читано в последнее время
Книги я теперь беру в обычной городской библиотеке, там очень много всего по-русски и по-английски (по-фински само собой). И дочке там же очень много берем русских детских книг. У нас можно заказывать книги, и их привозят из любой библиотеки в ближайшую к дому. Если попадается где-то упоминание интересной книги - ищу в библиотеке, в большинстве случаев нахожу, а если нет, то у меня еще тридцать предыдущих нечитанных лежит на подоконнике.
Frank Herbert. Dune
Очень необычный язык и взгляд на мир. Сложный, но стройный сюжет, сходящийся к единой точке. К сожалению, после первой книги магия рассеивается. Персонажи становятся плоскими и одинаковыми, сюжетные линии провисают в воздухе, и все больше и больше становится многозначительных разговоров. Первую читала как завороженная, вторую домучала, но ничего не поняла, третью прочла на треть, посмотрела в интернете краткое содержание и на этом решила к Дюне больше не возвращаться.
William Easterly. The white man's burden: why the West's efforts to aid the rest have done so much ill and so little good
Вообще не помню, почему решила ее прочесть. У нас можно брать книгу на четыре недели, и если никто другой ее не заказал, то продлевать еще пять раз. Вот эта лежала-лежала на подоконнике, а потом ее надо было уже прочесть, и я взялась читать. Оказалось очень интересно! Хотя тема очень узкая - почему огромные деньги, которые тратятся на то, чтобы помогать развивающимся странам через организации типа МВФ в большинстве случаев никак не улучшают жизнь людей в этих странах. Виновата забюрократизированность этих организаций, самоуверенность и невежество, унификация вместо опоры на местные институты, в книге все очень детально с примерами и графиками. Примеры, в основном, про африканские страны, но упоминаются и постсоветские страны и "шоковая терапия", на которой настаивали эксперты Всемирного Банка, где автор тогда работал. Теперь он считает, что эта стратения была ошибочной. Пишет, что самые эффективные институты в политике и экономике - это демократия и свободный рынок, однако попытки насадить эти институты насильно, без учета мнения тех, кому помогают, часто оказываются разрушительными.
Jenni Pääskysaari. Mielen maantiede
На эту книгу несколько месяцев стоять в очереди пришлось. Это воспоминания женщины моих лет, о ее детстве проведенном в Корсо - это как раз район, в котором мы живем. На обложке написано "роман", но это никакой не роман, просто сборник зарисовок. Мне было интересно читать, потому что все привязано к географии. Жили они в детстве прямо напротив тех общежитий, где мы прожили пять лет, и сами эти общежития, построенные для вьетнамцев, в книге упоминаются. Она там ходит по очень знакомым местам, даже ездит на 731м автобусе, который и моя рабочая лошадка. Репутацию Корсо, конечно, надо поддерживать - маленькой девочкой она играет в записанной котами песочнице, сосед-алкоголик привычно выпадает из окна, потом школа, где так плохо учат, что школьники, озабоченные лишь бухлом и противоположным полом, даже не знают, какой сейчас урок, физика или химия, в старшей школе на дискотеке девочка из соседнего района разбивает ей нос, а все друзья поголовно входят в подростковые банды, которые разукрашивают стены графити. Но, несмотря на жизнь всей семьей в квартире без с одной спальней без телефона, на самом деле тут нет такого неблагополучия, какое бывало в других местах в другие эпохи. Есть любящая работящая семья, детский клуб от рабочей партии, возможность заниматься в театральной студии и в конце концов поступить в престижный артистический лицей. В общем, любопытно как росли мои сверстники в Финляндии, написано с юмором и любовью к деталям, но как художественное произведение не впечатлило.
Анни Эрно. Событие
Нобелевский лауреат этого года. Откровенная история про аборт в шестидесятых годах во Франции, когда это было еще нелегально. Если бы не было постоянных авторских ремарок про то, как именно она это пишет и почему, и почему важно писать именно так, впечатление было бы более сильным.
Michael Sandel. The tyranny of merit: what's become of the common good?
Критика современной американской (и не только) меритократии. На самом деле общество устроено не меритократично, дети высших классов лучше устроены в жизни, а дети низших - хуже, переходы вверх и вниз очень редки. Однако все общество невротизировано меритократической риторикой, высшие классы высокомерно считают свое лучшее положение результатом своего превосходства, низшие считают себя неудачниками и лишены слова в обществе. Правят те, кто имеет высшее образование, в то время как большинство американцев (до сих пор!) даже колледж не кончали. Мне очень понравилось, сразу заказала его более раннюю (и более известную) книгу про справедливость.
Карел Чапек. Война с саламандрами
Мрачноватая сатира.
