Россия во мгле глазами... (Новый Лиснерпий конкурс)
Великий lisnerpa предложил новый интересный конкурс.
lisnerpa.livejournal.com/330610.html
А потом почти лично пригласил в нем поучаствовать:
lisnerpa.livejournal.com/332529.html
Ну как тут было устоять? Поскольку сроки очень сжатые, пришлось поторопиться.
Так и написалась
"Россия во мгле глазами Татьяны Л. Письмо Вальсингаму (он же Председатель), герою «Пира во время чумы».
Здравствуйте, дорогой шотландский друг! Сегодня вспоминала Ваш монолог-песню, и поняла, что Вы кругом правы, но опять же писать Вам письмо в стихах - значит пошло повторяться. А мы, слава Александру Сергеевичу, можем теперь говорить что угодно и как угодно. В том числе прозой.
Итак, уважаемый Председатель, доложу я Вам, ситуация ничуть не меняется. Ни в Шотландии, ни в России - во время больших и неразрешимых ничьим, кроме Божьего, участием - бедствий, происходит невероятно много прекрасного, чудесного и замечательного!
Во-первых, люди подымают голову от своих компьютеров, счетов, телефонов, тарелок, газет - и смотрят вокруг. Пусть в ужасе. Что же делать, если только ужас способен их разбудить?
Во-вторых, им становится страшно. Это живое чувство ничем и никем не навеяно и является подлинным. Никакая генная модификация не изменит нескольких простых струн, которые по-прежнему натянуты в наших душах, только запылились и провисли. А сейчас их подкрутят, подтянут и настроят. Миллионы камертонов кашляют рядом.
В-третьих, у людей появляется смысл оценить, что из их достояния, действительно нетленно или не подвержено чуме. Каждый подумает - что или кого он кинется спасать при пожаре. И с кем готов разделить поцелуй, полный чумы или едкого дыма…
В- четвертых, мы перестаем обращать внимание на искусственные барьеры, которые сами же и воздвигли между собой и своими братьями и сестрами! И стремятся - если не помочь, то хотя бы поддержать друг друга.
В-пятых, мы начинаем отчаянно хотеть жить и радоваться! И это желание претворяется в жизнь с таким же отчаянием и с такой же страстью, как в Вашей Песне.
Я подпеваю ей!
«Председатель
(поет)
Когда могущая Зима,
Как бодрый вождь, ведет сама
На нас косматые дружины
Своих морозов и снегов, -
Навстречу ей трещат камины,
И весел зимний жар пиров.
Царица грозная, Чума
Теперь идет на нас сама
И льстится жатвою богатой;
И к нам в окошко день и ночь
Стучит могильною лопатой....
Что делать нам? и чем помочь?
Как от проказницы Зимы,
Запремся также от Чумы!
Зажжем огни, нальем бокалы,
Утопим весело умы
И, заварив пиры да балы,
Восславим царствие Чумы.
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья -
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.
Итак, - хвала тебе, Чума,
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье!
Бокалы пеним дружно мы
И девы-розы пьем дыханье, -
Быть может... полное Чумы!»
lisnerpa.livejournal.com/330610.html
А потом почти лично пригласил в нем поучаствовать:
lisnerpa.livejournal.com/332529.html
Ну как тут было устоять? Поскольку сроки очень сжатые, пришлось поторопиться.
Так и написалась
"Россия во мгле глазами Татьяны Л. Письмо Вальсингаму (он же Председатель), герою «Пира во время чумы».
Здравствуйте, дорогой шотландский друг! Сегодня вспоминала Ваш монолог-песню, и поняла, что Вы кругом правы, но опять же писать Вам письмо в стихах - значит пошло повторяться. А мы, слава Александру Сергеевичу, можем теперь говорить что угодно и как угодно. В том числе прозой.
Итак, уважаемый Председатель, доложу я Вам, ситуация ничуть не меняется. Ни в Шотландии, ни в России - во время больших и неразрешимых ничьим, кроме Божьего, участием - бедствий, происходит невероятно много прекрасного, чудесного и замечательного!
Во-первых, люди подымают голову от своих компьютеров, счетов, телефонов, тарелок, газет - и смотрят вокруг. Пусть в ужасе. Что же делать, если только ужас способен их разбудить?
Во-вторых, им становится страшно. Это живое чувство ничем и никем не навеяно и является подлинным. Никакая генная модификация не изменит нескольких простых струн, которые по-прежнему натянуты в наших душах, только запылились и провисли. А сейчас их подкрутят, подтянут и настроят. Миллионы камертонов кашляют рядом.
В-третьих, у людей появляется смысл оценить, что из их достояния, действительно нетленно или не подвержено чуме. Каждый подумает - что или кого он кинется спасать при пожаре. И с кем готов разделить поцелуй, полный чумы или едкого дыма…
В- четвертых, мы перестаем обращать внимание на искусственные барьеры, которые сами же и воздвигли между собой и своими братьями и сестрами! И стремятся - если не помочь, то хотя бы поддержать друг друга.
В-пятых, мы начинаем отчаянно хотеть жить и радоваться! И это желание претворяется в жизнь с таким же отчаянием и с такой же страстью, как в Вашей Песне.
Я подпеваю ей!
«Председатель
(поет)
Когда могущая Зима,
Как бодрый вождь, ведет сама
На нас косматые дружины
Своих морозов и снегов, -
Навстречу ей трещат камины,
И весел зимний жар пиров.
Царица грозная, Чума
Теперь идет на нас сама
И льстится жатвою богатой;
И к нам в окошко день и ночь
Стучит могильною лопатой....
Что делать нам? и чем помочь?
Как от проказницы Зимы,
Запремся также от Чумы!
Зажжем огни, нальем бокалы,
Утопим весело умы
И, заварив пиры да балы,
Восславим царствие Чумы.
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья -
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.
Итак, - хвала тебе, Чума,
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье!
Бокалы пеним дружно мы
И девы-розы пьем дыханье, -
Быть может... полное Чумы!»