Провожу свободное время.
Подход, еще один... Последний? Надеюсь, что нет. Руки уже не тянут, чувствую, как мышцы непроизвольно сводит легкая судорога, но нужно дожать еще раз пятнадцать... хотя бы.
Хожу, восстанавливаюсь. Чувствую, что легкая тошнота уже начинает подступать к горлу, нужно сильнее дышать, глубже.
Уже практически все мышцы сжались в страхе от такого стресса. "Ты, придурок!? Зачем нам тягать эти тяжести?!" - слышу я их крики. Но нет, еще раз, еще подход. Руки отказываются меня слушать, еле хватает сил поставить гантелью на место... Под кожей просто пожар! Такое чувство, что её сняли и всё посыпали красным перцем.
Сажусь на диван, сажусь, зная, что этого делать нельзя. И под сильный вокал проваливаюсь в нирвану.
...We can fight our desires
But when we start making fires
We get ever so hot
Whether we like it or not
They say we can love who we trust
But what is love without lust?
Two hearts with accurate devotions
And what are feelings without emotions?...
Хожу, восстанавливаюсь. Чувствую, что легкая тошнота уже начинает подступать к горлу, нужно сильнее дышать, глубже.
Уже практически все мышцы сжались в страхе от такого стресса. "Ты, придурок!? Зачем нам тягать эти тяжести?!" - слышу я их крики. Но нет, еще раз, еще подход. Руки отказываются меня слушать, еле хватает сил поставить гантелью на место... Под кожей просто пожар! Такое чувство, что её сняли и всё посыпали красным перцем.
Сажусь на диван, сажусь, зная, что этого делать нельзя. И под сильный вокал проваливаюсь в нирвану.
...We can fight our desires
But when we start making fires
We get ever so hot
Whether we like it or not
They say we can love who we trust
But what is love without lust?
Two hearts with accurate devotions
And what are feelings without emotions?...