Урод
На днях выступал на одной радиостанции - отвечал на вопросы и все такое. Но речь не об этом. От моего офиса до офиса и студии этого радио - 10-15 минут пешком по замоскворецким дворикам или 30-40 минут на машине по пробкам. К тому же неизвестно, удастся ли там припарковаться - в общем, я решил сходить туда пешком. Вышел минут за 40, но все равно чуть не опоздал, потому как у Третьяковки столкнулся со своим старым знакомым. Очень обрадовался встрече - замечательный это человек, легкий, веселый, позитивный. По крайней мере, я всегда его знал таким.
Мы с ним познакомились больше 25 лет назад, в доме отдыха. Он был тоже МГУшником, только с юрфака, и нас с ним поселили в одном номере.. А на обеде, вместо ожидаемых старперов, двумя остальными нашими соседями по столу оказались две студентки из медицинского, с довольно симпатичными блядскими мордочками и веселым характером. В общем, каникулы наши прошли просто восхитительно.
Мой знакомый сдружился с этими девушками и даже жил с одной из них несколько лет. А у меня с ним приятельские отношения почему-то не переросли в дружеские, хотя мы потом часто встречались - и с ним вдвоем, и вчетвером с этими девушками, которые за эти годы нашего знакомства успели поочередно сходить замуж, родить детей и развестись. Это всегда были веселые и приятные встречи, правда, со временем становившиеся все более редкими. Так что очень обрадовался встрече, и мы договорились сходить куда-нибудь посидеть после моего «эфира».
Освободившись, я позвонил Мартышке, попросил заехать за мной где-нибудь после 9 вечера (она как раз к этому времени заканчивает работу, вот пусть и заберет меня более или менее пьяного) и пошел встречаться со своим знакомым.
Встретились на Кузне, и он повел меня в какое-то известное ему «недорогое и хорошее» кафе. Первым, что меня неприятно царапнуло, было то, что он и встретил меня с банкой пива в руке, и по дороге еще прикупил одну. Когда мы добрались до места, «недорогое и хорошее» кафе оказалось какой-то холодной и грязной забегаловкой на месте закрытого зала игровых автоматов, где можно было покупать водку в разлив по пластиковым стаканчикам и закусывать это великолепие всякими сухариками и чипсами. Я был в шоке, а мой знакомый добил меня тем, что, дескать, он не знал моего материального положения и решил не рисковать с «дорогими» заведениями. Поскольку к категории «дорогих» он отнес и Корчму Тарас Бульба, то я махнул рукой и предложил угостить его в заведении на мой выбор, с чем он охотно согласился.
Наверное, эти мелочи несколько насторожили меня, и наша дальнейшая беседа как-то шла не очень хорошо. Он мне объяснил, что юристы сейчас никому не нужны, чем изрядно меня удивил. Но я тактично не стал акцентировать его внимание на том, что хорошего юриста сейчас очень непросто найти, и они на вес золота (а «просто юристом» лучше взять молодого выпускника юридического вуза). А чем занимаюсь я - его совершенно не заинтересовало ни по одному из четырех направлений, в которых я работаю.
Я поменял тему и с гордостью рассказал ему про детей. Он ответил: «Дааа, хорошие у тебя детки. Повезло. (!) А вот с бабами тебе по жизни не везло - то грузинка, то жидовка.» Я поправил его машинально, что не грузинка первая была, а армянка, и вдруг сообразил, что про третью-то мою жену, казашку, он и не знает. И тут же вдруг понял, какими словами он отзовется о моей нынешней чернокожей подруге. И я решил ничего не говорить ему ни о той, ни о другой, и вообще сделать так, чтобы он не увидел Мартышку.
Дальше - больше. Я спросил про его дочку, но он смог рассказать только про то, что она потеряла дорогой телефон, который он ей подарил. Тогда я спросил, как поживает его жена (очень, кстати, милая девушка, как я ее помнил). Он с каким-то мрачным весельем сказал, что, хотя и не развелся с нею, но воспринимает ее просто как соседку по коммуналке, не имея с ней не то что секса, но и вовсе никаких дел. Правда, потом выяснилось, что она покупает и готовит ему еду, а также занимается его тяжело заболевшей матерью, но это она «обязана», поскольку живет в «его» квартире.
Я никак не мог найти взаимно интересных тем для разговора и спросил как поживают наши милые подруги. Он с радостью сообщил, что моя «шлюха» совсем постарела, а его - разжирела. А на вопрос, общается ли он с ними, он ответил, что нет, потому что они раздражают его своей жалкостью и убогостью: «они стали такие бедненькие, несчастненькие». Я попросил рассказать, в чем дело, и оказалось, что у «моей» умерла мама, а папу парализовало, и она из сил выбивается, работая, воспитывая в одиночку ребенка и ухаживая за умирающим отцом. Я сказал, что хочу встретиться с ней, имея в виду хоть как-то помочь, но мой знакомый сказал, что не знает, где ее искать, да и зачем - она же такая страшная стала, что я не захочу ее.
А что с «твоей», поинтересовался я. Тут он очень оживился и с восторгом рассказал, что у нее три года как пропала дочь, как она ее разыскивала, как продала все, что имела, от квартиры и дачи до машины и гаража, оплачивая ментов и «частных сыщиков», которые якобы помогали в розысках, а на самом деле просто разводили ее на бабки. «Так и не нашли, прикинь!?», с горящими глазами закончил он.
Мне стало совершенно противно находиться с этим человеком, и очень вовремя позвонила Мартышка, чтобы уточнить адрес, куда ей подъехать. Я спросил, где она находится и сказал ждать меня, я сам подойду. Рассчитался за обоих и ушел.
В машине все вкратце рассказал Мартышке и спросил, что она думает об этом уроде. Она сказала, что, наверное, я и раньше чувствовал, что этот мой приятель - урод, потому и не сдружился с ним. А я вот думаю, что же его все-таки так изуродовало? Может быть, алкоголизм? Или он не алкоголик, а просто стареющий неудачник и эгоист, и все дело в трагедии осознания собственной никчемности и бессмысленности прожитой пустой жизни? Как бы то ни было, я вычеркнул его из своей жизни, и очень хотел бы выкинуть и из памяти.