего человечества направлен к тому, чтобы бежать от своей глубины, от своей тишины, где скрыто райское блаженство, где Бог встречает человека. Бежит человек от духовного мира - куда? В порочный круг внешнего творчества, внешних задач, внешних отношений к людям, преходящих успехов, мгновенно возникающих, никогда не насыщающих радостей. И человек все более боится остаться наедине с самим собою. Он уже больше не смотрит на звезды, не задумывается в тишине над жизнью. Глубина его души, могущей вместить великую любовь Самого Творца, не радостное для него, но жуткое видение.
Человек боится глубины своего бессмертного "я", своей абсолютности, "способности на все": возможной бездны своего преступления и предельной своей самоотдачи Богу.»
Архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской)
« Апокалипсис мелкого греха»
Раньше никогда не задумывалась, но и в самом деле: жизнь человека - это не путь к Богу, как обычно принято говорить, а путь Бога к нам, убегающим от Него. И стали понятны слова Иоанна Предтечи: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему». Приготовьтесь покаянием, чтобы встретить Господа, идущего к нам.
Страх, как ветер, встречает человека на всех путях его. Чего только не страшатся люди в мире! Отошедшие от своего доверия к Творцу, они строят свою земную жизнь, окруженные тревогами, опасениями, страхом и ужасом.
Перестав пребывать в раю сладкого Божьего доверия и своего доверия к Богу, люди стали мучительно всего бояться и весь мир пугать собою…
Утеряв свою первую любовь (Откр. 11, 4) и еще не научившись последней своей любви - во Христе, - человек озирался в своем огромном и холодном логовище мира и - страшился…
Первый темный страх человека есть боязнь увидеть Бога. Это - всемирное постоянное прятанье Адамачеловечества от близости Божьей. "Наг есмь и скрылся". Так и по сей день человечество скрывается от Бога в своих делах, чувствах и желаниях.
Второй темный страх человека - это боязнь увидеть человека. Глубина антропологической правды раскрывается уже на первых страницах Библии:
"Вот... я скроюсь и буду изгнанником и скитальцем на земле, и всякий, кто встретится со мною, убьет меня" (Быт. V, 14). Это слова Каина после убийства брата.
Как страшится человек не найти Бога, так страшится он и найти Бога, увидеть своего Спасителя внутри себя и внутри другого человека. Страшится иногда человек найти высшую человечность в себе и в брате.
"Где ты, человек?", - зовет Дух Божий все того же древнего библейского Адама, человечество. И каждый человек, сознательным - или бессознательным - движением души своей отвечает Богу: "Голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся" (Быт. III, 10)… Так изгоняет сам себя человек от лица Божия во "тьму внешнюю", где "плач и скрежет зубов", безысходное страдание человечности, не желающей для себя умереть и воскреснуть в Боге.
Ужасом своего несоответствия Богу, иногда очень глубоко живущим, объясняется неверие человека, эта темная человеческая боязнь обнаружить у себя или где-либо в мире Бога. "Нет Бога!"... "Не может быть Бога в мире, где столько зла и страданий!" Ведь это уже есть знание о Боге, и уже трепет пред своим и мировым несоответствием Ему. В неверии есть ужас возможности встречи с Богом. Страх отодвигается, душа успокаивается неверием... Так только бегающая по земле птица пустынь страус прячет свою голову в песок, спасаясь от преследования. И так человек скрывается в пустоту от Творца.
Но мы видим в страхе падшего человека и райский ответ первого стыдливого целомудрия твари: "Господи, отойди от меня, ибо я человек грешный!" Так восклицает, охваченный стыдом и ужасом своей слабости и нечистоты, апостол Петр после явленной ему чудесно милости на Тивериадском озере. Здесь открывается уже не темное стремление бежать от Святого Святых, но ангельское скрывание себя от Него, по любви к Нему, от стыда за себя, за свою немощь и неподготовленность к этой встрече.
И человек в этом светлом ужасе уже носит в себе отсвет Рая, радость херувимов и серафимов, закрывающих лица свои от Солнца любви.
Всякому истинному покаянию присуще чувство святого сокрывания себя от Бога, которое показывает райскую природу человеческого покаяния как нахождения места своего духовного соответствия Богу. Светлый трепет блудного сына пред любовью Отца, сознающего, что он "не имеет права называться сыном", - это тот же страх, что и страх апостола Петра после чудесного улова рыбы на Галилейском озере.
Если бы наших человеческих сердец касался только такой страх! Но мы, люди, бываем либо бесчувственно-дерзки ко всему - к жизни и к смерти, к добру и к злу, либо чрезвычайно страшливы и пугливы, недоверчивы к жизни, к стихиям, к зверям и людям. И даже само бесстрашие наше часто является не признаком Вечной Жизни, в нас начавшейся, а только одним из выражений, нашего бесчувствия к тайнам жизни и ее святыням.
Не боящийся никаких трудностей жизни и смерти, самоуверенный человек вдруг бывает напуган одною возможностью получить выговор начальника, вызвать насмешку общества или, наоборот, не получить какого-либо отличия, удовлетворения самолюбию. Храбрые воины бледнеют от слова или взгляда слабой женщины. Темный страх всегда вызывается страстью. Этот страх есть всегда следствие неверной любви либо к миру, либо к другому человеку, либо к себе. Но бывает страх и от душевной пустоты, от потери человеком себя. Этим последним страхом испугался апостол Петр во дворе Каиафы, в присутствии Самого Христа спасителя. Жизнь готовый отдать за Христа, он (таково следствие самонадеянности) вдруг потерялся и испугался.
Среди своего темного страха современный человек похож на самого примитивного. Чего только не боятся люди! Жизнь современного человека, как и древнего, соткана из страхов, которые проносятся в его душе, как птицы, не всегда отражаясь на экране его сознания. Современный человек не осознает всех своих страхов. Но, если в его сердце нет полного мира, можно сказать, что страхи, эти дети его человеческих страстей, живут в его душевном доме.
Человек страшится встретить самого себя, потому что найдя себя, человек может найти Бога. А Бога не хочет человек встретить. Оттого человек страшится своей великой глубины и убегает всю жизнь от малейшего углубления в себя. Весь бег его жизни, вся сутолока мира, вся динамика его цивилизации, с ее нивелировкой и стандартизацией жизни, ее развлечения и увлечения, заботы, планы и энтузиазм, словно изгоняют человека из Лица Божия и лишают человеческого лица. Но - "Камо пойду от Духа Твоего, Господи, и от Лица Твоего камо бежу?" Этого еще многие не понимают. Порыв неверующего или мало верующего человечества направлен к тому, чтобы бежать от своей глубины, от своей тишины, где скрыто райское блаженство, где Бог встречает человека. Бежит человек от духовного мира - куда? В порочный круг внешнего творчества, внешних задач, внешних отношений к людям, преходящих успехов, мгновенно возникающих, никогда не насыщающих радостей. И человек все более боится остаться наедине с самим собою. Он уже больше не смотрит на звезды, не задумывается в тишине над жизнью. Глубина его души, могущей вместить великую любовь Самого Творца, не радостное для него, но жуткое видение.
Человек боится глубины своего бессмертного "я", своей абсолютности, "способности на все": возможной бездны своего преступления и предельной своей самоотдачи Богу.»
Архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской)
« Апокалипсис мелкого греха»
Раньше никогда не задумывалась, но и в самом деле: жизнь человека - это не путь к Богу, как обычно принято говорить, а путь Бога к нам, убегающим от Него. И стали понятны слова Иоанна Предтечи: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему». Приготовьтесь покаянием, чтобы встретить Господа, идущего к нам.