Kate Elizabeth Russell. My dark Vanessa
Про роман девушки-подростка с учителем, от которого она так и не смогла оправиться, потому что это был на самом деле абьюз. Понравилась первая половина романа, нюансированный взгляд на ситуацию - книга нисколько не конъюнктурная, центральная тема - мера ответственности жертвы за абьюз и травму. Но дальше действие как-то начинает рассыпаться, затягиваются, появляются какие-то лишние персонажи. Все друг к другу подглядывают в переписку и даже в медицинские карты - но это потому, что повествование ведется от первого лица и все недостающие детали Ванессе приходится где-то узнавать. В любом случае, написано здорово, с сильными запоминающимися образами, хотя история тяжелая, но невозможно оторваться.
Amanda Montell. Cultish: the language of fanaticism.
Очень интересно про то, как руководители страшных самоубийственных сект, интернет-гуру, организаторы сетевого маркетинга и фитнес-тренеры используют одни и те же языковые приемы, чтобы привлекать последователей и удерживать их, заставляя продвигатся все дальше по ступеням фанатизма и лишая возможности соскочить. Эти приемы - разделение на своих и чужих, "птичий язык", потоки любви вначале и постоянные угрозы исключения потом. Написано легко, местами даже слишком легко. Центральная мысль - не нужно обвинять тех, кто подпал под влияние секты и считать, что у них просто "промыты мозги". Это наше общее свойство - стремление к кому-то принадлежать, жить со смыслом, идти к какой-то цели, и "язык фанатизма" это свойство просто эксплуатирует. Не всегда принадлежность к "секте" является злом, но надо, конечно, всегда сверяться с реальностью.
Jonathan Franzen. Crossroads
Сначала захватывает, потом начинает укачивать от бесконечной рефлексии всех героев, которых там слишком много, и некоторые явно лишние и могли бы быть вычеркнуты без ущерба для общего впечатления. Для романа в жанре психологического реализма слишком все завирально, ни в одного персонажа не верится, главный герой - это просто три разных человека. Сюжет рыхлый и кончается ничем, хотя ближе к концу опять становится интересно. В общем, Галгут намного лучше, и язык у него самобытнее. Это первый роман Франзена, который я прочла, теперь думаю, он весь такой или что-то еще его почитать.
Юрий Поляков. Апофигей
Сатирическая повесть из жизни низовых функционеров КПСС 80-х годов. Вызвало острое отвращение к советской жизни, когда даже самые простые вещи - еду - невозможно было достать без блата и моральных компромиссов.
Frank Herbert. Dune
Очень необычный язык и взгляд на мир. Сложный, но стройный сюжет, сходящийся к единой точке. К сожалению, после первой книги магия рассеивается. Персонажи становятся плоскими и одинаковыми, сюжетные линии провисают в воздухе, и все больше и больше становится многозначительных разговоров. Первую читала как завороженная, вторую домучала, но ничего не поняла, третью прочла на треть, посмотрела в интернете краткое содержание и на этом решила к Дюне больше не возвращаться.
William Easterly. The white man's burden: why the West's efforts to aid the rest have done so much ill and so little good
Вообще не помню, почему решила ее прочесть. У нас можно брать книгу на четыре недели, и если никто другой ее не заказал, то продлевать еще пять раз. Вот эта лежала-лежала на подоконнике, а потом ее надо было уже прочесть, и я взялась читать. Оказалось очень интересно! Хотя тема очень узкая - почему огромные деньги, которые тратятся на то, чтобы помогать развивающимся странам через организации типа МВФ в большинстве случаев никак не улучшают жизнь людей в этих странах. Виновата забюрократизированность этих организаций, самоуверенность и невежество, унификация вместо опоры на местные институты, в книге все очень детально с примерами и графиками. Примеры, в основном, про африканские страны, но упоминаются и постсоветские страны и "шоковая терапия", на которой настаивали эксперты Всемирного Банка, где автор тогда работал. Теперь он считает, что эта стратения была ошибочной. Пишет, что самые эффективные институты в политике и экономике - это демократия и свободный рынок, однако попытки насадить эти институты насильно, без учета мнения тех, кому помогают, часто оказываются разрушительными.
Jenni Pääskysaari. Mielen maantiede
На эту книгу несколько месяцев стоять в очереди пришлось. Это воспоминания женщины моих лет, о ее детстве проведенном в Корсо - это как раз район, в котором мы живем. На обложке написано "роман", но это никакой не роман, просто сборник зарисовок. Мне было интересно читать, потому что все привязано к географии. Жили они в детстве прямо напротив тех общежитий, где мы прожили пять лет, и сами эти общежития, построенные для вьетнамцев, в книге упоминаются. Она там ходит по очень знакомым местам, даже ездит на 731м автобусе, который и моя рабочая лошадка. Репутацию Корсо, конечно, надо поддерживать - маленькой девочкой она играет в записанной котами песочнице, сосед-алкоголик привычно выпадает из окна, потом школа, где так плохо учат, что школьники, озабоченные лишь бухлом и противоположным полом, даже не знают, какой сейчас урок, физика или химия, в старшей школе на дискотеке девочка из соседнего района разбивает ей нос, а все друзья поголовно входят в подростковые банды, которые разукрашивают стены графити. Но, несмотря на жизнь всей семьей в квартире без с одной спальней без телефона, на самом деле тут нет такого неблагополучия, какое бывало в других местах в другие эпохи. Есть любящая работящая семья, детский клуб от рабочей партии, возможность заниматься в театральной студии и в конце концов поступить в престижный артистический лицей. В общем, любопытно как росли мои сверстники в Финляндии, написано с юмором и любовью к деталям, но как художественное произведение не впечатлило.
Анни Эрно. Событие
Нобелевский лауреат этого года. Откровенная история про аборт в шестидесятых годах во Франции, когда это было еще нелегально. Если бы не было постоянных авторских ремарок про то, как именно она это пишет и почему, и почему важно писать именно так, впечатление было бы более сильным.
Michael Sandel. The tyranny of merit: what's become of the common good?
Критика современной американской (и не только) меритократии. На самом деле общество устроено не меритократично, дети высших классов лучше устроены в жизни, а дети низших - хуже, переходы вверх и вниз очень редки. Однако все общество невротизировано меритократической риторикой, высшие классы высокомерно считают свое лучшее положение результатом своего превосходства, низшие считают себя неудачниками и лишены слова в обществе. Правят те, кто имеет высшее образование, в то время как большинство американцев (до сих пор!) даже колледж не кончали. Мне очень понравилось, сразу заказала его более раннюю (и более известную) книгу про справедливость.
Карел Чапек. Война с саламандрами
Мрачноватая сатира.
Kate Elizabeth Russell. My dark Vanessa
Про роман девушки-подростка с учителем, от которого она так и не смогла оправиться, потому что это был на самом деле абьюз. Понравилась первая половина романа, нюансированный взгляд на ситуацию - книга нисколько не конъюнктурная, центральная тема - мера ответственности жертвы за абьюз и травму. Но дальше действие как-то начинает рассыпаться, затягиваются, появляются какие-то лишние персонажи. Все друг к другу подглядывают в переписку и даже в медицинские карты - но это потому, что повествование ведется от первого лица и все недостающие детали Ванессе приходится где-то узнавать. В любом случае, написано здорово, с сильными запоминающимися образами, хотя история тяжелая, но невозможно оторваться.
Amanda Montell. Cultish: the language of fanaticism.
Очень интересно про то, как руководители страшных самоубийственных сект, интернет-гуру, организаторы сетевого маркетинга и фитнес-тренеры используют одни и те же языковые приемы, чтобы привлекать последователей и удерживать их, заставляя продвигатся все дальше по ступеням фанатизма и лишая возможности соскочить. Эти приемы - разделение на своих и чужих, "птичий язык", потоки любви вначале и постоянные угрозы исключения потом. Написано легко, местами даже слишком легко. Центральная мысль - не нужно обвинять тех, кто подпал под влияние секты и считать, что у них просто "промыты мозги". Это наше общее свойство - стремление к кому-то принадлежать, жить со смыслом, идти к какой-то цели, и "язык фанатизма" это свойство просто эксплуатирует. Не всегда принадлежность к "секте" является злом, но надо, конечно, всегда сверяться с реальностью.
Jonathan Franzen. Crossroads
Сначала захватывает, потом начинает укачивать от бесконечной рефлексии всех героев, которых там слишком много, и некоторые явно лишние и могли бы быть вычеркнуты без ущерба для общего впечатления. Для романа в жанре психологического реализма слишком все завирально, ни в одного персонажа не верится, главный герой - это просто три разных человека. Сюжет рыхлый и кончается ничем, хотя ближе к концу опять становится интересно. В общем, Галгут намного лучше, и язык у него самобытнее. Это первый роман Франзена, который я прочла, теперь думаю, он весь такой или что-то еще его почитать.
Юрий Поляков. Апофигей
Сатирическая повесть из жизни низовых функционеров КПСС 80-х годов. Вызвало острое отвращение к советской жизни, когда даже самые простые вещи - еду - невозможно было достать без блата и моральных компромиссов.